Скачки по Шолохову

№ 2009 / 35, 23.02.2015

Очень хо­те­лось на­звать эти за­мет­ки «Пир во вре­мя чу­мы». От­ка­зал­ся по двум при­чи­нам. Во-пер­вых, в от­ли­чие от не­ко­то­рых пер­со­на­жей за­ме­ток, не хо­чу вы­гля­деть пла­ги­а­то­ром. Во-вто­рых, не бы­ло чу­мы.

1.

Очень хотелось назвать эти заметки «Пир во время чумы». Отказался по двум причинам. Во-первых, в отличие от некоторых персонажей заметок, не хочу выглядеть плагиатором. Во-вторых, не было чумы. За Волгой, правда, была засуха, сильнейшая за последние тридцать лет, случилось невиданное нашествие саранчи, но чумой, слава Богу, Заволжье обнесло.

Николаевский район Волгоградской области, некогда один из самых процветающих, сегодня просто бедствует. Почти 30 тысяч гектаров зерновых уничтожено засухой. Я приезжаю на малую родину каждый год, и такой жары не припомню.

25 июля районная газета «Заволжье» вышла с распоряжением главы района о введении режима чрезвычайной ситуации и репортажем на первой полосе «Экстрим для аграриев». А под репортажем объявление: «Музею М.А. Шолохова – 5 лет!». Николаевцы приглашались 25 июля на юбилейные мероприятия. В 11.00 им обещали торжественную часть возле музея. В 16.00 – скачки на приз М.А. Шолохова. В 18.00 – концерт в районном Доме культуры.

Как видите, юбилею музея придавалось настолько большое значение, что его решили праздновать в обстановке, приближённой к фронтовой.

Во время Великой Отечественной в Николаевск эвакуировали государственные и партийные учреждения Сталинградской области. Сюда Шолохов привёз семью, здесь работал в короткие возвращения с передовой. С его дочерью Светланой учился Виктор Гура, впоследствии профессор Вологодского пединститута и автор книги «Как создавался «Тихий Дон». В газете «Заволжье» Виктор Васильевич в 1989 году опубликовал большие воспоминания, где предложил увековечить память о пребывании Шолохова на николаевской земле. Эту идею поддержали николаевские педагоги. Среди них выделим Михаила Фёдоровича Тупикова.

Ему в этом году исполняется 90 лет. Он прошёл войну, плен. Рассказ Шолохова «Судьба человека» – и о Тупикове тоже… С 1948 года и до выхода на пенсию Михаил Фёдорович преподавал русский язык и литературу, был директором школы. К нему до сих пор ходят и ездят ученики. Многих Михаил Фёдорович приохотил к перу. В небольшом Николаевске (15 тысяч жителей) выросли свои журналисты, поэты, прозаики, литературоведы, переводчики, филологи. Есть несколько членов Союза писателей.

Он много пишет в две газеты Николаевска – в «Заволжье» и «Компас». И поощряет к тому учеников: нынешних учителей, строителей, водителей, почтальонов. Из этих порой бесхитростных произведений складываются книги, в которых Михаил Фёдорович выступает автором и редактором-составителем. Книги Тупикова «Земляки», «Николаевск на Волге» и другие есть в каждой николаевской семье, потому что в них – о предках, о родителях, о родной земле, о друзьях и близких. Семь таких книг вышло в Волгограде и Николаевске за последние двадцать лет. Книги высоко оценил Борис Екимов, который помогал Михаилу Фёдоровичу советом и делом. По сути, Тупиков давно стал отдельным культурным явлением Николаевска.

Так вот, поддержав предложение В.В. Гуры увековечить память о жизни Шолохова в Николаевске, М.Ф. Тупиков со страниц районной печати обратился к землякам: давайте напечатаем воспоминания о ваших встречах с писателем, откроем в городском краеведческом музее экспозицию, а на доме, где семья Шолохова жила в войну, установим мемориальную доску. Земляки понесли воспоминания в газету и Тупикову. Многие приходили к Михаилу Фёдоровичу с устными рассказами, а он терпеливо их записывал.

Медленно складывалась книга. Наступили новые времена, явились иные хозяева жизни. Они-то и ухватились за идею профессора Гуры и учителя Тупикова с энтузиазмом, который требует отдельного объяснения. Да и энтузиастов надо показать.

2.

Евгений Малюта, «московский журналист», как его называет газета «Заволжье» и как сам представляется, безвылазно живущий в Николаевске. Автор косноязычных «краеведческих» статей в «Заволжье», где незнание предмета идёт рядом с графоманской высокопарностью. Вообще, «московский журналист» звучит странно – так же как «чиновник по особым поручениям из Петербурга».

Елена Богатырёва, женщина умная, волевая, но ограниченная рамками должности и потому не всегда принципиальная. О ней говорю с глубоким сожалением, потому что в иных обстоятельствах и при других районных вождях она могла бы стать очень хорошим редактором.

Александр Ткаченко, бывший флотский политработник и руководитель Николаевской районной организации КПРФ. В кресло главы его подсадили партийные товарищи из областной организации, которые восемь лет назад имели весьма сильные позиции во многих районах Волгоградской области. Столкнувшись со специфическими хозяйственными проблемами, А.Ткаченко занялся тем, чем занимался всю жизнь: идеологическим воспитанием масс. Конкурсы по профессии сменяли смотры самодеятельности и фестивали. Цветы, подарки, поцелуи. На фоне неуклонного развала хозяйства района увеселительные мероприятия с букетами и поцелуями вызывали у николаевцев понятное чувство отторжения. За глаза А.Ткаченко называли не иначе как «массовик».

Наверное, в прежнее время из него мог получиться секретарь райкома КПСС по идеологии. Но, судя по всему, А.Ткаченко долго не понимал, что прежние времена ушли безвозвратно. Тем более что о них не давал забыть Е.Малюта, который ностальгически дудел со страниц «Заволжья» о прежнем «прижиме» и грозил николаевцам возвращением идей Октября.

Музей М.А. Шолохова

Несмотря на обилие смотров-конкурсов, фотографий и выступлений главы района в «Заволжье», дела на хозяйственном фронте сегодня идут неважно. В районе упал аграрный сектор, при издыхании ЖКХ, резко ухудшилось качество медицинского обслуживания. Срываются планы газификации района, в Николаевске отвратительное дорожное покрытие, плохо ремонтируют жильё, не хватает детских садов. Из города выведены бюджетообразующие предприятия и учреждения, потому что в районе не осталось возможностей для их нормального функционирования. Бегут специалисты. Многие медики ушли в другие районы и хорошо там устроились, потому что в своё время Николаевская поликлиника была на прекрасном счету. Журналисты, которых креатура А.Ткаченко просто давила, ушли из района и в других изданиях стали главными редакторами.

Николаевцы берут в аренду землю на лето и выращивают на продажу помидоры и бахчевые. Тем и спасаются от голода и безработицы. Вероятно, район давно пошёл бы по миру, но здесь ещё остаются настоящие мужики, которые, вопреки идеологическим установкам А.Ткаченко, умело руководят некоторыми хозяйствами и предприятиями, пытаются создавать рабочие места и не дают Николаевску окончательно упасть на дно.

В соседних Палласовском, Быковском и Старополтавском районах, которые находятся в совершенно одинаковых с николаевцами климатических условиях и которые ещё лет пятнадцать назад жили гораздо хуже, сегодня много строят, прокладывают дороги, газифицируют отдалённые сёла и добиваются неплохих результатов в аграрном секторе. Вероятно, потому, что здесь меньше «торжествуют» и целуются под духовой оркестр.

Лишь независимая газета «Компас», живущая на средства от рекламы, позволяет себе не расшаркиваться перед А.Ткаченко. Журналисты вычитывают перед публикацией собственные материалы «под лупу», чтобы не оказаться ответчиками в суде. Газета публикует не только письма читателей с критикой николаевских порядков, но и официальные материалы районной думы, отчёты А.Ткаченко о «проделанной работе», которые в «Заволжье» идут с купюрами или с оправдательными комментариями. Уже не на первый срок граждане избирают редактора «Компаса» Н.Матвеева депутатом районной думы.

Естественно, у газеты и начальника района отношения складываются самые напряжённые. О том, как А.Ткаченко гонял редакцию «Компаса» по всему городу – отдельное сказание.

3.

На таком экономическом и политическом фоне и возникла «в недрах администрации» шесть лет назад идея: выступить с крупной идеологической акцией, которая смогла бы прикрыть провалы в хозяйственной и кадровой политике, заткнуть рот доморощенной оппозиции, в том числе депутатам местного законодательного собрания, и дезавуировать в какой-то степени нелицеприятные публикации «Компаса». Тем более что А.Ткаченко уже думал о втором сроке «президентства». По счастливой случайности поиски идеи крупной акции совпали с подготовкой к столетнему юбилею Михаила Шолохова. И сразу вспомнили о предложениях В.В. Гуры и М.Ф. Тупикова. В конце 2003 года появился проект «Музей Шолохова в Николаевске». Его главными вдохновителями, к изумлению николаевцев, стали А.Ткаченко, Е.Малюта и Е.Богатырёва.

Малюта к этому времени превратился в личного летописца главы района – Городничий и Тряпичкин нашли друг друга. По команде Ткаченко «московский журналист» разъяснял в районной газете «политику партии» и полемизировал с «Компасом» в тоне, присущем истинно рыночным, вернее, базарным отношениям.

Памятник слободской архитектуры, бывший Дом пионеров

Сообщение об организации музея напечатали в «Заволжье», горожане принялись обсуждать проект. В целом его принимали положительно, но сформировались и два основных момента «против». Во-первых, многие предлагали отложить реализацию проекта до улучшения экономического положения либо ограничиться открытием шолоховской экспозиции в краеведческом музее Николаевска. Во-вторых, появились сомнения, что можно будет набрать экспонатов на целый музей. Забегая вперёд, скажу, что эти опасения подтвердились. Однако люди, высказавшие весьма осторожные соображения о целесообразности отдельного музея писателя, тут же попали «под расстрел». В «Заволжье» появилась разнузданная статья Малюты, где не хватало только площадного мата. «Врагами народа» были объявлены почётный гражданин города М.Ф. Тупиков и директор краеведческого музея В.И. Гончарова, сделавшие для культуры Николаевска гораздо больше, чем глава района с подручными. Валентину Ильиничну Гончарову после статьи уволили, и она едва нашла работу в нищем городском ломбарде. Михаила Фёдоровича с пенсии уволить было нельзя, но жизнь ему мелочно, хамски осложняли.

Можно, если напрячься, понять Евгения Малюту. В кои-то веки замаячила перспектива присосаться к большому делу, оказаться в центре внимания, избавиться от комплексов, хоть на половичке полежать под дверью великого человека. А тут какие-то несогласные учителишки! Вот он и сорвался на истерику, употребив в сочинении даже слово «брёх» в отношении оппонентов. Им вменялась в вину, ни много ни мало, как ненависть к Шолохову и ко всему русскому, они ставились в один ряд с гонителями великого писателя.Возмущённая городская общественность опубликовала в «Компасе» открытое письмо А.Ткаченко с требованием окоротить распоясавшегося «публициста», принципиально оценить выступление «Заволжья». Некоторые депутаты районной думы пошли к главе района просить за Гончарову, предлагали не делать скоропалительных выводов, повременить с музеем.

Но наши энтузиасты эти требования и просьбы игнорировали. «Ты что, против Михаила Александровича Шолохова, великого русского писателя и лауреата Нобелевской премии?».

Из лучшего в Николаевске детсада выбросили малолетних обитателей. Поскольку сами энтузиасты не умели зарабатывать, а из бюджета средства брать постеснялись или побоялись, то к проекту пристегнули «ЛУКОЙЛ». Е.Богатырёва напечатала в «Заволжье» заметку, восхищающую виртуозным лицемерием:

«Благодаря участию ООО «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефть» будет осуществлён весь комплекс программы восстановления дома Шолохова, начиная от проектировки и кончая созданием внутреннего интерьера музея. Такая заинтересованность проистекает не только из уважения к культурному наследию государства, но и обусловлена важнейшим принципом компании: заботиться о территориях, где живут и трудятся нефтяники, содействовать культурно-просветительной работе среди населения».

Обращаю внимание: не существующий пока музей уже называется культурным наследием государства, а ответственность за «инициативу» на всякий случай перекладывается на нефтяников, которые «заботятся о территориях». С большим удовольствием, и это я хорошо знаю, лукойловцы помогли бы отремонтировать дороги в городе. Но им умело вывернули руки и карманы в нужном направлении.

4.

Итак, нефтяники принялись за работу. Музей решили открыть к 100-летию М.А. Шолохова, в 2005 году. Малюта принялся отрабатывать нелёгкий хлеб летописца. Ухватившись за хвост мелиховского коня, Малюта проскакал по страницам «Литературной газеты», «Правды» и других центральных изданий. Да и какой редактор отказался бы напечатать материал о будущем музее великого писателя в год подготовки к его столетнему юбилею!

Резонанс превзошёл все ожидания, и энтузиасты решили не дожидаться юбилея. На 2005 год были назначены выборы главы района – не до Шолохова будет. Поэтому уже в июле 2004 года детсад распахнул музейные двери. Вот что написал по этому поводу Малюта:

«И вот в упомянутом доме, бывшем детском садике, по инициативе главы администрации Николаевского района А.И. Ткаченко, главного редактора районной газеты «Заволжье» Е.С. Богатырёвой и автора этих строк было решено создать музей великого русского писателя. В марте нынешнего года реставраторы принялись за дело, и в середине июля дом был готов. В литературной гостиной всех ждал сюрприз: когда губернатор Волгоградской области Н.Максюта снял со стены покрывало, то перед посетителями открылся портрет М.А. Шолохова в форме полкового комиссара в погонах».

Действительно сюрприз… Потому что отдельной формы полкового, да и любого другого комиссара никогда не существовало. До 1941 года комиссары носили форму командиров Красной Армии – с петлицами, без погон – и отличались от них только нашитой на рукав звездой с серпом и молотом. В первые же месяцы войны нарукавный знак отменили. А когда ввели погоны, то полкового комиссара стали называть по званию: полковник. Шолохов на портрете в армейской форме с погонами полковника.

Один этот абзац даёт представление о глубине знаний Малютой исторических реалий… А таких перлов у него – в каждой заметке. Сплошная перловая каша. Самый крупный перл – просто десятикаратная жемчужина – размышления Малюты о том, почему Шолохов приехал во время войны в Николаевск:

«Причины появления в то время М.А. Шолохова в Заволжье пока неизвестны. Требуется специальное исследование, чем сегодня местная газета и автор этих строк занимаются. Но одна из причин, видимо, кроется в том, что малороссийский говор жителей в прошлом слободы эльтонских солевозчиков, её архитектурная схожесть с казачьими станицами, пойма Волги, напоминавшая пойму Дона, пришлись по душе писателю. Так что эвакуация всей семьи Шолоховых в середине октября 1941 года именно в город Николаевск на Волге, когда гитлеровские войска рвались в сторону Дона, была не случайной».

Да, ситуация такая: немцы на подступах к Ростову-на-Дону и рвутся к Сталинграду. А Шолохов, значит, стоит и размышляет о красотах волжской поймы и архитектуре малороссийской слободы, как будто собирается не в страшную неизвестность эвакуации, а на летний отдых. Причина переезда в Николаевск на поверхности: писатель повёз семью (не всю, как пишет наш «историк», – мать его осталась в Вёшенской, где и погибла под бомбёжкой!) в самое безопасное место, куда переехали административные учреждения Сталинграда. Шолохов знал, что если во время его фронтовой командировки гитлеровцы прорвутся за Волгу и областным учреждениям придётся снова эвакуироваться, то его семью не забудут, возьмут с собой. Вот из соседнего Камышина пришлось бы уезжать самостоятельно. Какие тут, к чёрту, нужны «специальные исследования автора строк»!

5.

Вернёмся к музею, на открытие которого пригласили эскадрон гостей из Волгограда, Ростова, Москвы и ближнего зарубежья. Приехали и писательские начальники, и депутаты разных уровней. Шума было много, как во время цыганского концерта на вокзале при подходе поезда. Речи, поцелуи и подарки «от администрации». А вот экспозиция нового музея оказалась убогой: несколько газетных вырезок, фотографий и картин. Малюта поспешил успокоить общественность: «Решено, что в новом доме разместится целая картинная галерея, посвящённая пребыванию на Волге писателя. Местные власти решили обогатить фонды музея иллюстрациями рассказа «Наука ненависти», барельефами известных современных русских мастеров, а в 100-летний юбилей открыть бюст или скульптуру писателя».

Типичная улица Николаевска в сильнейшую засуху! Вода – из неисправной колонки

Опять кудрявое лукавство. Фондов музея просто не существовало. Архитектор О.С. Мальков в «Заволжье» ещё в конце марта 2004 года осторожно оценивал перспективы: «Полностью внутреннюю планировку дома, к сожалению, восстановить не удалось. Мы собираем и реставрируем вещи того периода, мебель, картины, элементы обстановки. Надеемся на помощь Вёшенского дома-музея, что-то, возможно, передадут в дар родственники писателя».

Зато Ткаченко в том же номере районки нарисовал великое полотно: «Это действительно будет памятник на века. Я твёрдо придерживаюсь мнения: если мы не решим вопрос сохранения истории, традиций, культуры, языка, если не будем заниматься вопросами образования, никаких проблем не решим».

На первых этапах становления дома-музея в Николаевске побывал внук писателя, Александр Михайлович Шолохов, работающий директором Музея-заповедника в Вёшенской. В большом интервью для «Заволжья» он говорил, как в воду глядел:

«Музей, любой, даже совсем маленький, имеет совершенно конкретную социальную нагрузку. И обязанности социальные… Давайте не будем устраивать театра. Я не в плохом смысле слова говорю, а в том смысле, что мы не должны какие-то свои художественные замыслы решать. Мемориальная обстановка подразумевает совершенно чёткий подход, мы готовы оказать методическое содействие в осуществлении этой работы. Но «танцевать» нужно, безусловно, от первоисточников: есть фотография – замечательно, нет фотографии – должны быть воспоминания старожилов, свидетелей».

Николаевские энтузиасты поступили с точностью до наоборот…

Музей с неимоверной скоростью и пышностью открыли в то время, когда на Руси ещё только готовились к юбилею. Волгоградская независимая газета «ИНТЕР», итожа подготовку к 100-летию Шолохова, написала в ноябре 2004 года:

«Как сообщили «ИНТЕРу» в Волгоградском областном комитете по культуре, аспект участия властей и общественности региона в праздновании юбилея Михаила Шолохова «у соседей» на Ростовщине пока только детализируется, что называется в плане «нормы представительства». В то же время, не слишком пока обнадёживающая деталь касается уже конкретного территориального объекта культуры – с огромной помпой открывшегося минувшим летом Дома-музея Шолохова в райцентре Николаевске.

Пока что, к сожалению, не определён статус данного объекта культуры – исторический, литературный, научный или какой-либо другой музей. Соответственно этому, не сформированы концептуальные подходы к будущей экспозиции. В общем, как сетуют поклонники Шолохова в Николаевске, «стены и название музея вроде есть, само же учреждение, как возможный центр шолоховского наследия на территории области, пребывает в глубоко зачаточном виде…»

Вы не поверите, но в таком виде он пребывает до сих пор. Николаевцы в музей практически не ходят – смотреть там не на что. Зато гостей главы района усердно потчуют рукоделием «московского журналиста».

В 2005 М.Ф. Тупиков выпустил книгу «Шолохов в Николаевске». Угадайте с трёх раз: появилась ли она в николаевском музее, где, по логике, должна была бы стать одним из главных экспонатов? Правильно, не появилась, хотя книга моментально разошлась в Николаевске и области. Однако группа «энтузиастов» посчитала книгу М.Ф. Тупикова недостойной возможности «сохранить память о писателе». Не знаю, чего было больше в таком откровенно хамском решении: вельможной спеси А.Ткаченко или мелкой зависти Е.Малюты. Ведь «московский журналист» к тому времени успел сообщить в «Заволжье», что пишет книгу «Волжский утёс Шолохова».

В том же году в Николаевске состоялись выборы главы района, и Ткаченко, по максимуму использовав накопившийся административный ресурс, пошёл на второй срок пребывания в должности.

Вот громкие этапы его работы, не считая развала районного хозяйства. В первый срок он открыл музей Шолохова и закрыл городской морг. Во второй срок открыл поклонный крест перед въездом в Николаевск и закрыл городскую баню, детский приют и дом престарелых. Защитил кандидатскую диссертацию по политическим наукам. Учредил медаль «За заслуги перед районом» и в числе первых наградил верную газету «Заволжье», которая не выходит без фотографии Ткаченко по поводу и без повода. А также назначил Богатырёву своим заместителем.

6.

Теперь о пятилетнем юбилее, с которого я начал записки.

Домашние не советовали Михаилу Фёдоровичу идти на празднество: «Опять об тебя вытрут ноги…» Но старый учитель упёрся: поскольку он некоторым образом журналист и тоже летописец, то должен своими глазами увидеть выдающееся событие. В половине одиннадцатого утра температура была 38 градусов в тени. Возле музея Шолохова уже маялись на жаре фольклорные группы: девушки в длинных платьях и казаки в старинной донской форме.

На длинном заборе развесили сотню больших цветных фотографий. Шолохов открывал галерею, а с остальных девяноста девяти снимков на зрителей строго смотрел Евгений Васильевич Малюта. Иногда рядом с ним фотообъектив успевал запечатлеть и главу района. За фотовыставкой располагалась небольшая площадка с высоким помостом, возле которого стояли стулья для почётных гостей. Один стул я реквизировал и усадил Михаила Фёдоровича в тени под единственным деревом. Вокруг патриарха столпились его ученики, сами давно пенсионеры, и читатели-почитатели. Тут и духовой оркестр подоспел. Рискуя обжечь губы, музыканты заиграли марши и танцевальные мелодии. На звуки оркестра собрались ещё три десятка окрестных пенсионеров и полсотни загоревших до африканской кондиции детей.

В одиннадцать часов на улице показалась небольшая группа гостей, ведомая главой района. Девушки из фольклорного коллектива запели приветное слово и поднесли главе района хлеб-соль. «Интересно, – сказал кто-то в группе пенсионеров, – почему ему хлеб-соль? Хлеб-то гостям надо! Или он тоже гость? А кто тогда тут хозяин?». Девушки отошли, а главе района загородили ход казаки. Запели величальную и поднесли чарку. Хорошо, на подносе, а не на шашке.

Действо пошло. К микрофону выходили дорогие гости, Ткаченко и Малюта. Солнце немилосердно напекало головы, но их обладатели стоически переносили солнечные процедуры. Они клялись в любви к Шолохову и торжественно обещали приложить усилия… О Михаиле Фёдоровиче Тупикове не было сказано ни слова. Завершив клятвоговорение, Малюта начал вручать подарки и грамоты. Аудитория из пенсионеров и школьников, пряча головы в редкую тень, старалась хоть что-то понять.

За час и отпраздновали, не успев даже получить солнечный удар. Ярмарка тщеславия закрылась. «Как славно всё получилось, – заметила одна из учениц Тупикова. – Очень хочется ещё такого же праздника! Надо отметить два года закрытия бани».

Люди расходились. Многие возвращались домой по улице Ленина мимо бывшего Дома пионеров, смотревшего на мир выбитыми окнами. Этот настоящий, а не скоропалительно «восстановленный» двухэтажный памятник слободской архитектуры много лет стоит заброшенным в большом дворе, заросшем сорняками. Находится он в трёхстах метрах от Дома-музея Шолохова. За все годы пребывания у власти Ткаченко так и не придумал, что делать со зданием. Это в городе, где не хватает детских учреждений. Злые языки поговаривают, что глава района собирается, уйдя из политики, организовать в бывшем Доме пионеров музей космонавтики. Ведь в Николаевске и свой космонавт вырос – дважды Герой Советского Союза Юрий Малышев…

В 16 часов температура в тени поднялась до 42 градусов. На скачки я не пошёл – было жалко лошадей.

30 июля в «Заволжье» напечатали отчёт о праздновании пятилетнего юбилея музея и интервью А.Ткаченко. Оно называлось «Главное богатство – люди». Да уж, нечего прибавить… Только люди в Николаевске и остались – остальное бездарно профукала власть.

7.

Что есть сегодня Дом-музей Шолохова в Николаевске? В подавляющем большинстве его фонды – картины московских художников, газетные вырезки об организаторах музея и их фотографии, а также факсимильная копия рукописи «Тихий Дон», пожалуй, единственно ценный экспонат, хоть и не имеющий отношения к николаевскому периоду жизни писателя.

А.М. Шолохов рекомендовал использовать в экспозиции свидетельства современников. Таких свидетельств немало в той же книге Михаила Фёдоровича. Можно было бы самые интересные фрагменты воспоминаний распечатать крупным шрифтом – это сейчас не проблема, да и развесить по стенам музея. Вот когда николаевцы пойдут сюда – чтобы посмотреть, что говорили о великом писателе их отцы и деды. И детей поведут. Музей великого писателя в Николаевске, безусловно, нужен, потому что этот небольшой городок остался в биографии писателя как надёжное прибежище в самые чёрные дни его жизни.

Шесть лет дельцы и демагоги приватизируют любовь к писателю и память о нём. Спекулируя на народной любви и памяти, они открывают любые двери – депутатов и секретарей Союза писателей, главных редакторов и губернаторов. Катаются по стране и ближнему зарубежью, а потом публикуют в «Заволжье» бесконечные сказания о поездках, демонстрируя николаевцам, какие они «вхожие» и влиятельные, какие выдающиеся люди их привечают. Чтобы электорат трепетал…

Не сразу можно распознать, что люди, которые вслух клянутся в бездонной любви к великому писателю, превратили его имя в такую же бездонную политическую и финансовую кормушку, из которой и клюют по мере аппетита. Не верю, что губернатор Волгоградской области Николай Максюта не знает цену николаевскому «энтузиазму». Конечно, знает, но давать задний ход не может – он ведь на открытии музея был, «покрывало со стены снимал». А на юбилей не приехал… Не до юбилеев – урожай в области гибнет на корню.

Однако я очень надеюсь, что областная организация партии «Единая Россия», которую недавно осчастливил своим членством А.Ткаченко, сможет дать оценку и хозяйственной, и просветительской деятельности главы.

Напрашивается вполне законный вопрос к «автору этих строк»: «А что ж ты, такой информированный, столько лет молчал?».

Во-первых, не совсем молчал. В «Компасе», например, откликался на истерическую заметку Е. Малюты о «врагах народа», в «Заволжье» рассказывал, что представляет из себя «московский журналист».

Во-вторых, дожив до седых волос, я ещё сохранил наивные представления о порядочности, совести и прочих нематериальных материях, а потому мне казалось, что эти люди, удовлетворив тщеславие под фанфары, наконец-то наедятся славы и почёта, пусть и незаслуженного. Ничего подобного, как выяснилось! Жалкий пародийный праздник юбилея музея ещё раз показал, что для таких славы много не бывает, что они и дальше готовы паразитировать на Шолохове.

Вячеслав СУХНЕВ