Наукотворцы далеки от природы слова

№ 2012 / 39, 23.02.2015

Ко­неч­но, язык, как и на­род, жи­вёт по сво­им при­род­ным за­ко­нам. У не­го жизнь та­кая – оке­а­ни­че­с­кая. Сло­ва ино­гда при­ту­ха­ют, по­гру­жа­ют­ся на дно, по­том сно­ва всплы­ва­ют, как глу­бо­ко­вод­ные ры­бы, со дна.

Конечно, язык, как и народ, живёт по своим природным законам. У него жизнь такая – океаническая. Слова иногда притухают, погружаются на дно, потом снова всплывают, как глубоководные рыбы, со дна. У некоторых слов жизнь тысячелетняя или даже больше, мы не можем этого наверняка знать. Да, есть слова, которые отражали хозяйственные и бытовые реалии; быт меняется – меняются и слова. Меняется словарь охотников, каменщиков, казаков. У каждой деревни свой язык, свои особенности звучания речи. Но слово видоизменяется только для чужих людей, а изнутри оно сохраняется, и мы друг друга понимаем. У языка очень сложная, интересная, самобытная жизнь. Его не надо хоронить, не надо плакать над его могилой. Что-то уходит, но взамен приходит новое. Однако хоть слово живёт-то само по себе, но неправильно сказанное слово – неправильно и существует.

Владимир ЛИЧУТИН

Вот, например, песня. Раньше песни пели только молодые. Старухи не пели, им было неприлично. А у молодух-то были зубки – они песню выговаривали хорошо. Ведь главное в народных песнях – слово, а не музыка. Слово должно отскакивать от зубов. А ныне записывают песни в исполнении старушек. И сейчас функция слова пропадает. Слово должно быть сказано точно. Это всё утрачивается. По телевизору слово, часто мямлят, теряют окончания, используют как попало, не понимая значения. А ведь русское слово – самое богатое по многозначности. Вообще сущность русского языка по сравнению с другими языками (например, немецким или французским) в том, что он настолько мощный, что слово в нём существует само по себе: только в русском языке слово можно поставить в любом месте строки, и оно будет жить. Да, где-то оно будет выразительнее, где-то приглушённее, но оно всё равно заиграет, задышит. Поэтому знаки препинания, конечно, не столь важны. Поэтому писатель испокон веков произвольно их ставил – согласно интонации, дыханию. А учёным грамматикам это непонятно. Они хотят поставить русский язык, как Пегаса, в стойло.

Я читал крестьянские письма своего деда Семёна. Они вообще без знаков препинания, но от этого внутреннее качество, красота, содержание нисколько не теряются. Нормы нужны, но нельзя в них слепо утыкиваться. Нельзя мешать людям, писателям вольно работать со словом. Хотя, с другой стороны, по-настоящему вольно работать со словом может только тот, кто духовно, нравственно совершенен. А у нас часто «играют» с языком те, кто нравственно разболтан. Это очень вредно.

Русское слово такое прекрасное, сильное, что его надо, конечно, блюсти. Прежде всего, надо лелеять тех, кто заботится о языке, о слове, – то есть писателей, литераторов. Читая, издавая и пропагандируя книги, нужно знать, что главное в произведении не тема, не сюжет, не идея, а слово. Потому что слово имеет самую большую энергетику, это настолько сложное, живое существо, что мы его до самой глубины никогда не понимаем. Некоторые говорят, что слово – это душа, но и души мы не знаем, где она находится. Вроде бы мы уверены, что она есть, но где? Поэтому к слову нужно относиться с уважением, нужно издавать хороших писателей большими тиражами, чтобы они передавали эту душу слова людям. Иначе государство и разные политики нам будут навязывать только свою идеологию.

Главное, надо на обсуждения, касающиеся языка, приглашать писателей и слушать их. Потому что наукотворцы далеки от природы слова. Если бы они к ней приблизились, они бы сами стали писателями. А так они только учётчики. Учётчики тоже бывают полезны, но до определённой меры. А сколько было съездов, конференций всяких про русский язык – меня, например, ни разу не звали!

Владимир ЛИЧУТИН