Камасутра для колясочников

№ 2012 / 23, 23.02.2015

В Ан­г­лии очень страш­но ста­реть. То есть не про­сто страш­но, а не­вы­но­си­мо: вы­хо­дя на пен­сию, сред­ний ан­г­ли­ча­нин мо­жет поз­во­лить се­бе лишь… не­боль­шое бун­га­ло в при­го­ро­де – с от­дель­ным подъ­ез­дом и па­рой спа­лен

В Англии очень страшно стареть. То есть не просто страшно, а невыносимо: выходя на пенсию, средний англичанин может позволить себе лишь… небольшое бунгало в пригороде – с отдельным подъездом и парой спален (не считая гостиной, кабинета и комнаты для гостей), а также – с собственной парковкой для собственного небольшого авто.

Чуть менее страшно англичанину стареть за границей, например, в Индии. Это ничего, что брюшной тиф. Главное, цены на порядок ниже и, вроде бы, к старости там относятся гораздо почтительнее, чем в Европе.

В своём новом фильме «Отель Мэриголд» Джон Мэдден показывает нам несколько месяцев из жизни пенсионеров, решивших провести остаток дней в индийском отеле, который – судя по рекламе – что-то среднее между домом престарелых и раем.

Джон Мэдден русскому зрителю знаком прежде всего по мелодраматическому хиту «Влюблённый Шекспир». Приверженность к «шекспировским» сюжетам, видимо, у режиссёра в крови – в декорациях старинного отеля Мэдден разыграет интриги «Ромео и Джульетты», «Короля Лира» и… ещё раз «Ромео и Джульетты»! Почему бы нет, раз зритель так любит истории про любовь с отягчающими обстоятельствами.

Актёрский состав – шикарный: Джуди Денч, Билл Найи, Мэгги Смит, Том Уилкинсон. Сначала пенсионерам (а каждый из них с характером!) будет трудно. Отель, название которого переводится на русский как «Ноготки» (календула), подействует как желчегонное, подтверждая игру смыслов в названии. После рациональной и скучной жизни в Туманном Альбионе Индия кажется испытанием – гастрономическим, физическим, душевным.

Героиня Джуди Денч только-только потеряла мужа, прожив с ним сорок лет в браке. Герой Тома Уилкинсона «вышел из шкафа», признав свою нетрадиционную ориентацию. Героиня Мэгги Смит перенесла сложную операцию на бедре, надеясь снова встать на ноги и выбросить инвалидное кресло… У каждого есть своя личностная драма. Но ирония жизни (и фильма) в том, что много жизненных драм одновременно – это уже не драма, а скорее трагикомедия.

Вдова встретит новую любовь, колясочница – начнёт ходить, а вот гей… тут Мэдден, видимо, сделал реверанс в сторону модной «толерантности». Гей умрёт от сердечного приступа. Найдёт своего любимого (индийца), с которым был близок в юности, обнимет его (теперь тоже пенсионера) и на следующий после свидания день скончается во дворе отеля. Счастливым.

Казалось бы, фильм – как иной соцреалистический роман – полон жизнеутверждающей энергии. Нет ничего невозможного, справедливость торжествует, каждому по способностям (правда, за счёт чужих возможностей, ну да ладно, не станем отвлекаться)… только вот после просмотра «Отеля Мэриголд» почему-то внутри ничего не торжествует и многое по-прежнему кажется невозможным. Например, невозможной кажется счастливая жизнь пенсионера в России, который если и может путешествовать на склоне лет, то только по Монголии (и то внутренней – на внешнюю не хватит пенсии). Невозможным кажется сам прокат этого фильма и в нашей стране – как фильма оптимистического и позитивного. Явно не задуманный как сатира, русским зрителем он, скорее всего, будет воспринят именно как сатира. Настолько разные у нас и у европейцев ценности и уровни жизни – не просто разные, а порой взаимоотрицающие.

Хотя выход есть – можно воспринимать новый фильм Мэддена как… фантастику! Но тогда из-за облака должна протянуться рука толерантного Господа и толерантно добавить инвалидов в число постояльцев отеля «Мэриголд». Ведь если все будут здоровы и счастливы, о чём тогда снимать комедии?

Юлия КАЧАЛКИНА