Вспоминая Леонида Бородина

№ 2011 / 49, 23.02.2015

Я по­зна­ко­мил­ся с Бо­ро­ди­ным в 1997 го­ду в дву­хэ­таж­ном до­ми­ке на Ста­ром Ар­ба­те, в ре­дак­ции жур­на­ла «Моск­ва», ко­то­рый он воз­глав­лял. Имен­но ту­да я ре­шил­ся при­не­с­ти ру­ко­пись на­ших с Ан­ной сов­ме­ст­ных рас­ска­зов

Я познакомился с Бородиным в 1997 году в двухэтажном домике на Старом Арбате, в редакции журнала «Москва», который он возглавлял. Именно туда я решился принести рукопись наших с Анной совместных рассказов, потому что отделом прозы в журнале заведовал старый знакомый по Литинституту Владислав Артёмов. А ещё потому что именно Леонид Иванович возглавлял журнал. Я выделял его среди современных писателей и всегда читал попадавшиеся в журналах рассказы и повести. Он захватывал полудетективным сюжетом, тонким психологизмом, импонировал своим художественным стилем, находя новые краски для каждого произведения, а ещё – ощущением нашего бренного и в то же время всё ещё таинственного и прекрасного мира. Впрочем, и взгляды его были мне близки. Он был скорее «белым» патриотом, вернее – ищущим «третью» правду. О нашем с Анной понимании его творческого мировосприятия мы написали статью «Моё детство проходило в раю…».






Леонид БОРОДИН с саранской интеллигенцией
Леонид БОРОДИН с саранской интеллигенцией

Бородина в патриотическом литературном стане признавали как бы сквозь стиснутые зубы. Ведь большинство патриотических лидеров выбились в люди при советской власти и в душе оставались верными ей. Ничего в этом плохого не вижу. Но Бородин был другой, он мотал два срока хотя и за «русскую идею», но всё же среди диссидентов-разрушителей. И что из того, что он оказался прозорливей многих наших «красных» патриотов? А может быть, и зависть к его несомненному таланту примешивалась? При жизни, за исключением нескольких честных критиков и писателей, его не ставили в первый ряд русской литературы, как он, собственно, заслуживал. Теперь, думаю, он навсегда займёт место среди лучших отечественных писателей второй половины ХХ века, наряду с А.Солженицыным, В.Шукшиным, В.Астафьевым, Ю.Казаковым


Так вот, вернусь к событиям на Арбате. Владислав, хоть мы с ним и предварительно созвонились, нешуточно задерживался. Пошёл второй час ожидания. Я нервничал, сидя в кабинете, который он разделял с зав. отделом культуры К.А. Кокшенёвой. И если бы не Кокшенёва, я бы, наверное, уже ушёл – она поила меня чаем и уговаривала подождать. Тем не менее время шло и шло, а у меня не было привычки ходить по редакциям, да и отвык я от московских нравов. Кроме того, в Москву я приехал всего на несколько дней, а так как посылать рукописи по почте считал почти бесполезным, решил заодно сходить в несколько редакций, и первой выбрал «Москву»… Увы или к счастью, Артёмов не торопился. Мне пришла мысль направиться напрямую к Бородину. Спросил совета у Кокшенёвой, и, видимо, полагая, что я в противном случае уйду, она «благословила». Вот так вот «нагло» я попал в редакторский кабинет Леонида Ивановича. Надо учитывать, что шли 90-е годы, когда совсем свежа была память о гигантских тиражах журналов и сохранялись советские бюрократические традиции.


Но Леонид Иванович был не такой. Он, конечно, удивился визиту относительно молодого борзого писателя, однако, узнав, что я из Мордовии, этот сдержанный, как я впоследствии узнал, человек оживился. Оказалось, первую свою серьёзную, говоря современным сленгом – «взрослую» повесть «Правила игры» он создал именно в Мордовии, отбывая у нас часть первого срока. Я знал, что он у нас «сидел» в Дубравлаге, но то, что здесь началось его серьёзное творчество, конечно, понятия не имел. Мы разговорились. Я рассказал о нынешних буднях республики, о постперестроечном бытии «зоны», о её влиянии на местное население (оно, как мне говорил мордовский композитор Гавриил Вдовин, отразилось даже на мотивах народных песен). Полистав нашу рукопись, Леонид Иванович спросил, помнится, почему выбрали такой псевдоним – Самарин. Я ответил строчкой из Высоцкого: «Только русские в родне, прадед мой – Самарин…». Он только усмехнулся. В итоге, обещал посмотреть нашу прозу лично, и не откладывая в долгий ящик.


За время моего общения с Бородиным пришёл и Артёмов. Он даже хотел забрать рукопись у Л.И., но тот сказал, что теперь уже сначала прочитает сам. И прочитал. Ему понравилось. В тот раз я уезжал из столицы счастливым. В том же году у нас в журнале «Москва» вышел рассказ «Новый Вий», за который по итогам года мы стали лауреатами премии журнала. И были приглашены на чествование лауреатов в редакцию. Это было, кажется, в январе. Помню синие, в снежной кисее окна редакции. Самая большая комната – кабинет главного редактора. Стол заставлен по-новогоднему обильно. И ощущение от того застолья осталось какое-то новогоднее, радостное.


С Леонидом Ивановичем сложились дружеские отношения. Мы стали постоянными авторами журнала. Зачастую он сам первым читал нашу прозу, а свою повесть «Правила игры» и рассказ «Полюс верности», связанные с Мордовией, разрешил напечатать в нашем «Страннике». На долгое время редакция на Старом Арбате в Москве стала для меня почти родным домом. Я любил в свои редкие приезды в столицу там бывать и всегда старался повидаться с Леонидом Ивановичем, а он, как бы ни был занят, всегда находил для меня время.


Однажды я попал на дискуссию «Русского клуба», который существовал при редакции. Пикировались Леонид Бородин и Вадим Кожинов. Один отстаивал «белый» проект патриотизма, другой – «красный». Желающие могут найти эту дискуссии в одном из номеров журнала «Москва», если не подводит память, за 2000 год. А для меня было удивительно то, что оба эти человека были связаны с Мордовией. Один в ней против своей воли состоялся как большой писатель, а другой посещал Саранск, дабы «открыть» М.М. Бахтина.


По моему приглашению Л.И. Бородин приезжал в республику в декабре 1999 года. Это было событие для Саранска. Состоялась встреча в центральной библиотеке им. Пушкина. Что приятно – зал был переполнен. Читатели задавали вопросы, в том числе и острые. Например: не стала бы Мордовия процветать, как Финляндия, если бы её покинули русские? Бородин ответил: думаете, если русские уйдут, вы здесь останетесь сами по себе? Нет. Либо придут мусульманские народы, либо китайцы. И что будет дальше – понятно.


Ещё раз побывал Бородин в Саранске в конце двухтысячных, будучи членом Общественной палаты РФ. Помню, как он «бился» с либерально настроенными чиновниками-журналистами, присланными учить местных «писак» отражать события в нужном русле, руководствуясь пресловутыми «общечеловеческими» ценностями. Непросто было распутывать словесные кружева о либеральном понимании того, как правильно любить Родину и как неправильно. Часто для него служила примером высокопрофессиональная и в то же время, на его взгляд, разрушительная работа радиостанции «Эхо Москвы», её журналистов. Тогда же он мне сказал, что перенёс шесть тяжёлых операций, что действие наркоза не прошло даром, что ему теперь трудно справляться со своими редакционными обязанностями, и он с удовольствием бы оставил свой пост ради того, чтобы написать ещё несколько произведений…

Константин СМОРОДИН,
г. САРАНСК

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.