УСКОЛЬЗАЮЩЕЕ БЫТИЕ

№ 2008 / 41, 23.02.2015

Новая книга стихотворений В. Коробова «Сад метаморфоз», по мнению рецензентов Ю.Кублановского и Ю.Мамлеева, стала заметным явлением современной поэзии. Владимир Коробов – постоянный автор «толстых» журналов, составленная им антология стихов о Крыме вызвала многочисленные отклики в российской и зарубежной прессе. «ЛР» писала об этом уникальном издании. Сегодня мы предлагаем читателям стихи из новой книги, подготовленной к изданию Союзом российских писателей при поддержке Литфонда России.

Есть стихотворцы, которые считают, что стихотворение суть эксцесс, которым следует рубануть по нервам читателя. Есть что-то инфантильное в таком непременном желании шокировать, но, впрочем, это не страшно, пока педалируемый конформизм не превращается в бизнес. Хуже, когда именно такая творческая модель становится чуть ли не всеобъемлющей.
Тем ценнее поэзия тех, кто полагает, что стихотворение не эксцесс, а событие, откровение, кто не растерял в хаосе жизни культурного нравственного отсчёта. Есть у Владимира Коробова стихотворение «В больничном саду» – о ребёнке, следящем за листопадом: «…И там, в осеннем запустенье, // За лёгкой дымкой пустоты, // Ребёнок, напрягая зренье, // Следит, как падают листы. // Ему так хочется запомнить // До бесконечных мелочей // И сад болезненно огромный, // И листопад, совсем ничей…»
Статься, поэт ставит перед собой ту же задачу: до мелочей запомнить ускользающее, уходящее бытие, лучшее в нём. И не предать память рано сгоревших друзей. Не поддаться циничной рутине жизни. Его стихи теплы теплом сердца, которое передаётся читателю доверчиво и убеждённо, что тому это нужно. В маленьком этюде, вослед Тютчеву и Анненскому, он умеет передать то огромное, что хоть раз в жизни, да испытал каждый:Золоточешуйчатая ночь,
Влажнофиолетовая глыба
Ты из рук выскальзываешь прочь
И ныряешь в бездну, словно рыба.
Облаков колебля плавники,
Ты луны выкатываешь око…
Звёзды сбились в стаи, как мальки,
В пригоршне недремлющего Бога.
А читая пейзажные стихи «Сада метаморфоз», я вспомнил замечательно точные слова Василия Розанова: «Кто воспел русскую осень – уж будьте уверены, есть в то же время и глубоко чувствующий русский гражданин, способный к подвигу, к долгу, к терпению и страданию за родину».
И впрямь: есть ясная и короткая связь между духом творчества, его темой – и нравственно-поведенческими возможностями поэта. В нашем отечественном сознании ещё и по сегодня поэзия не секуляризирована, неотделима от высоких духовных ценностей и религии, стихотворение – это всегда раскаяние: Язык мой нем, глаза незрячи,
Душа убога и пуста,
Когда беру я в церкви сдачу
От купленного мной креста.
В полупустом холодном храме
Я озираюсь, словно вор,
И медными звеня деньгами,
Гляжу в глаза святых в упор.

Как недоступны эти лики!
Какая бездна пролегла
Между носившими вериги
И тем, кто чужд добра и зла!

А рядом – молятся старухи
За тех, кто жалок и убог…
И милостыню ждёт безрукий,
Ушанку притулив у ног.

И я стою, сутуля плечи,
Как будто в мир попал другой,
И машинально ставлю свечи
За упокой, за упокой…(В. Коробов)
Поэзия – быть может, самый хрупкий из всех родов творчества, менее других зависящий от волевого желания и успешно реализуемой задумки. Феномен написания стихотворения, феномен вдохновения – не подлежит рациональному объяснению. Но убеждён: наша, по крайней мере, поэзия, возникающая на русском, себя ещё покуда не исчерпала. Одно из свидетельств тому – эти стихи.Юрий КУБЛАНОВСКИЙ