Загадка поэзии
№ 2009 / 17, 23.02.2015
Ижевская поэтесса Любовь Иванова наверняка имеет много поклонников, а ещё больше поклонниц. Думаю, даже очень много, может быть, на грани обожания, потому что пишет о том, что дорого всем женщинам
Ижевская поэтесса Любовь Иванова наверняка имеет много поклонников, а ещё больше поклонниц. Думаю, даже очень много, может быть, на грани обожания, потому что пишет о том, что дорого всем женщинам (да и некоторым мужчинам тоже) – о беспредельной любви, о радостях жизни, о простом человеческом счастье. Тут суть её поэзии целиком и полностью совпадает с именем автора. Надо же такому случиться. Ведь если бы Иванову назвали в младенчестве как-либо иначе, допустим Октябрина, то она, возможно, обратила бы в будущем свои талантливые взоры на революционную борьбу (не дай Бог!). Что ни говори, а имя часто определяет твою судьбу. А так Любовь Борисовна пишет только о светлом и чистом, самом достойном и наидостойнейшем. Вот вам, к примеру:
Любовь ИВАНОВА |
Как хорошо нести в ладошках звёзды. Как хорошо в морской воде купаться. Как хорошо в простое верить счастье. Как хорошо рассветом любоваться. Как хорошо нести в букете нежность. Как хорошо, что рядом живёт верность, И точно знать, что не исчезнет твоё время зря… |
Немного не в ритм и рифму, но кто бы спорил, что всё это действительно хорошо? И я бы не прочь искупаться в морской воде, да и в ладошках что-нибудь унесть. А вот это стихотворение, почти программное для Любы:
Стран много, но Земля – одна. И Есть только одна религия – Религия Любви. Звёзд много, но Небо – одно. И Есть только один язык – Язык Сердца. Существ много, но Дух – Один. |
Я сохранил все заглавные буквы, которые, судя по всему, выражают интонационно-эмоциональное кредо автора. Смутил меня только этот «Один», верховный одноглазый бог скандинавских викингов, сын Бора и Бестлы, внук Бури, любитель битв и пиратских набегов. Один (Вотан, Водан) потеснил Тюра, собрал под своё крыло павшую рать эйнхериев и стал настолько близок в боевом экстазе ирландскому герою Кухулину, что… Впрочем, о чём это я? Мы же говорим о любви. Забылся. Нет-нет, мне также очень нравится чистота и свежесть поэзии Ивановой, напоминающая благоуханный сад, где растут только самые прекрасные, бесконфликтные и даже толерантные цветы. Да даже названия её книг чего стоят! «…с любовью, с цветами… Любовь». «…с любовью, за любовь… Любовь». «Под кружевами неба». Наверняка есть и другие, и будут, не сомневаюсь, с не менее утончёнными названиями, но мне попались эти. Чудесно, действительно с любовью оформленные, с иллюстрациями итальянских художников эпохи Возрождения на каждой странице (особенно мне дорога «Дама с горностаем» Леонардо, она висит над моей подушкой), с целой россыпью удивительно прекрасных цветов, коим я даже названия не знаю, поскольку не ботаник, – с глянцевой бумагой и картоном, который не разорвать и в который уже ничего не завернёшь. И я искренно порадовался за неимоверно возросшее качество нашей полиграфии. Таких поэтических книг я ещё не видел. Это за пределом.
А если какой-нибудь дурной теоретик стихосложения начнет мямлить тут про тропы и аллитерацию, про силлабическую и тоническую и даже про силлабо-ботаническую субсистемы, про хореические, ямбические и амфибрахические слоги, а также и анапестические, то плюньте тому занудному теоретику в его наглые зенки. Ничего он в подлинной поэзии не понимает, тем более в такой, коея присуща нашей замечательной поэтессе Любови Ивановой. Ведь если разобраться, то её квантитативная система стихосложения есть система песенного стиха, при которой ритмические единицы соизмеряются по количеству, долготе музыкально-совпадающих элементов, а когда она обращается к квалитативному стихосложению, то принцип изохронности и выразительности становится ещё акцентированней, поскольку… Ну вот, и сам я вдруг заговорил как тот теоретик-зануда. Дурной пример заразителен. А ведь поэзию надо просто любить или не любить. А Любовь Иванова её, несомненно… первое. Вслушайтесь в эти дивные звуки:
«Прекрасный, благоуханный цветок, Ярки лепестки в его роду. Энергия солнца – сильный поток, В земле он цветёт – в саду. Роза срезанная – это шиповник, Ваза – хрусталь на твоём столе. В горшке – цветок, Его стол – подоконник, Он видит мир в своём стекле. Любовь…» |
– ну и так далее. О любви мы уже говорили.
К творчеству нашей милой дамы мы ещё вернёмся, но пока мне хотелось бы поразмышлять о самой природе стихосложения. Отчего это вдруг рвётся наружу стихотворная речь?..
Загадка поэзии сродни египетским пирамидам. Никто не в силах в ней разобраться. Да человек сам – величайшая загадка, и в основе человечности всегда лежит преклонение перед этой загадкой. Так говорил Томас Манн. На что Марк Твен ему тотчас же в ответ:
– А вот когда вспоминаешь, что все мы сумасшедшие, то всё странное и загадочное в жизни исчезает, и всё становится просто и понятно.
Тоже верно, как тут поспоришь! Словом, не стану я больше толковать о природе стихосложения, надоело, лучше послушаем ещё раз несравненную Любовь Иванову. Это же настоящая молитва.
Всевышний, Благодарю Тебя за то, что я живу и по-настоящему ощущаю мир со всеми его проявлениями дня и ночи, рассветами и закатами. Наслаждаюсь и не утрачиваю восхищения Твоих Творений – нерукотворных. Всевышний, Благодарю Тебя за то, что у меня есть выбор, в моей деятельности, в моём творчестве и в моей жизни, за самодостаточность внутри себя, но с Тобой. Всевышний, Благодарю Тебя за то, что уводишь меня от неприятных отношений, несущих последствия раскаяния. И предлагаешь испытать себя в трудностях, спасая при этом. Всевышний, Благодарю Тебя за то, что не оставляешь меня в трудную минуту, не отбираешь здравый ум на выбор путей разрешения своих проблем. Всевышний, Благодарю Тебя за то, что я богата своими родителями, детьми, родственниками и близкими мне людьми, идущими рядом по пути к прекрасному и удивительно интересному. Всевышний, Благодарю Тебя за то, что не отталкиваешь от себя всех тех, кто мне дорог и близок. За то, что даёшь мне возможность выбора взращивания Любви ко всему, что меня окружает, и помогаешь мне взращивать Любовь к Тебе, родным и Отчизне. Всевышний, Благодарю за то, что Ты у меня есть! Всевышний, прими мою Благодарность и Любовь. |
Ну что тут скажешь? Всё правильно, от души, от сердца, от женской любви и мудрости, веры и надежды. Дальнейшее – молчанье, как молвил Гамлет перед своей кончиной. Но от себя добавлю: читайте лучше Любовь Иванову, чем Дарью Донцову. И развивайте, хотя бы втихаря, своё силлабо-тоническое стихосложение. Ну или ещё какое-нибудь, как придётся. Поэзия – очищает. Тем более такая, где нет никакой скверны. Одна лишь любовь и искренность.
Александр Анатольевич Трапезников родился в 1953 году в Хабаровске. Окончил филфак Московского областного педагогического института имени Н.К. Крупской. Первую книгу прозы «Встречи» выпустил в 1987 году. Автор романов «Московские оборотни», «Похождения проклятых», «Царские врата», «Убийственный пароход» и других книг. Произведения Трапезникова издавались в Германии, Франции, Китае и Болгарии. Писатель представлен во всех энциклопедиях, посвящённых русской литературе конца XX – начала XXI века. Лауреат премии «России верные сыны».
Александр ТРАПЕЗНИКОВ
Добавить комментарий