К 60-ЛЕТИЮ НАШЕЙ ГАЗЕТЫ. Как всё создавалось: хроника событий

№ 2018 / 10, 16.03.2018, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО

После принятия постановления Бюро ЦК КПСС по РСФСР о создании газеты «Литература и жизнь» пролетело уже три месяца, а большинство проблем, связанных с запуском нового проекта, оставались нерешёнными.

Продолжение хроники. 
Начало в №№ 17, 33, 41–44, 46 за 2017 год и № 1, 3, 4 за 2018 год.

Во-первых, крайне затянулся процесс формирования редакции. Люди с именем и опытом не спешили принимать предложения главного редактора нового издания Виктора Полторацкого. Одних не устраивали скромные зарплаты, другие не хотели менять популярные газеты на неизвестность, третьи не верили, что Полторацкий сможет быстро развернуться и запустить огромный маховик.
Полностью с руководящим ядром газеты Полторацкий определился лишь к весне 1958 года. Так, заместителя он нашёл у себя на родине – на Владимирщине. Это был фронтовик Евгений Осетров, несколько лет проработавший в областной партийной газете и потом направленный в аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС. Правда, до этого соратники ему попытались навязать другую кандидатуру – военного переводчика Сергея Иванько, специализировавшегося на Китае. Он тоже имел журналистский опыт, успев короткое время побыть ответственным секретарём в быстро спёкшемся журнале «Советская молодёжь». Но Иванько как заместитель главреда с первыми заданиями начальства не справился, и Полторацкий вынужден был перевести его на позицию ответственного секретаря.
В штате новой газеты значились также две ставки штатных членов редколлегии. На одну из них Полторацкий пригласил своего старого товарища Евгения Кригера, с кем столько пережил за много лет в газете «Известия». А на другую позвал очеркиста Виталия Василевского.
Так вот, из всего руководящего ядра самым опытным газетчиком был, конечно же, Кригер. Но Кригер хорошо смотрелся в ежедневной политической газете. Для большинства же писателей он оставался, если угодно, чужаком. Василевский слыл более литературным человеком. Но он мало что значил для литературных генералов. В верхах с ним не считались. А Осетрова и Иванько вообще мало кто тогда воспринимал всерьёз.
В общем, фигуры вокруг Полторацкого подобрались явно не те. С ними делать с нуля яркую газету было нереально.
В какой-то момент Полторацкий, набирая в редакцию народ, начал отдавать предпочтение бывшим землякам – литераторам из Иванова, Владимира и Ярославля. Но все зачисленные в штат газеты землячки оказались людьми без высокого полёта. Они принесли с собой в столичную редакцию много жуткого провинциализма.
Впрочем, Полторацкий не игнорировал и московскую молодёжь. 20 декабря 1957 года он взял на работу выпускника журфака Андрея Ермонского. 10 января 1958 года был зачислен в штат новой газеты другой выпускник МГУ Олег Куприн.
Потом потянулся народ и из других изданий. Так, из «Московского комсомольца» решился перейти в «Литературу и жизнь» Анатолий Ковалёв. 20 февраля 1958 года в писательскую газету попросился и начальник отдела литературы журнала «Советская милиция» Вадим Спицын, совмещавший работу с учёбой в Литинституте.
Правда, тут же возникла другая проблема: а куда рассаживать принятых сотрудников? Руководство «Литгазеты» изначально не хотело уступать коллегам из нового издания ни одной комнаты в здании на Цветном бульваре, 30. Тогдашний главред «ЛГ» Всеволод Кочетов, всегда уважительно относившийся к Полторацкому, тем не менее считал, что власть должна была подыскать Полторацкому для его издания помещения в других районах Москвы.
По поручению секретаря ЦК КПСС Екатерины Фурцевой разрешением этой проблемы вынужден был заняться заместитель заведующего отделом культуры ЦК Борис Рюриков, который изначально к идее создания новой газеты «Литература и жизнь» относился с большим скептицизмом. Однако открыто назвать принятое 4 декабря 1957 года решение Бюро ЦК КПСС по РСФСР ошибкой этот партфункционер побоялся.
5 марта 1958 года Рюриков доложил: «ЦК КПСС. По данному вопросу Отделом культуры и Отделом науки, школ и культуры Бюро ЦК КПСС по РСФСР проведено совещание с участием СП СССР и редакции «Литературной газеты». Газета «Литература и жизнь» размещена вместе с редакцией «Литературной газеты».
Выцарапав у Кочетова несколько комнат для своей редакции, Полторацкий вынужден был посадить народ чуть ли не на головы друг у друга. Как в таких условиях люди должны были писать, вычитывать и верстать материалы, было непоyятно.
Тем временем Полторацкому разрешили во второй раз перенести сроки выхода первого номера новой газеты. Сначала предполагалось, что газета будет выходить с 1 марта 1958 года. Но потом была назначена новая дата – 1 апреля.
Меж тем редакционный портфель оставался пустым.
14 марта 1958 года Полторацкий обратился к руководству Российской Федерации. Он писал:

«Председателю Совета Министров РСФСР

Тов. Козлову Ф.Р.

Глубокоуважаемый Фрол Романович!

Редакция газеты «Литература и жизнь» в соответствии с предварительной договорённостью предполагает опубликовать в первом номере газеты Вашу статью, рассказывающую о сегодняшнем и завтрашнем дне Российской Федерации, о важнейших народнохозяйственных проблемах развития экономики РСФСР, в решении которых могла бы оказать некоторую помощь и писательская общественность республики.
Мы взяли на себя смелость подготовить проект такой статьи, пользуясь Вашими выступлениями на сессии Верховного Совета РСФСР и перед избирателями Ленинграда, а также официальными материалами, любезно предоставленными нашей газете аппаратом Совета Министров РСФСР.
Убедительно просим Вас не отказать в любезности просмотреть подготовленный нами материал, если потребуется, внести в него все необходимые дополнения и коррективы и завизировать.
Ваше выступление очень важно именно для первого номера новой литературной газеты Российской Федерации» (РГАЛИ, ф. 1572, оп. 1, д. 1, л. 9).

Ещё раньше Полторацкий продолжил работу с популярными писателями. Он хотел, чтобы с первых номеров в газете появились имена Леонида Леонова, Александра Твардовского, Михаила Шолохова, других живых классиков. Однако художники отреагировали на его просьбы по-разному. Твардовский, к примеру, первым делом предостерёг Полторацкого от копирования «Литгазеты», которую поэт тогда просто ненавидел. 5 февраля 1958 года Твардовский сообщил Полторацкому:

 

«Не дай Христос твоему «органу» уподобиться хоть в малой степени старшей сестрице. Побудь, сколько сможешь, в приличии, и всё доброе, что есть у нас, потянется к этой газете. У нас – в задачах её и объёме материала – есть несомненные выгоды, – ими нужно воспользоваться. Конечно, это не поучения, а пожелания души.

Непременно дам что-нибудь в газету, – об этом сговоримся по прибытии моём в столицу – во второй половине февраля».

А вот Валентин Овечкин сначала поинтересовался у Полторацкого, будут ли у нового издания по примеру «Литгазеты» свои собкоры. Он хотел, чтобы, если «Литература и жизнь» тоже введёт институт собкоров, назначила собкором по Курску Михаила Колосова.

В другом письме Полторацкому, датированном уже 23 марта 1958 года, Овечкин сообщил:

«Дорогой Виктор Васильевич!

Посылаю тебе одну вещь на полтора подвала. Больше сегодня ничего не могу дать, но если такого рода «Литературные заметки» пойдут, то я время от времени буду тебе присылать их.

Вернусь из Венгрии в середине апреля, и тогда смогу дать ещё 2–3 подвала «Литературных заметок» – по другим вопросам жизни и литературы, взаимно связанным. Будут у меня заметки и о капитализме, и о ревизионизме, и пр.

Никакой врезки в этот кусок давать не надо. Я сам ещё не знаю, в какую окончательную форму всё это выльется. Так и печатать, как отдельные заметки. А продолжение если будет, то будет.
Лучше бы дать эти «заметки» не в первый номер, а где-то так в 3-м или 2-м, когда уже «парадность» открытия газеты спадёт и пойдут деловые «будни».
27-го приеду в Москву. Позвоню. 1-го лечу в Венгрию».

Тем временем слухи о скором выходе новой газеты разошлись по всей литературной Москве, и не только. Многие пишущие люди стали думать, что бы они могли предложить новому изданию.
20 марта 1958 года к Полторацкому обратился литератор Г.Марягин. «Вчера, – сообщил он, – я приехал из Горького: вернее, еле дополз, так как в последние дни меня свалила стенокардия (очевидно, отголосок инфаркта, перенесённого два года назад; не следует ретиво ездить и усердно лазать по заводам). Сейчас по совету врачей отлёживаюсь и набираю сил. Надеюсь, что к 2 апреля смогу сдать Вам очерк о людях – «Знаменосцы времени». Кроме этого отпишу эссе о Перегудове. Хотелось бы в газете завести рубрику – «Рассказ об одной роли» или «Одна роль». Видел я в Горьком «Обрыв», запомнилась роль Вари, хочется сказать о роли и актрисе. У нас ведь больше пишут об ансамблях о всех подряд. Нам нужно выискивать дарования, не ждать, пока их примут в МХАТ».
Но Полторацкого больше занимали в те дни другие вопросы. 21 марта 1958 года он в очередной раз обратился в ЦК КПСС. Полторацкий писал:

«Редакция газеты «Литература и жизнь» с первых дней работы столкнулась с большими трудностями.
1. Небольшой штат редакции – 78 человек (для сравнения укажем, что штат «Литературной газеты», имеющей тот же объём и ту же периодичность, составляет 179 человек) – требует от нас подбора для работы в редакции высококвалифицированных литераторов и специалистов. Однако, в ряде отделом в редакции установлены очень низкие ставки заработной платы. Например, ставки литературных сотрудников отдела информации и отдела писем установлены на уровне областных комсомольских газет – 850–880 рублей, в то время как рядовые сотрудники этих отделов «Литературной газеты» имеют ставки от 1000 до 1300 рублей. Такое положение не даёт нам возможности полностью укомплектовать редакцию высококвалифицированными опытными работниками.
Нам также трудно обеспечить должное руководство производственным отделом в типографии, так как ставка выпускающего нашей газеты 880 руб. – значительно ниже аналогичных ставок в других редакциях (например, выпускающий «Литературной газеты» имеет ставку 1200 рублей).
Помимо этого «Литературная газета» имеет ежемесячный фонд персональных надбавок к заработной плате в размере 29 тысяч рублей, а также большой премиальный фонд.
Поэтому просим указания о выделении Оргкомитету Союза писателей РСФСР с целевым назначением для редакции ежемесячного фонда персональных надбавок к заработной плате сотрудников редакции в сумме 50 тысяч рублей на год.

2. Большие трудности в работе редакции создаются из-за того, что до сих пор редакция не имеет ни одной легковой машины. Просим Вашего указания о выделении для редакции во 2-м квартале 1958 года по меньшей мере 6 легковых машин, в том числе 3 машины для собственных корреспондентов на местах»

(РГАЛИ, ф. 1572, оп. 1, д. 1, л. 8. Копия).

Но в ЦК Полторацкому вновь настойчиво посоветовали сначала выпустить хотя бы один номер газеты, а потом уже поднимать вопросы о персональных надбавках и машинах. И главред ещё не вышедшего издания сник.

1 апреля 1958 года Полторацкий взял в отдел критики Ленину Иванову, которая до этого писала кандидатскую диссертацию о Герцене в ИМЛИ. Спустя три дня, 4 апреля он подписал заявление о переводе из «Пионерской правды» в «Литературу и жизнь» специалиста по роману «Русский лес» Леонова – Михаила Лобанова. А уже 6 апреля 1958 года наконец вышел первый номер новой писательской газеты.

 

Хронику событий ведёт 

Вячеслав ОГРЫЗКО

 

Продолжение хроники следует