Пройдусь по Абрикосовой, Сверну на Виноградную…

№ 2006 / 10, 23.02.2015

Улица Фурштатская знакома петербуржцам прежде всего по великолепному Дворцу бракосочетания и многочисленным консульствам. Между тем дома, расположенные на Фурштатской, таят в себе много интересного и подчас загадочного.Улица Фурштатская знакома петербуржцам прежде всего по великолепному Дворцу бракосочетания и многочисленным консульствам. Между тем дома, расположенные на Фурштатской, таят в себе много интересного и подчас загадочного. Арсений Дубин разыскал и описал историю всех 62-х домов этой улицы, в результате чего получилась увлекательная книга «Фурштатская улица», выпущенная в издательстве «Центрполиграф». Читая книгу, изумляешься: какая бездна удивительных человеческих судеб прошла через каждый дом.
Возьмём, например, дом № 20. Как свидетельствует мемориальная доска, здесь в квартире Д.В. Стасова неоднократно бывал Ленин. Дмитрий Стасов – блестящий адвокат и музыкант, один из учредителей Русского музыкального общества. У его дочери, революционерки Елены Стасовой, прозванной друзьями за пунктуальность и обязательность «товарищ Абсолют», и бывал в 1917 году Ленин. В этом доме жили также известный издатель (газета «Голос») В.А. Бильбасов, видный политический деятель М.В. Родзянко, художники В.И. Зуев (работал в ювелирной фирме «Фаберже»), А.Е. Бауман, В.В. Игнациус.
Но главное, чем знаменит этот дом, – здесь несколько месяцев (с мая по декабрь 1832 года) жил Пушкин со своей молодой женой. Здесь же родилась старшая дочь поэта Мария. Кстати, во дворе дома № 20 более четырёх лет находилось «приданое» Натальи Николаевны – бронзовая скульптура Екатерины II, которую Пушкин с большим трудом потом продал.
Ещё одно путешествие, только уже по улицам старой Москвы, предлагает книга «Москва в очерках 40-х годов XIX века» (издательство «Крафт+»). Первая её часть состоит из «Очерков московской жизни» (1842) беллетриста Петра Вистенгофа (1811 – 1855). Эти «Очерки», ставшие литературным дебютом Вистенгофа, вызвали широкий резонанс. Критика того времени любила их сравнивать с вышедшей в том же году книгой М.Загоскина «Москва и москвичи». Белинский отмечал у Вистенгофа «замечательную наблюдательность и умение схватывать характеристические черты общества», но при этом указывал на отсутствие «определённого взгляда» и способности «судить». Любопытно, что долгое время в биографических справочниках всё творчество беллетриста приписывалось его брату, Павлу, автору интересных мемуаров «Из моих воспоминаний».
Вторую часть книги составляют «Очерки Москвы 40-х годов», написанные ярким бытописателем Первопрестольной середины XIX века Иваном Кокоревым (1826 – 1853). Он вырос в семье бедного крепостного, отпущенного и приписанного к мещанскому сословию. Не окончив гимназию из-за недостатка средств, с шестнадцати лет зарабатывал на жизнь литературным трудом. С 1846 года работал секретарём в погодинском журнале «Москвитянин». На этой должности от скупого М.Погодина он получал весьма скудное по тем временам жалованье – 15 рублей серебром. Поэтому, кроме своих обязанностей, Кокорев вынужден был заниматься журналистской подёнщиной: писать рецензии, очерки, статейки для отдела «Смеси» и т.д. Как писал Добролюбов, от Кокорева «ждали серьёзного, глубоко задуманного и строго выполненного произведения из нашей городской жизни, которую он знал в мельчайших подробностях и которой умел сочувствовать». Но, увы, в 1853 году Кокорев умер от тифа, так и не осуществив своих планов создать в серии очерков и повестей художественную панораму московской жизни.
Илья КОЛОДЯЖНЫЙ