Любовь, господство, нейтралитет

№ 2008 / 38, 23.02.2015

Как истинный француз, он с упоением говорит о любви. И о нелюбви тоже. «Я не люблю неоновый свет, дождь», – признаётся он. – Но зато я люблю ветер и солнце. Люблю людей, которые думают не так, как я. Люблю людей, которых не знаю и не понимаю, потому что они – загадка. Люблю смелых людей, которые умеют рисковать… Ещё люблю кофе с кусочком торта. Одновременно! Во Франции это осуществить довольно сложно. У нас сначала подаётся десерт и только потом кофе. И это неправильно». А ещё, по его словам, он любит общаться с новым поколением, с новой генерацией людей, которые обладают новым мышлением, у которых новые цели. Особенно в России. Потому что Россия сейчас переживает эпоху ренессанса.

Бернард Вербер – любимец молодёжи, человек, создающий легенды и переосмысливающий мироздание. Во Франции пьеса по книге «Наши друзья человеки» била рекорды посещаемости несколько сезонов подряд. Фильмы «Наши друзья землевладельцы» и «Королева Де Накр» занимали первые места в рейтингах кинотеатров. Книги Вебера продаются миллионными тиражами. В России с выпуска первой книги уже продано 15 миллионов экземпляров.
А писать он начал в возрасте семи лет. В университете Вербер изучал право, специализировался в области кримина-листики, чтобы искать темы для будущих детективов. В 1982 году поступил в Высшую школу журналистики. Именно в это время открыл для себя Айзека Азимова, Филипа Дика и Херберта – писателей, которые во многом сформировали его мировоззрение, побудив обратиться к жанру, который традиционно считался вотчиной англичан – соединению элемен-тов научной фантастики, приключенческого романа и философского эссе.
В 1983 году Вербер получил премию фонда News как лучший молодой репортёр за репортаж о некоем виде муравьёв, обитающем на Береге Слоновой Кости. Затем семь лет работал в журнале «Нувель обсерватер» – писал статьи на науч-ные и околонаучные темы: о космосе, медицине, искусственном интеллекте, социологии и прочем. Пресытившись журна-листикой, поступил на Высшие курсы сценаристов. Первая книга из трилогии о муравьях «Муравьи», которую Вербер начал сочинять в шестнадцать лет, вышла в свет в 1991 году, моментально сделав писателя знаменитым. Правда, путь к успеху оказался тернист: шесть лет Вербер обивал пороги редакций и везде получал отказы.
Несмотря на читательский успех, критика проигнорировала дебют. Ситуация несколько изменилась после выхода го-дом позднее продолжения «День муравьёв», переведённого на 33 языка и получившего Гран-при читательниц журнала «Elle». Появилась даже компьютерная игра о том, как муравьи выстраивают параллельную цивилизацию. Позднее по-явился завершающий цикл трилогии – «Революция муравьёв» (1996).
В 1993 Вербер публикует «Энциклопедию относительного и абсолютного знания», в которой научные сведения смеши-ваются с вымыслом, физика с метафизикой, математика с мистикой. После фантастики Вербер обращается к мифоло-гии и эзотерике. В 1994 году он публикует роман «Танатонавты» о смерти и потустороннем мире, в 1997 году – «Книгу странствия», посвящённую технике самогипноза. Совершенно неожиданной для читателей явилась вышедшая из печати в 1998 году книга «Отцы наших отцов», которую можно назвать антропологическим детективом. В ней Вербер впервые вписывает в повествование своего собственного Шерлока Холмса и д-ра Ватсона, которые присутствуют позднее в ро-мане 2001 года «Последний секрет». Шерлок Холмс – это Исидор Каценберг, толстый журналист-науковед, изобрета-тельный и тонко чувствующий персонаж, обитающий в здании водокачки в предместье Парижа. Д-р Ватсон – это Лукре-ция Немро, юная и миниатюрная журналистка, полная жизненной энергии, сирота и бывшая воровка, жестокосердная, без лишних раздумий бросающаяся в дело.
К 2002 году книги Бернарда Вербера уже не один раз занимают верхнее место в списке бестселлеров. А в 2004 году выходит первая книга одноимённой трилогии – «Мы, боги» о дальнейших приключениях Мишеля Пэнсона, главного ге-роя книг «Танатонавты» и «Империя ангелов».
Сам писатель объясняет собственные творческие задачи так:
– Я пишу книги, чтобы соответствовать хорошим идеям. Идеям духовности. Духовность – это то, что находится в нас и нас окружает. Мы спрашиваем себя, что будет с нами и что будет после нашей смерти… Долгое время духовность пре-следовалась религией, но с развитием науки она стала вытеснять религию. Но ни наука, ни религия не могут ответить на все вопросы. Может стоить поискать третий голос? А это смесь религии и науки – духовность. Когда вас спрашивают первые два голоса, вы не способны отвечать, поскольку на вас влияет рынок. Но третий голос говорит: вы ответственны за то, что происходит, потому что каждый ваш шаг меняет мир.
В астрофизике есть понятие «эффект бабочки», когда маленькая бабочка махнула крылышками во Флориде, и это обернулось огромным ураганом в Калифорнии. Самая, казалось бы, незначительная вещь может произвести большой эффект. Каждое наше деяние, каждый поступок, каждое решение всегда имеет во времени и пространстве какой-то эф-фект. Я придумал серию «Тайна богов», потому что каждый из нас есть бог, который меняет что-то вокруг себя и меняет весь мир, и это накладывает на нас огромную ответственность.
Молодёжи повезло – благодаря таким коммуникациям, как интернет, сегодня можно реагировать на всё. Любые идеи, хорошие и плохие, распространяются, развиваются очень быстро. Поскольку я пишу, чтобы соответствовать хорошим идеям, то одна из них состоит в том, чтобы донести до современного поколения мысль о его полной самостоятельности. Часто нам в школе говорят, что мы принадлежим к какой-то системе, и должны находиться в её рамках. Если вам удастся найти ваш собственный талант созидать, то в этом случае вы перестанете быть винтиком в системе, сами начнете в ней обучать и вдохнёте в неё жизнь. Поэтому одна из главных идей в моих книгах – помочь найти свой талант, реализовать его и сделать мир лучше. Правда, сделать это чрезвычайно сложно. Читатель должен немного больше любить себя и доверять себе. Важно также не бояться делать ошибки: некоторые вещи нужно сделать самому, а не пользоваться сове-тами других. Персональный опыт заставляет нас развиваться и эволюционировать.
– Бернард, в серии «Тайна богов» создаётся ощущение, что находишься в этой реальности. Всё написа-но ярко и сильно. Это литературный приём или ваш особый опыт, который помогает добиться такого эффек-та?
– Когда я пишу, я словно пребываю в трансе, навеянном шаманом. Я всё отметаю на задний план и живу только своими персонажами, живу в них и делаю так, чтобы они жили в читателе. В моей голове книга – это картинки, музыка и слова. То же самое может случиться с каждым, когда он услышит сочетание музыки, слов и картинок-образов. Я не му-чаю своих персонажей, не заставляю их делать те поступки, которые не были бы в их природе. Я очень люблю жить мои-ми персонажами. В романе «Тайна богов» есть три силы: любовь, господство, нейтралитет. И все мои персонажи соот-ветствуют этим трем проявлениям энергии. Когда вы с кем-то общаетесь, у вас есть только три возможности себя вести: вы либо предлагаете стать друзьями, либо находитесь в состоянии агрессии, либо вас всё это не касается. Эти три по-зиции, три отношения соответствуют абсолютно всему во вселенной. И практически все мои романы – это битва между любовью, нейтральностью и господством.
– Насколько вы похожи на своих персонажей?
– Ненамного. Я просто вмешиваюсь в их мир и задаю вопросы от их имени. Но, мне кажется, неважно, какой пер-сонаж будет задавать вопросы, что там есть над нами? Я не только Мишель Пэнсон, я и другие персонажи. Любой рома-нист обязательно наделяет героев своими чертами характера. Я точно так же присутствую в женских персонажах. Это мне помогает понимать, как думают женщины.
– Вы заговорили о духовности, как о третьем пути. В чём его особенности и чем он отличается от рели-гии и науки?
– Я провожу большую разницу между духовностью и религией. Религия – это старая система, духовность – но-вая. Религия подавляет, все молятся одному богу, а в духовности человек имеет своё мнение. Что касается науки, то она не спасёт человечество. Потому что всё зависит от мозга, который используют машины. Наука сама по себе не хорошая и не плохая, она использует как хорошие, так и плохие идеи. Но выигрывает то, что мы называем сознанием. Когда изоб-рели молоток, его можно было использовать двояко – можно было разбить кому-либо голову, можно было построить дом. Когда выбирают молоток, чтобы построить дом, это и называется сознанием, потому что ты используешь вещь для созидания. Теперь, имея ядерное оружие, можно добывать нефть каким-либо специальным способом, а можно разру-шать целые города. Разница при этом лишь в сознании.
В своих книгах я объясняю, насколько авантюрно мы относимся к сознанию. У человека сегодня множество способов сделать себя лучше. Эти средства также позволяют ему совершать плохие поступки. Но все мы наделены способностью, совершая хорошие поступки, двигать человечество в сторону хороших идей. И при этом неважно, политик вы или фило-соф. Каждый из нас может это.
Чтобы понять, обладаешь ли ты сознанием, достаточно выйти вечером на улицу и посмотреть на звёзды. Это бесплат-но и не нужен телескоп. И, если вдруг, глядя на звёзды, вы поймёте и поверите в бесконечность пространства, то тогда точно определите своё место, и поймёте всю относительность проблем духовных и профессиональных. Это пример поло-жительного качества сознания.
Ещё положительный эффект от сознания в том, что ваша душа не ограничена вашим телом. Часто глядя на себя в зер-кало, видишь, что находишься в рамке. Но если закрыть глаза, можно понять, что душа не имеет границ, и простирается значительно дальше вашего тела. Это мощь, сила мысли. Поэтому та же сила поможет, глядя на звёзды, улететь в это пространство. Можно проецировать свои мысли на какую-то вещь. Предположим, я могу стать собственной рукой. То есть использую свои мысли для того, чтобы стать другими формами жизни. Используя свои мысли, можно научиться превращаться, допустим, в дерево. Возможно, вас перестанут интересовать собственные проблемы, зато возникнут про-блемы дерева. Вам будут необходимы свет и вода. Возможно, вы научитесь получать удовольствие оттого, что дерево корнями чувствует увлажнённую почву, а листьями тепло и свет. Человек тем и отличается от всего живого на земле, что может попробовать стать деревом. Разве это не чудо? Главное, не ограничивать себя интернетом, телевизором, а ощу-тить, какими неограниченными возможностями обладает мозг.
– Каких российских фантастов вы читали?
– Огорчён, но не знаю современных русских фантастов. Во Франции очень популярен Лукьяненко с его «Ночным дозором», но я уверен, что здесь есть ещё более впечатляющие вещи. Я обязательно их прочту.
– Бернард, вы сказали, что не любите дождь и неоновый свет. А что ещё не любите?
– Не люблю насилие. Не люблю людей, которые не умеют отстаивать своё мнение. Не люблю делать, как другие. Не люблю современную политику. Не люблю людей, которые не хотят меняться. Не люблю людей, которые чересчур уве-рены в себе. Не люблю нейлоновые этикетки на майках и рубашках, которые так раздражают и царапают кожу на шее. Не люблю людей, которые имплантируют себе волосы. Если ты лысый, значит, ты лысый! Надо это принимать, как есть. Я не люблю людей, которые громко говорят, людей, которые постоянно жалуются. Я не люблю людей, которые ждут, чтобы кто-то другой решил их проблемы. Не люблю пары, которые выясняют отношения на людях и не разводятся при этом. Пусть лучше разведутся и перестанут ругаться! И ещё я боюсь, что диктатура и грубые люди выиграют – потому что сей-час в мире нет действенной силы против терроризма и глупости.
– Вы заметили, что Россия переживает эпоху ренессанса. Почему вы так думаете?
– Я так сказал, потому что действительно интересуюсь историей России. Считаю, что русский народ получил много тяжёлых ударов. Страдал от смены политических режимов. Это можно сравнить с опусканием то в холодную, то в горячую воду. Молодёжь России является наследницей той боли и тех надежд, что испытывали предыдущие поколения. Выйдя из коммунистического режима, молодёжь оказалась лицом к лицу с тем миром, где нет кода. Код России сейчас очень быстро формируется. Всё как на Западе: много возможностей и много опасностей. Мне кажется, что следующее поколение россиян будет тем поколением, когда будет возможно всё. Я три раза был в России, и складывается впечат-ление, что все процессы истории здесь ускоряются. Когда я говорю о ренессансе, я не говорю, что всё безупречно. Мы во Франции, поскольку у нас не было коммунизма, немного сонные, а вы разбужены возможностями. И сегодняшняя мо-лодёжь России как раз то поколение, которое решает, каким будет следующее российское поколение. Главное, не боять-ся задавать себе вопросы и искать на них ответы.Беседу вела Наталья АЛЕКСЮТИНА, г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ