Такое чувство, что премьер ничего не читает

№ 2011 / 40, 23.02.2015

Ви­ди­мой поль­зы от об­ще­ния пи­са­те­лей с пред­ста­ви­те­ля­ми вла­с­ти ма­ло. Ес­ли взять не­дав­нюю встре­чу в До­ме Паш­ко­ва, то там боль­шую часть раз­го­во­ра за­ня­ло аб­со­лют­но бес­смыс­лен­ное пе­ре­ли­ва­ние из пу­с­то­го в по­рож­нее.

Алиса ГАНИЕВА

Видимой пользы от общения писателей с представителями власти мало. Если взять недавнюю встречу в Доме Пашкова, то там большую часть разговора заняло абсолютно бессмысленное переливание из пустого в порожнее. Никаких интересных вопросов (за исключением не касающихся литературы прилепинских), никаких злободневных наблюдений. В этом смысле мартовская встреча деятелей культуры с президентом (а вскоре – премьером, тут невольно запутаешься) Медведевым оказалась более конструктивной. Были конкретные предложения и реальные указы. Встреченный на съезде Книжного союза Владимир Григорьев сообщил, что поднятый мной вопрос о стимуляции переводчиков современной российской прозы на иностранные языки усиленно прорабатывается. Кстати, ответственным за это был назначен как раз Путин. Герман Садулаев в Доме Пашкова хотел ещё раз затронуть эту проблему, но ему не хватило времени.

Кстати, оба, и Путин, и Медведев, вели себя со, скажем так, «интеллигенцией» подчёркнуто демократично, мол, мы свои, мы хорошие, обаятельные ребята. Правда, если музыкальные и литературные предпочтения Медведева более понятны, то Путин в этом плане – закрытая книга. Такое чувство, что на самом-то деле он ничего не читает и никакой литературой не интересуется, как и многие современные деловые люди.

Правда, есть от этих встреч польза другого рода. Они дают человеку пишущему редкий шанс увидеть всё своими глазами, уловить жесты, интонации, которые не передаются через телеэкран или газеты. Это очень любопытно, очень расширяет сознание. Если признаться честно, я думала отказаться от участия в мероприятии, но меня переубедили слова моего главреда и очень уважаемого мной человека. На вопрос, нужно ли литератору встречаться с представителями власти, он ответил, что это просто необходимо. Что пока писатель ничего у власти не просит, он от неё независим и может вести диалог, а игнорировать подобные приглашения в некоторых случаях – глупость и даже трусость.

И я пошла. Тем более что хотелось сказать о давно назревшей необходимости скорректировать и уточнить федеральный закон «О противодействии экстремизму». Отсутствие чёткого определения экстремиста ведёт к страшным последствиям, в особенности у нас на Кавказе.

Но, к сожалению, заговорить мне так и не удалось. Писатели перебивали друг друга, вмешивались, кидались репликами, а я совершенно не умею вести себя в таком формате. По привычке пропускала старших вперёд и в итоге проиграла. А может, и выиграла, кто знает…

Алиса ГАНИЕВА