ПРОМЕЖ ОГНЯ И ПОЛЫМЯ

№ 2008 / 52, 23.02.2015, автор: Георгий ДЗЮБА

В одном из тезисов в поэме «Мёртвые души» Н.В. Гоголь выражает своё мнение о том, что в Европе нет такого слова, «…которое было бы так замашисто, бойко, так вырвалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово».
Вот и А.Титов решил эту идею углубить («Старый Гоголь и новые люди, или Трагедия необновившейся души», «ЛР», № 24 от 13 июня). Слова у него действительно «бойкие», но что-то такое пироманическое от их прочтения зарождается в сознании. Не знаю даже, есть ли такое прилагательное, но существительное «пироман» вроде как есть. Человек такой: если не поджигает ничего, то, по крайней мере, огонь любит.
В этой публикации Титова душа постоянно горит. С чего бы это? Я даже жирными буквами кое-что повыделял в цитатах. Жир – это я добавил, чтобы лучше горело, а цитаты – из Титова Александра Михайловича. Процесс горения у него как-то не очень последовательно проистекает: вначале душа «сгорает», затем она «обугливается от невыполнимости планов». После сгорания эта материя, как и должно, не исчезает бесследно, а переходит в другую форму существования. «От души, – продолжает Титов, – остаётся кучка пепла, лезущего в глаза потомкам. А тем лишь бы посмеяться…»
Вот и представьте себя потомком: вам пепел прямо из «кучки» – в глаза! в глаза! в глаза! А вы – божья роса. Здесь уже не до смеха, за каким-нибудь альбуцидом в аптеку быстро бежать надо в полном запепелении глаз своих. Маневр рискованный… А, судя по этому агрессивному пеплу, душа – вещество твёрдое и горение гетерогенное, что как раз и типично для результатов сгорания твёрдых материалов. Наверное, автор, убеждённый материалист, марксист практически, поскольку далее ещё и подчёркивает, что коммунизм это «всё материальное с маленькой буквы».
В публикации, как и в известной и некогда популярной песне, много, много, много, много, много огня. Губернатор в Тьфуславле произносит «пламенные фразы» в духе «современных «борцов с коррупцией», и «горят» полицейские шкафы с бумагами. «Мёртвые души, – рассуждает Александр Михайлович, – после революции освоили Гулаг, построили каналы, заводы, вознесли к небесам смысл труда. И сгорели в ту же активную эпоху, оставив после себя дымок патриотизма…» и т.д.
Пепла уже нет, а дымок, если не по цвету, то по запаху или химическому составу имеет определённые свойства, что не лишено философского смысла. Дым отечества известен. Это тот, который нам и сладок и приятен. Здесь «дымок» другой. Он струится и вызывает вопросы: нам радостно, что сгорает наше топливо? Рязанские берёзовые поленья или кемеровский уголь? А, может, что-то «за бугром» полыхает, а мы взираем на всё это и патриотично оглядываемся по сторонам? У нас сегодня всё OK.
Как преподавателю истории и обществоведения по диплому, мне читать интересно. Автор вспоминает Хрущёва, Сталина, намекает на таких начальников, имена которых, как и Титов, боюсь даже называть. В силу врождённой любознательности у великого грузина нашёл «патриотический» дым, в 1917-м он написал о нём в статье «О войне». «Дымок» и в Интернете нашёл и теперь точно цитирую неизвестного автора:Дымок патриотизма
Над молодой отчизной:
Ум, Совесть и Харизма,
И Грустные глаза… и т.д.
У Титова есть ещё и необычная «тусклая молния патриотизма». Почему она «тусклая», если она «молния»? И потом, дымок или молния? Что там у нас первичным будет?.. Т.е. что за чем?
Ясно, что мои домыслы не носят системного характера. Лишь впечатления. Титов справедливо замечает, что даже самому Гоголю неизвестен «состав веществ, перегорающих в сердце» А.С. Пушкина. В новом очаге горения он обнаружил, что «…разбуженные Пушкиным и Гоголем энергии, объединённые «незнаньем», устремляются в «нужное» русло». А вот в «многозначительном» молчании мужика из деревеньки полного бездельника помещика А.И. Тентетникова и в отблеске горы тоже «таится энергия будущего», и здесь вектор этой энергии уже понятен.
В ходе осмысления полыхающих строк приходит на ум известный факт, когда Гоголь сравнивал пламя горящего сахара с Бенкендорфом, подразумевая его голубой жандармский мундир и прогнозируя, что именно это должно «…привесть в порядок сытые желудки». Чьи «желудки», придумайте сами. А про мундир лишь только потому, что Александр Михайлович «ожидание жандарма» стороной не обходит.
Впрочем, хватит, хватит, хватит огня. В отношении того, что потомкам «…лишь бы посмеяться…» (к этой цитате вроде как из А.М. Титова, если её помните, я прицепился в начале своей заметки понапрасну). Николай Васильевич Гоголь в поэме действительно написал, что «…смеётся текущее поколение и самонадеянно, гордо начинает ряд новых заблуждений, над которыми также потом посмеются потомки».
Помещик Тремалаханского уезда Андрей Иванович Тентетников очень хотел «…обнять всю Россию со всех точек – с гражданской, политической, религиозной, философической, разрешить затруднительные задачи и вопросы, заданные ей временем, и определить ясно её великую будущность – словом, большого объёма». Ничего не получилось. Наверное, Н.В. Гоголя даже сегодня всего «обнять» невозможно.
Мне нравятся рассуждения Александра Михайловича Титова «Старый Гоголь и новые люди, или Трагедия необновившейся души». Его стремление разрушить монополию на оценку значения Н.В. Гоголя для современного общества, сформулировать свой взгляд на его наследие, на его роль и место в жизни россиян, желание Титова по-новому прочесть и понять, казалось бы, давно уже всем известные слова классика.
С некоторыми оценками автора трудно согласиться. Например, почему Сталин только «выкорчёвывал» что-то? Мне кажется, он больше насаждал. Автор утверждает, что «душевное перестроение» русского человека начинается только сейчас, в новом тысячелетии? Вряд ли это верно. Диапазон аргументов от Киевской Руси и Петра I до Ленина, Горбачёва и далее. Титов считает, что Чичикова «нигде не видно», но ведь Павел Иванович никуда не уезжал… Сегодня он покупает мало, больше продаёт: лекарства от рака или для потенции, квартиры вместе с жильцами или в новостройках и т.д. Да и почему Чичиков «ничтожный»? Он вполне узнаваемый сегодня человек. Достаточно почитать что-нибудь из сообщений Следственного комитета при прокуратуре или взглянуть на Сергея Пантелеевича Мавроди. В прицелах телеобъективов он не хуже П.И. Чичикова выглядит. Кроме того, я бы не опирался так безоглядно на В.В. Розанова. Ведь Василий Васильевич делом своей жизни избрал борьбу с Гоголем, а затем понял пустоту своей затеи и признал своё поражение в споре.
Николай Васильевич писал в «Мёртвых душах» о наших учёных рассуждениях, замечал, как они обычно робко и смиренно начинаются и чем заканчиваются. Наша братия, получив «рысь», разговаривает с «…древними писателями запросто, задаёт им запросы и даже отвечает на них…». Именно так и завершает своё исследование Титов вопросами, где первым числится: «На что же нам надеяться, товарищ Гоголь?» Думается, что автор продолжает свои поиски.
Сочинил так. Авось это «размычет и растеребит хандру мою», как говаривал Платонов. Авось напечатают. Правда, Платонов со второго тома поэмы, а персонажи из него Титову Александру Михайловичу не любы.

 

Георгий ДЗЮБА