Опыт на «Чайке»

№ 2008 / 18, 23.02.2015


«Чайка» – одна из тех пьес Чехова, воплотить которую на сцене считают делом чести очень многие режиссёры, но мало кому удаётся поставить её по-настоящему успешно, интересно. Польскому режиссёру-экспериментатору Кристиану Люпе удалось это сделать на сцене Александринского театра. Правда, спектакль имеет подзаголовок: «По мотивам пьесы А.П. Чехова». Осуществляя постановку во всеоружии театрального и вообще эстетического опыта прошедшего столетия, режиссёр предпочёл не ограничивать себя рамками чеховского текста. Из двух главных тем «Чайки» – «многопудовой» любви и творчества – К.Люпа явно отдаёт предпочтение второй. Большое имение, таинственное озеро, любовная романтика – всё это упразднено, заменено возвышающейся над сценой дачной конструкцией – цистерной с водой и большой прозрачной ванной-бассейном, где нагишом купается неэстетичный мужик – работник Яков (К.Меньщиков). Потом из этого же резервуара, как из морской пучины, медленно поднимается Нина Заречная (Ю.Марченко), произнося свой знаменитый монолог.
В центре внимания постановщика – творческая судьба Константина Треплева (О.Ерёмин), начиная с его первой пьесы, провал которой сыгран обстоятельно, подробно, с издевательскими, уничтожающими замечаниями Аркадиной (артистка БДТ М.Игнатова).
И уже после сцены провала – антракт.
Здесь – водораздел, после которого, по замыслу режиссёра, начинается новая история – история возрождения Треплева как художника. «Путь художника тернист», как будто говорит создатель спектакля, и это подтверждается не только начальной неудачей Треплева, но и мытарствами Нины Заречной в качестве актрисы, и перипетиями литературной карьеры Тригорина (артист Молодёжного театра на Фонтанке А.Шимко).
Треплев-писатель, как птица Феникс, восстаёт из пепла сгоревших амбиций, из черепков разбитых надежд. И безуспешная попытка самоубийства, и безнадёжная любовь не сломили героя, как, впрочем, не сломили неудачи и Чайку – Нину Заречную, и в финале они лежат рядышком на авансцене, слушают французскую песню о прибытии в город, о прошлом, о будущем, словно медитируют, и как будто готовы устремиться вперёд и наконец-то найти себя в творчестве (Треплев в данной постановке не застреливается).
В спектакле много экспериментальных приёмов: видеоинсталляции на заднике иллюстрируют подсознание героев, во второй половине спектакля герои оказываются в красной комнате (отсыл к эстетике предшественников экспрессионизма – Эдгара По, Августа Стриндберга, художника Эдварда Мунка): художественное оформление создал сам К.Люпа. Актёры, в соответствии с театральными взглядами режиссёра, временами выходят из образов, оказываются в зрительном зале, или же напрямую обращаются к публике, вызывая живой отклик. Некоторые реплики оказываются на удивление актуальными – речи Медведенко (С.Еликов) о низком жалованье учителей, или сентенции Тригорина о необходимости писать «о народе, о правах человека» (при этом преуспевший литератор обращает свой скорбный взор на галёрку).
При всей экспериментальности постановки К.Люпа добился того, что ряд исполнителей очень отчётливо и выпукло сыграл свои роли, сделав систему образов и их взаимоотношений в произведении ясной и впечатляющей. И если фигуры Дорна (И.Волков) и Сорина (С.Сытник) воплощены весьма реалистично, то в рисунках ролей Шамраева (В.Коваленко) и его дочери Маши (Я.Лакоба) больше гротеска, что, впрочем, делает этих героев ещё более запоминающимися. М.Игнатова же, как и в спектакле «Живой труп» того же театра, построила образ постоянно фальшивящей женщины – живое чувство у её Аркадиной нигде не прорывается. Так, в ключевой сцене с Тригориным она играет, как в дешёвой мелодраме (впрочем, таковы были и указания К.Станиславского, которые, правда, не в полной мере выполнялись в позднейшей традиции, и такие исполнительницы, как, например, А.О. Степанова, всё же не отказывали Аркадиной в живом чувстве).
Спектакль производит глубокое воздействие на зрителей, и остаётся ощущение, что главная составляющая этого эффекта всё же не в обилии и остроте экспериментальных приёмов, а в том, что режиссёр достиг точности и глубины в игре актёров, в их взаимодействии в сложном мире чеховского произведения.

Ильдар САФУАНОВ


«Чайка». Премьера Александринского театра (СПб) по мотивам одноимённой пьесы А.Чехова. Постановка К.Люпы. Гастрольный спектакль в МХТ им. А.Чехова 2 апреля 2008 г.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.