Изумляемся вместе с Натальей Алексютиной
№ 2010 / 6, 23.02.2015
При всей кажущейся простоте жанр интервью требует к себе много внимания. Прежде всего нужно постараться «разговорить» собеседника. То есть зарядить его батарейкой собственного энтузиазма и получить в ответ не меньший заряд готовности к монологу.
 |
Свет надежды
При всей кажущейся простоте жанр интервью требует к себе много внимания. Прежде всего нужно постараться «разговорить» собеседника. То есть зарядить его батарейкой собственного энтузиазма и получить в ответ не меньший заряд готовности к монологу. Самую большую трудность здесь представляют чиновники, поскольку их казённообразное мышление не даёт им не то что прибегать к метафорам, но и элементарно демонстрировать личное отношение к тому или иному событию.
Но даже если собеседник расположен к вам и красноречив, из полученного информационного материала необходимо составить композицию и донести до читателя портрет, мысли, идеи человека, не исказив, не изолгав их. Высший пилотаж интервьюера, на мой взгляд, остаться «тенью», позволив главному участнику беседы засиять всеми гранями своего мировоззрения.
Как мне кажется, с этой сверхзадачей справилась Екатерина Глушик – автор книги «Что сделать? Беседы о русском развитии» (М.: Форум, 2010). Перед нами сборник интервью со многими известными людьми, в том числе чиновниками, работающими в различных сферах: науке, промышленности, культуре, образовании и т.д. Нисколько не умаляя достоинств вопросов автора (кстати сказать, по ним часто можно определить профессионализм интервьюера), нужно заметить, что ответы на них носят почти исповедальный характер. И это чрезвычайное достоинство книги. Откровение, размышление, незавуалированная эмоциональная окраска текстов – такое сейчас встречается редко. Потому что многие интервью сегодня выглядят либо как состязание двух «небожителей», где каждого тянет пропиарить себя, любимого, либо как диалог с формальными, набившими оскомину вопросами и ответами.
Книга «Что сделать?» построена по другому принципу – по принципу контакта. Доброжелательного и потому – продуктивного. Благодаря этому контакту открываются совершенно удивительные стороны той или иной популярной личности. К примеру, глубинны, актуальны, философичны рассуждения о предназначении культуры, её миссии и её нынешнем состоянии народного артиста России Юрия Соломина, режиссёра Карена Шахназарова, писателей Александра Проханова и Лидии Сычёвой. Поражает степень открытости и серьёзный анализ явлений и событий, происходящих в науке, истории, экономике, озвученный такими мэтрами, как академик Сергей Капица, доктор философских наук, историк Ирина Орлова, председатель совета Союза нефтегазопромышленников России Юрий Шафраник, главный редактор журнала «Свободная мысль» Владислав Иноземцев и др.
Безусловно, название книги говорит само за себя. Автор неслучайно вступила в перекличку с Николаем Чернышевским, поскольку так же, как и в его романе «Что делать?», в её сборнике есть вполне читаемый лейтмотив – Россия. Её судьба, путь развития, её видимые горизонты и оставленные позади эпохальные ступени. Этот путь поиска предназначения, кстати сказать, никогда не был простым, и очень трудно, идя по нему, не запнуться на какой-нибудь имперской кочке. Но Екатерине Глушик удалось при абсолютно выраженном, трепетном отношении к России попытаться присмотреться к этому алмазу со всех сторон. С помощью многоракурсного взгляда своих собеседников. Высококлассные специалисты в разных областях, будь то главный кардиохирург Лео Бокерия, или космонавт-испытатель Сергей Жуков, или генеральный директор реставрационно-производственного предприятия «Таргет-цель» Вячеслав Суслин и т.д. – все эти люди, заражённые общим «вирусом» неравнодушия, пытаются разобраться в феномене под названием Россия. А разобравшись, сказать в общем-то не новые, но такие важные слова, что народ и его Отечество – это не две уходящие в бесконечность параллели. Это единое, неделимое целое, и твоя со-причастность однажды спасёт кому-то жизнь, построит для кого-то дом, откроет для кого-то книгу.
 |
И снова о любви?
Несмотря на то, что книга Светланы Нестеровой называется «Вечная тайна» (Улан-Удэ, 2009), уже с первого рассказа становится понятным, о чём в ней будет идти речь. Собственно, отдав предпочтение этому названию, автор, избегая лишней интриги, сообщает, что станет вести разговор, – читатель, ты, конечно, уже догадался! – о любви. Потому что ничего в этом мире не представляется более прозрачным и более туманным, чем вышеупомянутое чувство.
Брать темой своих произведений любовь – занятие неблагодарное (сколько всего уже сказано!), и в то же время очень часто на поле банальностей прорастает что-то непредсказуемо новое, неожиданное для автора и читателя. То ли внезапный сюжетный поворот, то ли почти афористичная фраза, то ли уникальное наблюдение могут отпечататься в памяти читателя и добавить в копилку его жизненных впечатлений ещё одно, подаренное книгой. Думается, в отношении «Вечной тайны» это и произошло. Среди довольно слабых рассказов («Саша», «Диалог во сне», «Наденька», «Неотправленное письмо» и др.) есть произведения, заслуживающие внимания. К примеру, рассказ «В дороге», где немного пунктирно, но динамично повествуется о судьбе шофёра Родиона Тимофеева – сына обычной деревенской женщины и немецкого военнопленного. История их преступной привязанности, история мальчика, которого нельзя было оставить у матери (вся деревня осудила бы), и отданного на воспитание бездетной паре в другое село, описана сдержанно и бесхитростно, и оттого эффект эмоционального воздействия на читателя достаточно силён.
Рассказ «Есть на земле память», построенный по давно знакомому принципу – «разговор попутчиков», предлагает интересную историю человека, отыскавшего могилу отца. И как снимается кожура с любого фрукта, чтобы обнажить сердцевину, так и перед читателем постепенно разворачиваются события военного детства оставшегося безотцовщиной мальчишки, тоже прошедшего горестную смертельную мясорубку войны. Она рассказана почти односложно, без преувеличений и метафор, но от этого литературного аскетизма ничуть не делается суше. Наоборот, серьёзно задевает струны души.
На мой взгляд, этот приём простого, не отягощённого словесными изысками повествования чрезвычайно выигрышный. Он же помогает автору донести свою мысль в рассказах «Эхо детства» и «Цветёт белая гречиха». Данным приёмом Светлана Нестерова пользуется и в рассказе «Поздние травы», по моему мнению, одном из самых удачных произведений в данной книге. И здесь ей удаётся перешагнуть за рамки условной жизни рассказа и «ореалить» его яркими публицистическими вкраплениями. Горечь от сознания того, что гибнет, никнет русское село, русская деревня, переливается через край повествовательной чаши.
 |
Узоры Востока
Дебют – это как первый шаг. Сделаешь его неверно – и надолго запомнишь ту боль, которую получил в результате падения. А то и хуже – навяжется в постоянные провожатые чувство страха от первого собственного неловкого движения, да и начнёт подсыпать яду в замесь любой прекрасной идеи. Чтобы дебютировать, нужно обладать решительным характером!
Думается, решимости не занимать новоявленной писательнице из США Аните Амирезвани. Недавно издательство «Азбука-классика» выпустило её дебютный роман «Кровь цветов». В Америке, судя по анонсам, это произведение произвело настоящий фурор. Например, «Вашингтон Пост» разразилась такой тирадой: «Этот дебютный роман о цене красоты и утешении ею сам по себе удивительно живописен. Будто на глазах у нас возникает мощная и динамичная живая картина, прекрасная, словно древний ковёр». Кроме того, «Кровь цветов» выдвинута на соискание британской литературной премии «Orange Prize».
Чтобы создать своё литературное творение, Аните Амирезвани потребовалось девять лет. Ко всему прочему, она сама, родившаяся в Иране, но выросшая в США, предприняла три исследовательских поездки на свою родину. На мой взгляд, конечный результат стоил столь длительной подготовительной работы.
Роман «Кровь цветов» – это широкий дверной проём, за которым знакомая и неизвестная, понятная и необъяснимая жизнь. Восточная жизнь. Как признаётся писательница в послесловии, основное повествование глубоко пронизано языком традиционной иранской сказки. Хотя реальность происходящего на страницах не позволяет относить роман к жанру сказки. Психологические переживания безымянной героини переданы с необыкновенной точностью. Это словно проекция чувств живого человека на бумагу.
Роман охватывает небольшой отрезок жизни главной героини: от её подросткового возраста до первой молодости (впрочем, понятие молодости в Персии было относительным). Смерть отца, скитания, полурабская жизнь при богатых родственниках, временный брачный контракт (сигэ – форма брака, заключаемого на три месяца и по желанию сторон либо продлеваемого, либо завершаемого), нищета, увлечение ковроделием. Ковроделию в романе посвящены целые главы – и не случайно. Ковроткачество на Востоке в XVI и XVII веках поднялось до статуса искусства. Как считают многие исследователи, коврами Среднего Востока выражена духовность народа. Анита Амирезвани наделяет свою героиню поистине беззаветной любовью к ковроткачеству. Причём любовь эта в сочетании с даром художника позволяет предположить, что из-под рук собирательной героини как раз и выходили те произведения искусства, заставлявшие изумляться Рубенса, Веласкеса, Ван Дейка.
Что характерно, автор, создавая собственное литературное полотно, похоже, использует тот же принцип, что и мастера при создании ковра. Точно так же сначала рождается эскиз, потом выбирается узор, утверждается гамма цветов, и – повествование пошло вязаться узелок за узелком. Удивительно, но даже при самом тщательном рассмотрении в этом словесном ковре нет ни единой дыры. Все заполнено смыслом и покрыто узором ненавязчивой, чётко прорисованной прозы.
Кроме прочего, в романе «Кровь цветов» ярко, живо представлен портрет восточной женщины. Что мы, в сущности, знаем о ней? О её мыслях, чувствах, отношении к миру, семье, детям? Ни-че-го. Анита Амирезвани своим романом буквально прорывает плотную ткань неведения или поверхностного знакомства с рядом существующим, но таким далёким миром. Женщина Востока словно приближается, и с помощью увеличительного литературного стекла Амирезвани становятся видны узоры её души.
Наталья Алексютина
Добавить комментарий