Итак, в бой!

№ 2011 / 24, 23.02.2015

«И всё в нём бы­ло при­вле­ка­тель­но. Сред­не­го рос­та, пле­чи­с­тый кре­пыш, он ка­зал­ся вы­ко­ван­ным из од­но­го ку­с­ка гор­но­го кам­ня. Его кра­си­вые вол­ни­с­тые во­ло­сы из­да­ли по­хо­ди­ли на чёр­ную па­па­ху.

1

«И всё в нём было привлекательно. Среднего роста, плечистый крепыш, он казался выкованным из одного куска горного камня. Его красивые волнистые волосы издали походили на чёрную папаху. Нельзя было не обратить внимание на широкие, густые брови, которые придавали его лицу серьёзность и даже суровость.

Большие карие глаза были задумчивы. В них можно было видеть мечтателя и мыслителя». Такой портрет Э.Капиева оставил один из его современников.

Э.Капиев во всех отношениях был красивым человеком, одним из лучших, честных, совестливейших людей своего времени. Он был всегда первым. Первый организатор писательского дела в Дагестане, первый дагестанец, писавший на великом русском языке, которого признавали Н.Тихонов и другие замечательные русские писатели, первый переводчик дагестанской поэзии, который вывел её на орбиту российской и русской литературы, первый составитель и издатель антологий дагестанской поэзии, первооткрыватель Батырая, Махмуда, Этим Эмина и Ирчи Казака для всего мира, первый прозаик, получивший мировое признание.

Рождённый в небольшом лакском ауле, он стал большим явлением дагестанской и русской литературы. Кайсын Кулиев – один из лучших поэтов Кавказа сказал о нём: «Сын горца из Лакий стал выдающимся поэтом русского языка». А в русской литературе, где гений окликает гения, стать поэтом русского языка дело почти невозможное. Вот это невозможное возможным сделал Эффенди Капиев, при этом он говорил: «Я пишу по-русски, но я писатель своего народа».

2

О характере Капиева говорит даже один такой факт: в 1928 году Э.Капиев был направлен комсомолом в аул Капчугай для выявления кулаков. Возвратясь из командировки, Капиев рапортовал письменно: «В Капчугае не нашлось ни одного батрака. Следовательно, нет там и кулаков». Мало кто осмелился бы в то время написать такие докладные.

А ему было всего 19 лет тогда. Капиев считал поэта и героя близнецами и говорил: «Чтобы из железа сделать сталь, его закаляют. Для писателя закалкой является личное участие в больших испытаниях». Эти испытания Капиев выдерживал мужественно и стойко.

В 1937 году, в разгар репрессий, и над Капиевым начали сгущаться тучи. И это было благодаря не только его времени, но и некоторым из его «друзей», которые завидовали блестящему таланту и человеческому мужеству Капиева.

Эффенди пришлось срочно уехать из Дагестана в Пятигорск, можно сказать, это и спасло его.

3

Сегодня надо говорить о главных книгах Капиева: «Поэт» и «Записные книжки».

Эффенди Капиев начал свой творческий путь с переводов. Им были блестяще переведены стихи Батырая, Ирчи Казака, Махмуда, народный эпос, циклы о героях, лирика. Изданные Капиевым антологии «Поэты Дагестана» и «Резьба по камню» стали явлением советской литературы, открыли миру дагестанскую поэзию.

Эффенди КАПИЕВ

Самая главная работа Э.Капиева началась после знакомства с выдающимся народным поэтом С.Стальским. Эффенди перевёл многие стихи «Гомера XX века» и написал книгу «Поэт». Ныне некоторые горе-литературоведы и критики хотят ревизировать переводы Капиева, ищут в них неточности, несоответствия с оригиналом, но они не знают, что Э.Капиев переводил поэзию с языка поэзии на другой язык поэзии, а не занимался буквоедством, но этим «литературоедам» не дают покоя лавры открывателей велосипедов, и они учат Капиева, как переводить С.Стальского и Батырая.

У автора «Поэта» была лишь ему свойственная поэтика. И главным поэтом этой книги был великий С.Стальский. В «Поэте» Капиев создал мир, полный красоты и мудрости, поэзии и музыки, вдохновения и труда, любви и верности родной земле, её истории, поэзии, языку, её камням и виноградникам, воде и деревьям, мир, полный преданности всему родному, своему, народному, где поэт и мудрец С.Стальский ежедневно разжигает огонь поэзии, согревающий всё живое, народное, святое.

«Поэт» – книга не только о поэте и поэзии, в ней горит свет вечной истины и правды, она пронизана любовью ко всему прекрасному, из чего растёт необыкновенное чудо человеческой жизни, именуемое поэзией. С.Стальский – мудрец, крестьянин, народный философ, простой и ясный талант становится в книге Капиева чудесной поэтической радугой над горами Дагестана, аула и мира. В этом новизна и величие Капиева.

На полях дневника поэта Сулейман говорит: «Хорошо, если бы вместо денег действовало добро. Выдавали бы чеки, что ли, за добрые дела разных достоинств. За большие – много, за маленькие – мало. Тогда бы, по-моему, люди только тем и были озабочены, как бы сделать какое-нибудь доброе дело. Всё равно: построить ли мост через реку, убрать мешающий камень с дороги, утешить ли плачущего ребёнка. Чем больше сделал ты добрых дел – тем ты богаче. Вот было бы богатство, действительно прожитое честно».

Очень жаль, что сегодня мы не понимаем и не принимаем такой философии.

Эффенди Капиев обладал не только великим талантом, но и великим умом, человеческой прозорливостью и Божьим даром, поэтому он поднялся на вершину объективности и правды в своих бессмертных «Записных книжках» военных лет. Они начинаются с простой и тревожной фразы «Война, старик, война». «Записные книжки» Капиева вместили не только войну, весь мир со всей его бессмертной красотой и бедами, со всеми страданиями и радостью людей. В них остановлены мгновения, закреплённые мудростью и мужеством человека и воина, его подвиги, мысли, чувства, переживания, состояние души и героизм духа, открытия и уроки жизни и судьбы. От них идёт великая естественность, искренность, ясность и точность, приближая нас к высшей простоте поэзии.

«Записные книжки» Капиева поэтичны, проза Капиева читается как единая поэма, и его высшая естественность идёт от душевной щедрости, от богатства натуры и мысли, где видна честнейшая жизнь великого художника. Бесстрашие и совесть – вот оружие поэта Капиева. «Легли в грязь. Лежим целый день. К ночи замёрзла земля. Бойцы вмёрзли – нельзя шевельнуться. Рванулись – остались на земле вмёрзшие клочки одежды».

Что делать матерям в эту страшную пору? Как быть матерям?

«Огромная воронка в поле. Она полна весенней, чистой водой. Из воды торчат ноги мёртвого бойца и плавает котелок. В ней отражаются весёлые белые облака. Чуть поодаль, на лужайке, цветёт мирная маленькая семья подснежников. Весна».

«Пустой сожжённый город. По улицам ходят одни калеки – сплошные калеки».

«Ров, полный расстрелянных мертвецов. Дети, старики, женщины. Мертвецы кричат, грозятся, плачут».

Всё пережито, выношено. Нет ничего лишнего. Удивительная точность, образность, мудрая сдержанность интонации, суровая самостоятельность мысли. Удивительна одна запись Капиева: «Да, брат, я знаю Шекспира, я люблю Чайковского, я читал всех мировых классиков, от Флобера до Уолта Уитмена, я изучал законы физики, электричество, любил русских пейзажистов, помню и знаком с философией, могу прочесть японские пятистишия, восточные притчи, Омара Хаяма, Саади, – о люди, как я хорошо чувствую лирику и кино, музыку и скульптуру.

Но к чему всё это? Кому интересно – знаю я или не знаю, чувствую или не чувствую? Никакого права рассчитывать на лучшую участь, чем другой рядовой, я не имею и не могу. Наоборот, раз я всё это узнал и почувствовал, значит, я больше жил и постиг в жизни, чем этот рядовой сын природы, ничего этого не знающий и чувствующий.

Итак, в бой!»

Таким был Эффенди Капиев. Он зорко видел связь прошлого с настоящим и замечательно умел это выразить языком поэзии.

Магомед АХМЕДОВ,
г. МАХАЧКАЛА