У времени в плену

№ 2011 / 20, 23.02.2015

Спек­такль по фи­ло­соф­ско­му и в то же вре­мя, как мно­гие ре­ли­ги­оз­ные пи­са­ния, сум­бур­но­му и ме­с­та­ми тём­но­му тек­с­ту по­ста­вить не­про­сто. Что­бы из­влечь те­а­т­раль­ность из это­го тек­с­та, на­до бы­ло про­чув­ст­во­вать за­ло­жен­ную в нём стра­ст­ность

Экклезиаст. Театр у Никитских ворот. Режиссёр-постановщик Марк Розовский. Исполнитель Валерий Шейман.






Спектакль по философскому и в то же время, как многие религиозные писания, сумбурному и местами тёмному тексту поставить непросто. Чтобы извлечь театральность из этого текста, надо было прочувствовать заложенную в нём страстность, внутренний драматизм, даже трагедию мудрого, умудрённого жизнью человека, проповедующего на пороге своей смерти. Можно было бы банально сказать – перед лицом вечности, но, как это ни парадоксально для религиозного текста, протагонист не верит в вечное бытие: «Потому что мудрого не будут помнить вечно, как и глупого; в грядущие дни всё будет забыто, и увы! Мудрый умирает наравне с глупым» (2:16). Философия «Экклезиаста» как будто противоречит всей идеологии ветхозаветной и тем более новозаветной религии с её мифами о загробной жизни и воздаянии всем по заслугам. По мнению некоторых исследователей, «Экклезиаст» – проявление диалектики в библейской философии. И не случайно книга так путано, сумбурно, хаотично написана: вся она – как будто мучительный поиск истины, того, за что можно было бы ухватиться человеческой душе.


Эта трагедия – конечность нашего существования, отсутствие справедливого суда в этой жизни («праведник гибнет в праведности своей; нечестивый живёт долго в нечестии своём»), и составляет драматическое содержание, на котором основывается сценичность постановки. Театр – синтетическое искусство, и создатели спектакля обильно использовали для воплощения образов текста метонимию, синекдоху. Так, говоря о постройке дома, исполнитель складывает из картонок нечто вроде крыши; говоря о винограднике, втыкает в помост сцены стебли пионов, говоря о музыке и певцах, показывает зрителям сломанную, без деки, гитару, говоря о водоёмах, наполняет водой старый тазик. Все эти жалкие предметы образуют скромную сценографию (художник Станислав Морозов), в котором главное всё-таки – слово актёра. На заднем плане висит изображение библейского старца (по преданию, автором Экклезиаста был царь Соломон), однако герой спектакля предстаёт вполне современным человеком – в чёрной майке и чёрных полотняных брюках (художник по костюмам Евгения Шульц). Временами он даже стучит по клавишам компьютера. И в самом деле, текст, написанный три тысячи лет назад, звучит актуально и сегодня: «Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло… Ещё видел я под солнцем: место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда… И обратился я и увидел всякие угнетения, какие делаются под солнцем: и вот слёзы угнетённых, а утешителя у них нет; и в руке угнетающих их – сила, а утешителя у них нет… Видел я также, что всякий труд и всякий успех в делах производят взаимную между людьми зависть». До тех пор, пока существуют на земле неравенство, угнетение, зависть и вражда, не потеряют эти фразы своего значения.


Разумеется, противоречивую мудрость содержания книги может сыграть лишь человек, умудрённый опытом жизни и размышлений о ней. В.Шейман читает текст с большой самоотдачей, передаёт психологию горьких сомнений человека в осмысленности прожитой жизни и свершённых дел.


Выразительности представления способствует эмоциональное музыкальное сопровождение (композитор Гия Канчели). Порой постановка кажется даже излишне театральной: например, когда при словах «Давай часть семи и даже восьми, потому что не знаешь, какая беда будет на земле» актёр ломает каравай хлеба на восемь кусков и раздаёт его зрителям первого ряда, или когда после фразы «Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь…» декламируется отрывок из «Песни песней».


Однако эти представляющиеся необязательными вставки не в силах отвлечь внимание зрителей от главной, горькой мысли произведения – о тщетности усилий человека перед лицом времени: «…не проворным достаётся успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных – богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех… Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них…»


При всей горечи «Экклезиаста», произнесённые перед зрительным залом слова – не проповедь, а именно выстраданные, пережитые протагонистом истины, производят очищающее действие, а такое воздействие и есть задача подлинного театра.

Ильдар САФУАНОВ

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.