СЫРЬЕВАЯ ПЕТЛЯ ЗАТЯГИВАЕТСЯ

№ 2007 / 10, 23.02.2015

Чем это грозит стране? Сейчас все руководители муниципалитетов жалуются: их зажали, властные полномочия резко сократили, забрали многие финансовые рычаги. Центр, видимо, считает, что мэры должны заниматься только трубами, канализацией и больше ничем. В городе Муравленко, насколько мы знаем, огромное внимание уделяется развитию культуры. При этом напомним: правительство предлагает тратить на культуру два процента бюджетных средств, реально в большинстве регионов выделяется на отрасль от силы 0,73 процента. Город Муравленко – приятное исключение. Как удаётся находить эти деньги и поддерживать, развивать культуру, причём на очень высоком столичном уровне? С этого вопроса началась встреча в редакции «ЛР» писателей с лучшим градоначальником России Василием Быковским.

 

Василий Быковский, мэр города Муравленко: На самом деле мы живём в интересной стране. Поэтому не только мэрам в нашей стране нелегко жить. Жителям ещё труднее. Я думаю, никто не будет спорить: россияне, конечно же, живут хуже, чем мэры. Это однозначно. Если бы мэрам приходилось очень туго, то в градоначальники бы никто не шёл. Это первый момент. Второй момент. Вы немного шалите с цифрами. У нас ведь бюджет трёх, нет, даже четырёхуровневый.

Вячеслав Огрызко, главный редактор «ЛР»: Мы говорим про консолидированный бюджет.

Василий Быковский: Мы же являемся частью консолидированного бюджета. У нас в стране консолидированный бюджет, допустим, в районе девяти триллионов рублей. Из них порядка шести триллионов – это федеральный бюджет, полтора триллиона отдаётся на места, а в муниципальных образованиях остаётся немногим более двух триллионов рублей. И культура в основном-то держится на муниципальных образованиях. Образование, медицина, культура – это есть наша прерогатива, и издержки бюджет несёт вот именно на эти сферы. Мой город – самый бедный среди самых богатых муниципальных образований России. Вы же не будете спорить, что Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа – богатые субъекты Российской Федерации. У меня докторская диссертация посвящена региональной экономике. Я прожил одиннадцать лет в Ханты-Мансийском округе и более двадцати лет в Ямало-Ненецком. Я по специальности нефтяник, занимаюсь экономикой, пишу книги. Поэтому, естественно, огромная часть своего времени трачу на анализ бюджета. Хотя я не думаю, что эта тема, в общем-то, является основной для страниц вашей газеты.

Роман Сенчин, лауреат литпремии «Венец»: Вопрос, который ближе нашей газете: как пополняются фонды библиотек в городе Муравленко?

Василий Быковский: У нас существует центральная библиотечная система. Есть ещё школьная система, библиотеки при колледже и при трёх филиалах вузов. Пополнение библиотек производится в основном за счёт закупок из бюджета и за счёт внебюджетных фондов соответствующих подразделений, которые обучают наших детей.

Владимир Христофоров, обозреватель «Медицинской газеты»: Не знаю, правомочен ли задать вопрос по литературе. Может быть, не всё обязан знать мэр. Я долго жил на Чукотке, вольно или невольно занимался национальными литературами Крайнего Северо-Востока. И мне интересно, как развиваются национальные литературы на Ямале?

Вячеслав Огрызко: Какую литературу вы имеете в виду: ненецкую или украинскую? Ведь в городе Муравленко существует большая украинская диаспора.

Владимир Христофоров: Мне всё интересно, и литература коренных народов Севера, и литература приезжих, таких как я (я ведь по рождению не северянин, в своё время приехал на Чукотку из Казахстана).

Василий Быковский: Вначале выделю два момента. Во-первых, я в своё время написал небольшую книжечку для всемирного конгресса украинцев, это был, по-моему, 2003 год. Называлась она «Дорога на Север». Я решил рассказать о том, как украинцы пришли на Север, вспомнив ещё времена разгрома Запорожской Сечи, Полтавской битвы и события, связанные с разделом Польши. Но самый большой приход украинцев на Север был, наверное, в эпоху Столыпинских реформ и в годы бурного освоения топливно-энергетического комплекса Западной Сибири. Что касается коренных народов Севера, здесь есть свои нюансы. Я считаю: в мансийской литературе величина – это Юван Шесталов. В хантыйской литературе самая заметная фигура – Еремей Айпин. А вот в ненецкой литературе сейчас, видимо, пауза. Я не вижу здесь пока большой величины.

Вячеслав Огрызко: А Анна Неркаги?

Василий Быковский: Но она, по-моему, уже давно ничего не пишет.

Борис Евсеев, финалист Русского Букера за 2005 год: У меня «исторический» вопрос. Я с удовольствием читал ваши очерки для детей об истории Сибири. Собираетесь ли вы продолжать эту тему? Мне кажется, историческая жилка у вас бьётся.

Василий Быковский: Я всегда имел пятёрки по истории. Если вам интересно, чуть подробней расскажу о себе. Я в 1973 году окончил нефтяной факультет Куйбышевского политехнического института. С 1986 по 1990 год заочно учился в аспирантуре Казанского университета по специальности экология.

Моя кандидатская диссертация есть совмещение двух наук: добыча нефти и экология. Ещё я закончил академию при президенте России. Я – доктор экономических наук. Сейчас готовлю материалы для книжной серии «Популярная энциклопедия Западной Сибири».

Борис Евсеев: Что это за серия?

Василий Быковский: Одна из книг будет посвящена сибирским городам. У меня своя классификация. Я хочу рассказать о забытых городах. Потом будут очерки о городах у железной дороги. Затем опишу города у водного пути. И отдельный рассказ – города, нанизанные на нефтепроводы. Другая книга будет о трёхстах знаменитых сибиряках. Сибирь – это кладезь приложений усилий человеческих. Но Сибирь – это есть ещё место, где было потеряно очень много идей. Поэтому я сейчас изучаю нереализованные сибирские проекты. Мне, к примеру, хочется рассказать о том, как наши учёные раньше собирались осваивать полярный Урал.

Борис Евсеев: Когда я был в Муравленко, мне попалась книга «Пять жизней Василия Быковского».

Василий Быковский: Я действительно считаю, что у меня пять жизней. Первая жизнь – это Быковский нефтяник. Я был лучшим главным инженером в 1987 – 1988 годах Ноябрьскнефтегаза. Чтобы достичь этой высоты, нужно было ой как потрудиться. Не подумайте, что я занимаюсь бахвальством. Вторая жизнь – это Быковский учитель и учёный. Я доктор экономических наук, профессор двух университетов. Третье направление – худо-бедно, но я какой-то писатель. Вы видите, что я что-то знаю в этой жизни и чем-то занимаюсь. Четвёртая жизнь – это мэр. Я десять лет работаю главой города. И пятая жизнь – я отец. У меня пятеро детей. Я семьянин. Я хочу продлить свою жизнь не только в детях, внуках, но и в своих книгах.

Михаил Бойко, критик: Мне хотелось бы чуть подробнее услышать о культурной жизни вашего города.

Василий Быковский: простое перечисление культурной жизни будет утомительным. Какова здесь основная задача? Город достаточно небольшой. Я перечислю объекты и количество детей, которые занимаются в этих учебных заведениях. Есть музыкальная школа на 400 человек, художественная школа на 350 человек. Есть школа искусств, там 800 человек. Кроме того, есть танцевальная школа (порядка 250 человек). Город Муравленко и вообще север Западной Сибири, как мне кажется, является поставщиком кадров культуры для России. Россия сегодня бедна. Мне, например, неприятно видеть, когда в некоторых регионах клубы отдают под другие какие-то цели. У нас на Севере сегодня этого процесса нет. Пока бюджетное обеспечение нам позволяет содержать и клубы, и художественные школы, и библиотеки.

Виктор Пронин, создатель «Ворошиловского стрелка» и цикла романов «Банда»: Я задам вопрос, который, может, впишется в вашу шестую жизнь. Криминал сильно осложняет городскую атмосферу?

Василий Быковский: Попробую ответить цифрами. Давайте посмотрим итоги 2006 года. Рост преступности по России составлял порядка 12 – 14 процентов. У нас на Ямале повышения количества преступлений не произошло, наоборот, минус один процент. А в городе Муравленко снижение составляет где-то на 12 процентов.

Александр Трапезников, романист и автор биографии о великом нефтянике Муравленко, которая готовится к выходу в серии «ЖЗЛ»: У меня вопрос не литературного характера, а технического, он касается нефтегазового комплекса и проблем северных городов. Правда ли, что страна сейчас живёт в основном за счёт открытий 1970-х годов? Не получится ли так, что через пятьдесят лет вся нефть будет выкачана и всё рухнет? Василий Быковский: Из чего состоит богатство страны? Из природного капитала, имущественного капитала, того, который мы создаём, и человеческого капитала. Можно дать определение, страна идёт вверх или страна идёт вниз в зависимости от того, приращиваем ли мы эти три составные части. Природный капитал у нас в стране падает. Имущественный капитал у нас падает (заводов не строим, ничего не делаем). Человеческий капитал тоже падает. Если мы эти три минуса суммируем, то что получается?.. Если национальное богатство падает, то идём мы в никуда. Весь ТЭК гробит всю экономику России. У добычи нефти и газа есть плюсы и минусы. Во-первых, нефть и газ развращают экономику России. Нефть и газ развращают правительство – правительство думает, что оно работает. Наше правительство сегодня не работает. Идёт время упущенных возможностей. Последний нефтеперерабатывающий завод был построен в 1982 году. Сегодня никто из нас не одет в трусы российского производства. Всё носим импортное. Мы всё угробили. Продолжается разврат экономики России лёгкой нефтью и газом. То есть правительство перестало работать. Да, правительство можно поменять. Но можно ли поменять народ, который тоже перестал работать? Вы задаёте вопрос: кончатся ли города? Да, кончатся. Допустим, есть город Надым, рядом месторождение газа. Но оно иссякает. Самотлор, где я начинал работать в 1973 году после института, имел запасы четыре миллиарда тонн. На сегодня взяты сливки – три миллиарда, остался один. Но попробуйте его выкачать. Нефть-то будет, вопрос в эффективности добычи. Сегодня у нас снимают сливки, а всё остальное никого не интересует. Поэтому у таких городов, как Новый Уренгой, Надым, Муравленко, Ноябрьск, большого будущего нет.

Александр Трапезников: Чего больше всего боится мэр города Быковский?

Василий Быковский: Быковский больше всего боится введения эмбарго против России. Иногда поведение нашей страны подталкивает Запад к тому, чтобы перестать покупать у России нефть и газ. Вы знаете, почему Горбачёв вынужден был объявить перестройку? Потому что с 1979 по 1982 год были цены на нефть в пересчёте на сегодняшние деньги 75 долларов за баррель. Умер Брежнев – и цены упали. Но когда в 1985 году пришёл Горбачёв, деваться-то стало некуда: нефть, которая продлила социализм, в цене резко упала. Ему ничего не

оставалось делать, как объявить национальный проект «Лучше работать и перестать пить водку». А вспомните 1998 год. Города Надым, Муравленко, Ноябрьск стояли буквально на коленях. Если мы посмотрим мои экономические работы, Нижневартовск, Сургут потеряли 20 – 25 процентов рабочих мест из-за резкого сбоя цены на нефть. Моногорода – это мёртвые города. Численность населения в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах сорок лет назад составляла 130 тысяч человек. Сейчас – два миллиона. Построено семнадцать городов, два десятка посёлков. Но сегодня крупнейшие гиганты, такие, как, например, Самотлор или Фёдоровское месторождение, вычерпаны. Газовое гигантское месторождение Медвежье тоже. А дальше что? Если страна не хочет дальше затягивать на себе сырьевую петлю, то она должна развивать ресурсы. Вы думаете, я такой умный? Нет. Умный президент, умное правительство. И они хотят этого, и они говорят об этом, что самое интересное. Они хотят реструктуризации промышленности. Они хотят, чтобы у нас производились, допустим, и компьютеры, и хорошие машины, но что-то не получается. Мы такие умные, мы такие богатые, но мы бедные. Значит, в чём здесь вопрос? Либо в народе, либо в системе, либо в руководителе, либо во всём вместе.

Вячеслав Огрызко: Вы вспомнили 1998 год. Я тоже его помню. Меня тогда судьба забросила в город Радужный. И видел, как даже учителя переживали за цены на нефть. Ведь от этого зависели и их зарплаты.

Василий Быковский: А я вам о другом скажу. Мне сегодня, как мэру города, выгодно, чтоб вокруг нас добывалось меньше нефти. Почему? А вот так Центр строит свою политику. Мой город насчитывает 37 тысяч жителей. Предприятия, которые базируются в Муравленко, добывают 14 миллионов тонн нефти в год. И при этом мы – город дотационный. А вот Татария сегодня добывает нефти в полтора раза меньше, но она богатая. В чём дело? Так наше государство сформировало налоговую систему, что неинтересно стало человеку работать. Может быть, это правильно. Правильно единственно в том, что деньги подняли наверх, на вертикаль, чтобы, видимо, меньше воровали внизу.

Борис Евсеев: Неужели у нас всё пессимистично?

Василий Быковский: В моей теории существует пять этапов жизни нефтяных месторождений и пять этапов жизни городов. Я каждому этапу даю по тридцать лет. Первый этап, 1963 – 1964 годы – это поиск нефтяных месторождений, геологоразведка. Второй этап, 1964 – 1994 – интенсивное обустройство месторождений. То есть себестоимость при поиске была высокая, при обустройстве высокая, но она снижалась. А мы сейчас живём в третьем этапе. С 1994 года, допустим, по 2024-й. Режим обалденный, можно и деньги не вкладывать, и сливки снимать, пока есть ещё что снимать. Но придёт время вот-вот, лет через десять-пятнадцать, жить-то Россия на что будет? Мы уже потеряли десять лет. С 1998 по 2007 год мы ничего не сделали. Хотя цены на нефть всё время росли. И как мы этой ситуацией воспользовались? Этап, благоприятнейший на мировом рынке цен. Что сделало государство, чтобы создать какую-то систему? Построена какая-то структура, какие-то заводы новые появились, какие-то гидроэлектростанции, новые университеты организованы? Мы увеличили количество студентов в два раза? Увеличили. Но они на 90 процентов платные. Мы ухудшили в три раза систему образования? Ухудшили. Вот говорят о национальных проектах. Моя теория следующая. Правительство справляется с социальной политикой? Нет. 122-й закон – один пример. Снижение с 30 до 20 процентов возмещения пенсий к заработной плате – второй пример. А что нужно, чтобы решать вопросы по социальной политике? Нужны деньги. Есть они у государства? И вроде да, и вроде нет. Есть деньги для решения социальных программ? Вы, писатели, не можете ответить на этот вопрос? Есть деньги. Поэтому выбирается момент, и часть социальных программ подменивается национальными проектами. Лидия Сычёва, прозаик, обозреватель журнала «Российская Федерация сегодня»: Раз вы любите художественную литературу, я вам рекомендую прочитать в двенадцатом номере журнала «Москва» за прошлый год роман Геннадия Старостенко «На Чёрной реке», который посвящён как раз нефтяным проблемам. Может быть, вам будет любопытно, как современный писатель осмысливает эти вещи. А спросить я вас хочу вот о чём. Как нефтяники, и вы в частности, относятся к нефтяному скандалу с Белоруссией?

Василий Быковский: Некоторые парнишки, которые работают в Думе, Хинштейн например, говорят: мэры не должны заниматься политикой. Хотите, чтобы я высказал своё мнение по международной политике России? Мы потеряли последних друзей. Мы сегодня остались одни. Кто нам протянет руку, когда нам будет трудно, какая страна?

Вячеслав Огрызко: Сегодняшняя наша встреча убедила всех в правильности выбора писателей, которые по итогам года назвали Василия Быковского лучшим мэром России, поддерживающим культуру. Думаю, опыт градоначальника Муравленко будет полезен всей стране.