Аппарат дискредитирует московского мэра Собянина

№ 2012 / 22, 23.02.2015

В этой, уже тре­ть­ей, се­рии са­ги о мос­ков­ском пра­ви­тель­ст­ве хо­чет­ся чуть по­дроб­ней ос­та­но­вить­ся на осо­бен­но­с­тях ра­бо­ты ап­па­ра­та сто­лич­ной мэ­рии.
Ста­ни­слав­ский ут­верж­дал, что те­атр на­чи­на­ет­ся с ве­шал­ки.

В этой, уже третьей, серии саги о московском правительстве хочется чуть подробней остановиться на особенностях работы аппарата столичной мэрии.


Станиславский утверждал, что театр начинается с вешалки. А все разговоры же об аппарате многих наших ведомств, видимо, стоит начинать с канцелярии. Так вот, канцелярские службы в московском правительстве, похоже, впали в ступор.


Я сейчас разочарую москвичей. Они уверены в том, что если обратились на пейджер мэра, то это значит, что оператор связи тут же зарегистрировал факт их обращения. Как бы не так! Эти обращения пейджинговая компания потом передаёт в отдел писем столичной мэрии, а там они лежат-вылёживаются неделями. Подчёркиваю: неделями! Хотя по закону на данную процедуру отведено максимум три дня. В чём же дело? Я попытался этот вопрос задать начальнику отдела писем Ирине Чигирёвой. Но из её разъяснений что-либо понять оказалось невозможно. То ли канцелярия московской мэрии испытывает страшную нехватку рабочих рук (хотя там – одни из самых высоких зарплат), то ли возросла активность москвичей и люди просто завалили начальство своими обращениями. Как бы там ни было, ясно пока только одно: пейджер мэра – это, видимо, фикция, призванная для выпускания паров недовольства.






Рис. Мурата ДИЛЬМАНОВА
Рис. Мурата ДИЛЬМАНОВА

Кстати, я в конце апреля попробовал получить по этому вопросу комментарии в мэрии у начальника управления по организации работы с документами Семёна Кочетова. Но ничего не получилось. Сотрудница его приёмной Анна Брюханова даже не пожелала своё руководство проинформировать о моём звонке. Мол, пишите письма. А зачем писать, если ничего не регистрируется?!


Впрочем, даже если обращения наконец попадают по назначению – это не факт, что потом на них вовремя ответят. Вот мне заместитель начальника управления аппарата г-на Горбенко (того самого, кто в московском правительстве отвечает за рассмотрение заявок оппозиции) Татьяна Бреус лично пообещала, что в срок до 5 мая на моё обращение обязательно ответит руководитель департамента СМИ и рекламы Владимир Черников. Однако я получил письменный ответ только 22 мая. Но не думайте, что это так плохо сработала почта. Как оказалось, пятого мая Черников лишь подписал письмо, а потом оно целых десять дней вылёживалось в его канцелярии. Теперь юристы спорят: уложился г-н Черников в установленные законом сроки или нет. Одни говорят: да, уложился, поскольку в назначенный день он поставил на документе свой автограф. А другие утверждают: нет, закон нарушен, поскольку ответ, судя по почтовому штемпелю, ушёл из ведомства с опозданием на десять дней.


Принципиально это или нет? Отвечаю: очень даже принципиально. Ибо на 18 мая Черников во исполнение данного письма назначил важную встречу. Больше того, в своём письме чиновник в чём-то определил характер и контуры предстоящей встречи, изначально взяв агрессивную тональность. Соответственно я, ничего не ведая об этом, отправился на встречу в полной уверенности в том, что мой собеседник настроен не на защиту своих сильно проштрафившихся сотрудников, а на конструктивное решение возникших проблем.


Дальше можно было бы поговорить о низкой культуре секретарей больших начальников, в том числе и в аппарате заместителя мэра г-на Горбенко. Но надо ли на это тратить много бумаги? И без того ясно, что вряд ли секретари рискнут хамить или категорически отказываться соединять со своими шефами без ведома и одобрения начальства. Иначе они б давно из аппарата вылетели. Хотя в телефонных разговорах сотрудница приёмной руководителя аппарата Горбенко – г-жи Гиляровой – не сдержалась и всё-таки прокомментировала работу секретарей заместителя мэра одним, но ёмким словом: «Бред».


Попробуем поговорить о другом – о том, как рассматривает обращения москвичей ближайшее окружение больших московских руководителей. В частности, давайте попристальней вглядимся в работу аппарата заместителя московского мэра Александра Горбенко.


По идее, аппарат Горбенко должен, помимо всего прочего, контролировать работу подведомственных ему столичных структур. Но на деле он, похоже, мало что решает и, видимо, ни на что не влияет. Я сужу об этом по деятельности одного из консультантов этого аппарата – Ольги Бугаенко. С одной стороны, именно к ней сходятся почти все жалобы на департамент СМИ. А с другой стороны, что она может? Максимум – переправить жалобы всё в тот же департамент или подготовить никого и ни к чему не обязывающие формальные запросы. Выявить нарушения в работе ведомства г-на Черникова, заставить устранить случаи беззакония, наказать проштрафившихся чиновников, как я понимаю, Бугаенко не в состоянии. Доступа к заместителю мэра у неё тоже нет. Ну и кому нужен такой бесправный консультант?


Журналисты старшего поколения помнят, как раньше функционировала система. Ни одно критическое выступление прессы без внимания не оставалось. И не дай бог, если какое-нибудь издание, столкнувшись с волокитой или – ещё хуже – бездействием чиновников, возвращалось к нерешённой проблеме. Мгновенно следовала реакция высшего руководства. Проштрафившиеся бюрократы тут же летели со всех постов. А что сейчас?


Сейчас в лучшем случае реагируют лишь после очередной смены караула. Я помню, как ещё пару лет назад один из бывших заместителей Юрия Лужкова с пеной у рта доказывал нам, как замечательно работал столичный комитет по телекоммуникациям и СМИ. А всё потому, что он якобы лично контролировал эту структуру. Но при этом на публично заданные его команде с десяток неудобных вопросов, в которых комитет уличался в элементарном вранье и в протаскивании коррупционных схем, никто тогда так и не ответил. Да, звали того зама Валерием Виноградовым. Но прошло не так много времени и выяснилось, что в комитете по телекоммуникациям далеко не всё было благополучно. Возник, в частности, вопрос об эффективности истраченных на производство документальных телефильмов семи миллиардов рублей. Не поэтому ли Виноградова сильно понизили в должности, переведя его из заместителя мэра в префекты? А всё руководство комитета по телекоммуникациям и вовсе отправили в отставку? И что теперь – ждать, когда попросят освободить кресла Горбенко и Черникова? А раньше – что, правды мы так и не добьёмся?


Да, пока столичное руководство к шалостям подчинённых Черникова относится более чем спокойно. Ну передали Ольге Бугаенко повторное обращение редакции к московским столоначальникам, в котором выражалось недоумение по поводу царящего в столичном департаменте СМИ правового нигилизма. Ну и что? Никто перепроверять факты не стал. Единственное, что сделала Бугаенко, – отправила в департамент новый запрос. Помню, как она мягко успокаивала: мол, давайте для начала посмотрим, какие материалы к 23 апреля пришлёт этот департамент. Но после 23 апреля её тон решительно изменился. В голосе появилась решительность. Нам было заявлено: ждите, когда вас примет г-н Черников.


Простите, но в повторном обращении к руководству мэрии речь шла несколько о других вещах. Мы привели конкретные факты беззакония, допущенные, на наш взгляд, лично Черниковым и его сотрудниками. Но непосредственные начальники Черникова вместо того, чтобы вникнуть в суть обозначенной проблемы, нас отослали к непосредственному творцу правового произвола. Вот так теперь функционирует новая система.


Ладно, я пошёл на встречу с г-ном Черниковым. Но она, естественно, ничего не решила, о чём я подробно рассказал во второй серии своей саги о московском правительстве «Пятеро против одного», опубликованной 25 мая 2012 года. После беседы с г-ном Черниковым необходимость во встрече с заместителем мэра не только не отпала, а во много раз возросла. О чём я и сообщил г-же Бугаенко. Но она честно призналась, что этот вопрос не в её компетенции. А в чьей? К кому тогда обращаться? «Не знаю», – ответила Бугаенко. Последний мой вопрос, обращённый к Бугаенко, был таков: так будет ли кто-нибудь разбираться с фактами беззакония в департаменте СМИ? Но Бугаенко и тут толком ничего ответить так и не смогла.


Повторяю: зачем же нам такие консультанты? Это лишние бюджетные траты. Пользы от них – ноль.


Понятно, что аппарат не ограничивается одними консультантами. Есть и более влиятельные должности. Какие-то вещи, по определению, должен решать руководитель аппарата. Что-то, видимо, может сделать и помощник руководителя. Но, похоже, заместителю мэра Горбенко с помощником и руководителем аппарата явно не повезло. Подтвержу этот вывод двумя историями.


Я целую неделю потратил на то, чтобы дозвониться до руководителя аппарата Людмилы Гиляровой. Помнится, месяц назад она пыталась заверить меня, что у неё в аппарате мышь без спроса не проскочит. Не знаю, правду г-жа Гилярова говорила или нет, во всяком случае у меня не было возможности сосчитать количество пропущенных ею мышей, но порядка в её службе точно нет. По утрам чиновницу застать невозможно. По свидетельству сотрудницы её приёмной, она раньше девяти часов (хотя мэрия работает с восьми) обычно не появляется, потом начинаются совещания, а после семнадцати – уже секретарши нет и поэтому некому переключать телефоны. И что делать? Ответ секретаря: присылайте новое обращение. Но, помилуйте, мы уже целую рощу извели на письма в мэрию. Сколько же можно писать? И главное – для чего? Видимо, только для того, чтобы было чем заняться Ольге Бугаенко.


Одно время нам говорили, что расписание встреч г-на Горбенко составляет его помощник Дмитрий Синюков. Мы не поленились и позвонили ему. Но этот чиновник, видимо, очень обиделся за первую серию саги «Грош цена извинениям московских чинуш», которая была напечатана 27 апреля. Он даже разговаривать не захотел. Мол, наша встреча с Горбенко по-прежнему нецелесообразна. Я всё-таки попросил уточнить, чьё это мнение: заместителя мэра или помощника. Тут Синюков честно признался: это его личная позиция. После чего помощник потребовал больше никогда и ни при каких обстоятельствах ему не звонить.


У меня сложилось стойкое впечатление, что аппарат г-на Горбенко создан не для эффективного решения существующих в отрасли проблем, а исключительно для обеспечения начальству комфортных условий работы.


Что бы кто ни говорил о якобы небывалой открытости нынешних московских властей, всё это пока только красивые слова и не больше. Московские чиновники, особенно те, которые призваны поддерживать связи с гражданским обществом, по-прежнему очень закрыты. А чему тут удивляться?! Давайте посмотрим, где они раньше работали и какой опыт приобрели. Тот же Черников несколько лет руководил управлением финансов в Госдуме. А кто тогда возглавлял Госдуму? Не помните? Борис Грызлов. Тот самый, который утверждал, что дума – это не место для дискуссий. Так не тогда ли Черников и научился барству и в упор не замечать институты гражданского общества? Но теперь-то он ведь не какой-то бухгалтер. Пора бы и переучиться. Да и Горбенко раньше находился в очень тепличных условиях. А что – он был гендиректором главной правительственной газеты, которая не имела никаких финансовых проблем, а сама газета при нём занималась в основном обслуживанием высшего руководства. Но сейчас-то у него другие задачи. Власть и без него есть кому обслуживать. Куда сложней наладить честный и конструктивный диалог с гражданским обществом. А тут Горбенко, похоже, пока мало что удаётся. Может, поэтому он как огня боится встретиться с писателями. Писатели ведь народ такой, лизать никому не станут, а правду-матку резануть могут.

Вячеслав ОГРЫЗКО

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.