Кто кошмарит искусство

№ 2009 / 52, 23.02.2015

Отечественную культуру и искусство лихорадит с перестроечных времён. В начале нынешнего века терпение творческой интеллигенции лопнуло.

Отечественную культуру и искусство лихорадит с перестроечных времён. В начале нынешнего века терпение творческой интеллигенции лопнуло.

В 2004 году к президенту и правительству обратились деятели театра, обеспокоенные действиями Минэкономразвития, направленными на выдавливание российских театров в рынок, а в 2005 появилось обращение к президенту Путину, подписанное Юрием Башметом, Ильёй Глазуновым, Леонидом Рошалем, Марком Захаровым, Олегом Табаковым. Подписавшие просили принять решение о значительном увеличении финансирования сферы культуры и искусства и о включении её в приоритетные национальные проекты. В обращении говорилось о том, что развитие сферы культуры и искусства должно стать стратегическим направлением государственной политики, объединяющим граждан. Заканчивалось оно просьбой включить сферу культуры и искусства в приоритетные национальные проекты.

Было ещё обращение, подписанное д. фил. н. Е.Борисовой, д.м.н. И.Гундаровым, канд. ист. н. А.Ермаковым и другими, с просьбой расширить нацпроект «Образование» до нацпроекта «Образование и культура». На все обращения власть дала следующие ответы. Вместо нацпроекта «Образование и культура» введён ЕГЭ, который уже через полгода после введения увёл российских школьников и студентов далеко и от образования, и от культуры. Правительством принят Закон об автономных учреждениях, регламентирующий перевод российских театров (и не только театров) из государственных учреждений в автономные. (Как сейчас выясняется, после такого перевода у руководителей появляется неограниченная свобода в манипуляциях с финансами учреждения, что не обязательно влечёт за собой улучшения материального положения работников.) Что касается финансирования искусства, то оно по-прежнему происходит по остаточному принципу. Положение искусства усугубилось ещё и тем, что власть определила ему место в сфере услуг, потребляемых населением. Учреждения искусства ныне затерялись среди банно-прачечных комбинатов, парикмахерских и мастерских по ремонту бытовой техники.

После многолетнего игнорирования искусства небольшой абзац, который посвятил ему Дмитрий Анатольевич Медведев в своём Послании к ЗС РФ, даёт хоть какую-то надежду. Единственное, что вызывает сомнения – это упование президента на новаторские экспериментальные направления в искусстве. Искусство не наука – в нём нет прогресса. В нём ново то, что талантливо. Поддержка же экспериментальных направлений, в частности актуального искусства, приведёт к тому, что в разы возрастёт количество шарлатанов и проходимцев, желающих поживиться за счёт казны. Дело в том, что нет критериев, по которым определяется, насколько талантливо то или иное произведение актуального искусства. Эксперты, определяющие степень талантливости, тоже люди: у них могут быть свои, в том числе и корыстные, интересы. Талантлив ли голый «художник» Кулик, на четвереньках бегающий по Европе и пытающийся кусать за ноги перепуганных европейцев? Является ли он носителем российских духовных ценностей? Не подогревает ли антироссийские настроения украинский «художник» Илья Чичкан, облачивший обезьян в гимнастёрки, к которым приколоты какие-то подозрительные ордена? На какого тонкого ценителя искусства рассчитан православный крест, выложенный «художником» Вячеславом Мизиным из варёной и копчёной колбасы?

До сих пор подобная колбасня поддерживалась галерейщиками и меценатами, имеющими частные выставочные залы. После обращения президента, зная исполнительность российских чиновников, можно предположить, что поддержкой займутся и государственные структуры.

В Перми уже занялись.

Пермская ситуация

Три перечисленных выше «художника» имеют непосредственное отношение к выставочной деятельности Марата Гельмана, которой он занимался, до того как стал директором пермского Музея современного искусства. На сегодняшний день он является не только директором, но, судя по всему, и главным консультантом федеральной власти в вопросах современного искусства, и утверждённым президентом членом Общественной палаты РФ, и первым человеком в культуре Пермского края. Гельман человек со связями, и пользуется ими он очень умело. Знакомые из президентской команды помогают ему организовать в Перми фестиваль «Территория». Знакомые за рубежом пишут в «Нью-Йорк Таймс» статью о неисчерпаемом потенциале Перми. Знакомые на ЦТ берут интервью у его друга министра культуры Пермского края Бориса Мильграма: речь в интервью идёт о либеральном пермском губернаторе и всё о тех же потенциальных возможностях Перми – будущей культурной столицы России. Так потихоньку-полегоньку мы добрались до грандиозной аферы, которую власть, доморощенные министры и заезжие галеристы-политтехнологи намерены провернуть в Перми.

Дела музейные и фестивальные

Музей современного искусства, в котором директорствует Марат Гельман, вне всякого сомнения, был создан с прицелом на культурную столицу, в которой он, музей, должен оказывать услуги как российским, так и зарубежным почитателям актуального искусства. На сегодняшний день в музее осуществлены два художественных проекта: «Русское бедное» и «Евангельский проект». Оставим за скобками художественные достоинства проектов и поговорим вот о чём. Осуществлённый директором музея Гельманом и министром культуры Мильграмом «Евангельский проект» прекрасно вписывается в ряд таких проектов, как «Осторожно, религия!», «Запретное искусство–2006» и «Россия–2». Все они носили открытый или скрытый антирелигиозный характер. Возникающие вокруг проектов скандалы и суды в качестве дополнительного PR-а были на руку и участвующим в проектах «художникам», и организовавшим их культурологам и политтехнологам. Для устроителей никакого значения не имело, например, то, что выставка «Осторожно, религия!» была названа «религиозным терроризмом». Для них было важно, что такое определение выставке дали Валентин Распутин, Никита Михалков, Василий Белов, Илья Глазунов. Именно эти имена стали для устроителей самой лучшей рекламой. Это всё можно понять. Нетрудно понять и то, почему для организаторов перечисленных выставок единственной религией, которой нужно остерегаться, является христианство.

Культурную политику, осуществляемую в крае, нельзя назвать пермской по той простой причине, что она ориентирована не на пермских творческих работников (да и не на пермских зрителей). Так, из шести пермских театров в фестивале «Территория» участвовал только Театр оперы и балета, остальные театры были московские и заморские. В состоявшемся годом ранее театральном фестивале «Пространство режиссуры» не было представлено ни одного спектакля, созданного в Перми. Что касается Музея современного искусства, то поначалу он подавался как частная инициатива сенатора Гордеева, ныне же в него полноводной рекой потекли бюджетные деньги. Их, денег, хватает и на реконструкцию здания, и на осуществление проектов «Русское бедное» и «Евангельский проект». А вот на выставку «Большая Волга», в которой должно было участвовать пермское отделение Союза художников РФ, в бюджете денег не нашлось. Тратя деньги на варягов, периодически вбухивая огромные суммы в проведение международных конкурсов на создание проекта здания картинной галереи, руководители региона никак не могут начать реконструкцию Театра оперы и балета, завершить ремонт коми-пермяцкого драматического театра им. М. Горького.

Всё в нашей власти, если во власти все наши

Краевая власть прилагает немало усилий для того, чтобы уйти от ответственности за проводимую «культурную политику» и создать видимость, что «политика» эта есть результат деятельности господина Мильграма и господина Гельмана. Ранее губернатор Олег Чиркунов уже заявлял в СМИ о том, что Борис Мильграм прямо-таки потребовал от него назначения на пост министра (Мильграм утверждал обратное – губернатор настоял на том, чтобы он занял министерское кресло). После экономического форума губернатор, заявив о планке, высоко поднятой министром культуры, по сути, дал понять, что не имеет никакого отношения к проекту «культурная столица». Все эти заявления – попытка создать впечатление, что краем руководит не Олег Чиркунов, а министр культуры Мильграм и директор Музея современного искусства Гельман. Понятно, для чего это делается. Растёт число недовольных и данным проектом, и культурной политикой в целом. К недовольным можно отнести пермских литераторов, журналистов, работников народного творчества, художников. Некоторые из них, объединившись в Конгресс пермской интеллигенции, потребовали отставки Мильграма. Ответ либерального губернатора был лаконичен: «Мы своих не сдаём». Но власть не только не сдаёт своих, она делает всё, чтобы им помочь. И порою делает это довольно нагло. Пример. Противостояние между Борисом Мильграмом и Пермским краевым отделением профсоюза работников культуры, руководителем которого является Ирина Становкина, возникло сразу же после приезда Мильграма в Пермь.

Поначалу профсоюз защищал в судах права работников, нарушаемые худруком драмтеатра Борисом Мильграмом, потом – права работников народного творчества, ненавистного министру Мильграму, сейчас выступает против разработанной им системы оплаты труда, ущемляющей права работников искусства и культуры. А самое главное – летом нынешнего года профсоюз потребовал отставки министра культуры. Всё это не может нравиться Мильграму. Вот и задумали креативный министр и его опекуны сместить председателя профсоюза Становкину с занимаемой должности. Пользуясь тем, что в феврале 2010 года должна состояться отчётно-выборная Конференция ПКОПРК, власть решила вмешаться в профсоюзные дела. По поручению заместителя руководителя администрации губернатора Пермского края Я.Силина работник Департамента общественных связей администрации губернатора Пермского края Т.Шабаршина и консультант Министерства культуры, молодёжной политики и массовых коммуникаций Т.Панова для начала запросили у администраций районов сведения об учреждениях культуры, в которых есть профсоюзные организации.

Получив сведения, запросили уже у руководителей этих организаций списки и характеристики делегатов, выдвинутых на конференцию. Таким способом власть пытается подобрать нужных делегатов, чтобы с их помощью не допустить избрания на новый срок членов действующего президиума и председателя краевой профсоюзной организации. «Закон о профсоюзах, их правах и гарантиях деятельности» писан не для этих господ.

Даже в незабвенные совковские времена чиновники не позволяли себе так наплевательски относиться к творческой интеллигенции, к общественным организациям и к общественности в целом.

Welcome to Perm?

В ноябре 2009 года в Перми – будущей культурной столице России – несколько бомжей съели своего товарища, а остатки трапезы продали в киоск на шаурму. В декабре произошёл страшный пожар в «Хромой лошади», и посетивший в связи с этой трагедией Пермь Владимир Путин был поражён плачевным состоянием пермских клиник. Но среди всех этих бед и несчастий по-прежнему есть люди, которые всерьёз думают о хэппенингах и перформансах. Буквально через 10 дней после пожара в телевизионных новостях эти люди бодро отрапортовали и о ремонте 4-х пермских театров, и о возведении нового театрального здания в Кудымкаре. Вне всякого сомнения, сделан этот ролик с подачи министра культуры Мильграма, дующего в одну дуду с директором Музея современного искусства. Подтверждает это следующее заявление Гельмана: «Оборвали телефон журналисты с вопросами, общий смысл которых: означает ли это возможную смену приоритетов. Типа больницы, а не музеи. Мой ответ – альтернатива ложная. То, что культурная ситуация развивается, а в больницах разруха, означает, что министр культуры работает хорошо, а минздрав плохо». Работа над проектом «Культурная столица» продолжается несмотря ни на что.

Welcome to Perm!

Владимир КОСУЛИН,
г.ПЕРМЬ