ТОРЖЕСТВО ОТСЕБЯТИНЫ, или Как наша газета попала в руки Воланда

№ 2008 / 49, 23.02.2015

В Булгаковском доме на Большой Садовой, 10, продолжается интересный цикл встреч под названием «Булгаков. Время. Театр». На этот раз в гостях у Михаила Афанасьевича был столичный театр имени К.С. Станиславского.В Булгаковском доме на Большой Садовой, 10, продолжается интересный цикл встреч под названием «Булгаков. Время. Театр». На этот раз в гостях у Михаила Афанасьевича был столичный театр имени К.С. Станиславского. Правда, заявленного в программе руководителя театра Александра Галибина на вечере не было, но были его подопечные, которые сыграли на крошечной сцене Булгаковского дома отрывки из спектаклей «Собачье сердце» и «Мастер и Маргарита». Скажу откровенно, ни первый спектакль, поставленный сыном Г.Товстоногова – Александром Товстоноговым, ни второй, являющийся дипломной работой начинающего режиссёра Сергея Алдонина, не произвели на меня должного впечатления. В «Собачьем сердце» я услышал много режиссёрской отсебятины (глупой и пошлой) и мало самого Булгакова. В «Мастере и Маргарите» – то же самое; несмотря на то что создатели спектакля – прикрывая свою отсебятину, – предусмотрительно заявили, что в инсценировке использованы фрагменты из черновиков булгаковского романа, и тем не менее я нашёл мало общего между черновыми текстами (не поленился проверить по лосевскому 8-томному изданию в «Центрполиграфе») и тем, что произносилось на сцене. По-видимому, режиссёр располагает какими-то другими, только ему известными булгаковскими черновиками. Вообще, на мой взгляд, брать за основу инсценировки писательские черновики – это заведомо художественно обеднять спектакль, занижать планку. Ведь любые черновики – пускай и гения – это всего лишь черновая работа, которую писатель на читательский суд никогда не выставляет. Так зачем её выставлять зрителю, да ещё густо приправленную отсебятиной (что уже просто непорядочно)?
Но более всего меня расстроило то, за чем мы, собственно, ходим в театр, – актёрская игра. Хуже всех играл режиссёр этого спектакля Сергей Алдонин (роль Воланда). Такого Воланда – жеманного, ломающегося, в длинном женском пальто, игриво садящегося на колени Ивана Бездомного, признаюсь, мне ещё никогда не доводилось видеть. Подобную трактовку образа сатаны можно было бы ожидать от Р.Виктюка, но никак не от театра имени Станиславского. Под эту манерную игру С.Алдонина вынуждены были подстраиваться и другие актёры.
Единственное, что меня заинтересовало и даже заинтриговало в этом спектакле, это совершенно неожиданное появление в руках Воланда «Литературной России» (когда он обращается к Бездомному со словами: «Помилуйте, Иван Николаевич, кто же вас не знает?»). Где раздобыл профессор чёрной магии нашу газету, а вместе с ним и С.Алдонин – для меня остаётся загадкой. Впрочем, и здесь режиссёр допустил отсебятину. В булгаковском романе фигурирует не «Лит.Россия», а «Литературная газета», что совершенно закономерно, так как наше издание появилось гораздо позже описываемых в романе событий. Оправдать режиссёрскую оплошность можно только тем, что в нынешней Москве большей популярностью, по-видимому, пользуется именно наша газета.
Но вот что действительно приятно порадовало на этом вечере – это выступление прославленного музыкального ансамбля «Казачий круг». Вы спросите, а при чём здесь «Казачий круг»? А притом, что один из его участников – Николай Трифилов – является артистом, и замечательным артистом, театра имени Станиславского. И хотя казачьи песни, может быть, имеют мало отношения к булгаковскому творчеству, но именно они заставили вспомнить, что такое настоящее искусство, и заставили ощутить так редко испытываемое ныне чувство гордости за людей, несущих людям это искусство.Илья КОЛОДЯЖНЫЙ

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.