Бэтман-разрушитель

№ 2013 / 15, 23.02.2015

А я-то, заранее готовясь к худшему, выстроил уже себе целую воображаемую крепость – с бойницами для беглого критического огня и подъёмным мостом на случай отчаянной вылазки…

А я-то, заранее готовясь к худшему, выстроил уже себе целую воображаемую крепость – с бойницами для беглого критического огня и подъёмным мостом на случай отчаянной вылазки…

Часто повторяю пелевинское: «Писатель – это не тот, кто всё время пишет. Писатель может некоторое время и не писать». То, что выходило в нулевые под брендом автора «Чапаева и Пустоты», не раз подначивало перефразировать сказанное совсем в духе хармсовского чудотворца. «Писатель может вообще ничего не писать». Да, много было наваяно злободневного. Да где оно теперь? Кто его помнит? И уж слишком всё стало у В.О. предсказуемо. Раззвонят с телеэкрана про оборотней в погонах – жди у него этих оборотней в прямом, а не в переносном смысле. Или, допустим, настиг нас юбилей Толстого – под такое дело сразу испеклась Пелевиным толстопузая – премиальная – книжка. Мда… А стоило ли, между нами говоря, посягать на рублёвые лавры Басинского, проворно оседлавшего тему? Опомнитесь, В.О.! Вы-то писатель, не щелкопёр!

Затем в дело пошёл мат. Любопытная попытка обосновать сквернословие предпринята в приложении к новому роману. «Это ещё и фундамент всей здешней культуры (не потемкинской, а реальной). Поэтому у мата в России такой сакрально-двусмысленный статус. Если какой-нибудь Майтрейя забредёт в наш сектор реальности, ему придётся проповедовать матом, иначе на глубоком уровне его просто никто не услышит». Но ведь фундамент на то и фундамент, чтобы держать стены дома, оставаясь невидимым. Хочешь обнажить его со всех сторон – придётся снести всю жилую надстройку, то есть, в данном контексте, всю реальную, а не потёмкинскую культуру. Где тогда жить-то будем? В подвале, с крысами? Да и мат мату рознь. Матрейя бы сказал: «Сила ночи, сила дня – одинакова х-йня». Весомо, грубо, зримо. Доходчиво о сути инь и ян и о Срединном Пути между крайностями. Это цитата из «Ч. и П.». А вот когда в «S.N.U.F.F.» матерится пупарас Карпов – это уровень не Майтрейи, а колхозника Матвея, пьяного и сраного. Глубокий уровень? Ну-ну. Среди моих знакомых, читающих и ценящих Пелевина, «колхозников», прошу заметить, нет.

Интересно, конечно, каким представляет себе В.О. своего читателя. Нынче он склонен прятать звон в мягкое, в женское: «А сейчас, милая читательница, за мной!» Надеюсь, что тут не расчёт, хотя прекрасный пол в основном и делает кассу книжным магазинам. Не будем, однако, забывать о душе-psyche, которая имеется почти у каждого, да и о Родине-матери, впитавшейся в подкорку… Со всей этой Вечной Женственностью, как мне кажется, и заговорил теперь «Майтрейя нашего сектора» со страниц своей новой книги. И, что характерно, в присутствии дамы обошлось практически без мата.

Что же конкретно представляет собой одиннадцатый роман Пелевина? Авторский стиль за долгие годы претерпел важные изменения. Обобщённо говоря, перед нами уже не художественная проза, а философский трактат. Для удобства усвоения текст распределён по лицам, вроде платоновских диалогов. Один спрашивает, другой отвечает. Убери всех этих «Рам», «Софи», «Озирисов» и «Энлилей Маратовичей» – останется в сияющей пустоте диалог (вечный разговор между душой и Богом?), полифония, лишённая суетливых человеческих интонаций. Орган! Чистый Бах в прозе! Скажу точнее: фа-минорная хоральная прелюдия Баха (в «Солярисе» Тарковского звучит, помните?). Все описания сведены к минимуму, необходимому чтобы удерживать внимание до самого конца. Только финальная сцена на Тверском бульваре обрастает ненадолго былой и памятной художественностью, вытягивая ещё чуть дальше из прошлого нить узнаваемых пелевинских образов-символов.

И совершенно зря рассупонили печатные рты муэддзины псевдороссийского псевдолиберелизма – кроме «дела Мохнаткина» да ещё парочки лёгких тычков поддых тут нет особой политики. О чём же эта книга? Послушаем ответ из первых уст: «О грусти, тщете, страдании и непостоянстве, иллюзиях и обманах – и, самое главное, о том, что жаловаться некому. Но не в том смысле, что нет Того, кто услышал бы жалобу. Он-то как раз есть, и ещё как. Нет того, кто мог бы пожаловаться».

Вообще интересна концовка романа. Расшифровать её можно так: путь Будды (в романе – Тайный Чёрный Путь), в следовании которому некоторые неосновательно подозревали Пелевина, ещё раз отвергается, хотя и не безоговорочно. (В.О., разумеется, нельзя включать в школьную программу – для этого пришлось бы изменить в корне всю систему нашего образования, направленную не на освобождение сознания, а на внушение человеку разнообразных комплексов.) Что же он предлагает взамен? Читайте – и узнаете.

Господа, не отличающие Чжуан-цзы от поваренной книги, могут пока погулять.

Максим ЛАВРЕНТЬЕВ


В ЗЕРКАЛЕ МНЕНИЙ

Татьяна ШАБАЕВА, обозреватель «Литературной газеты»:

В первый же день продаж я увидела, как люди в метро читают новую пелевинскую книгу. Я включила компьютер, и на меня вывалилось несколько критических сочинений о том, что Пелевин уже далеко не тот и что новая его книга совсем не интересная. В первый день продаж. Мне подумалось, что эта скучная книга заслуживает внимания. Так оно и оказалось – хотя любители скучных книг не будут разочарованы: многословной кудрявой говорильни и обезоруживающе-откровенных пелевинских самоповторов там хватает. Тем интереснее, что, даже такой, Пелевин – по-прежнему мастер сюжета и магистр красного словца. Любители лихой интриги и хлёсткого пелевинского острословия не будут разочарованы тоже. Если не будут ждать слишком многого. Но появилось и новое: Пелевин стал добрее. Мера перемены так незначительна, что для любого другого она была бы в пределах допустимых колебаний. Но для Пелевина это, можно сказать, шаг в новый мир. Можно надеяться дальше: он нам ещё покажет.

Платон БЕСЕДИН, прозаик:

Послевкусие от прочтения «Бэтман Аполло» – щемящая ностальгия.

Ещё злость, конечно. Потому что в момент, когда от Пелевина ждали порыва, он не нашёл ничего лучшего, как написать на тему, которую не использовал разве что самый заскорузлый писатель-почвенник. Причём сделал это так, будто устроился работать на склад вторсырья, чтобы собирать вырезки из списанных в утиль материалов и клеить их в альбом-книжку для отправки в издательство. Всё равно читатель проглотит и вкуса не заметит. Рядовой читатель проглотил. И это, собственно, приговор этому читателю. Такой же, как приговор писателям, которые всегда на шаг позади Пелевина, такой же, как и приговор книжному рынку в целом. Но после всех этих мыслей – вновь ностальгия. Помните, у раннего Пелевина был такой рассказ «Онтология детства»? О свободе, которая никогда не вернётся. То же самое и с Пелевиным. Остаётся смириться. И постараться сохранить послевкусие.

Иван ЛЮБЕНКО, прозаик:

Прочитав новый роман Пелевина «Бэтман Аполло», я вдруг понял одну интересную вещь: Пелевин мог бы стать автором прекрасных умных мелодрам, точнее даже не мелодрам (поскольку слово это дискредитировано русским издательским процессом), а романов о любви. О любви между мужчиной и женщиной, о том, как Инь ищет Ян и – наоборот. Пелевин носил в себе заряд романтического романа, видимо, с самых первых своих опытов в прозе. И сегодня он выходит на новый уровень мастерства, наконец, давая себе волю писать о том, что его действительно волнует и трогает.

Ирина ГОРЮНОВА, прозаик:

«Бэтман Аполло» Пелевина с одной стороны меня явно разочаровал своей ярко-современной политической направленностью и предсказуемостью – что вижу, о том пишу: не обошёл автор своим вниманием и фейсбучный мир, и храм Христа Спасителя с митингом, и современных революционеров и многое другое. С другой, может быть и права Майя Кучерская, утверждающая, что Пелевин нужен миру именно таким, не изменяющимся, сквернословящим буддой. Нельзя сказать, что роман Пелевина пуст и никчёмен, но следует заметить, что последние тексты Пелевина были гораздо слабее первых, и поклонники его таланта ждали от него новой высоты, тогда как он остался на уровне своих последних текстов, сильно не дотянув до своего знаменитого «Empire V». Конечно, рекламная фраза оппозиционера Навального «Новая книга Пелевина посвящена московским протестам. Ожидаю с ужасом. Представляю себе, как он всех нас там вывел» и хороший пиар помогут продать 150-тысячный тираж, но постепенное угасание звезды Пелевина несколько печалит, потому как только благодаря идущему до сих пор через временные потоки свету, реализация данного тиража окажется возможной.


АКТУАЛЬНЫЙ КОММЕНТАРИЙ

«Бэтман Аполло» Пелевина является продолжением его романа «Empire V» (2006). А как сейчас обстоят дела с этим приквелом, поинтересовались мы в издательстве «Эксмо»?

Юлия КАЧАЛКИНА,

ведущий редактор современной русской прозы, издательство «Эксмо»:

Мы переиздали ставший уже классическим роман Виктора Пелевина «Empire V», чтобы, с одной стороны, позволить читателям воскресить в памяти давно прочитанную книгу и уже с новой силой окунуться в «Бэтмана Аполло», хорошенько вспомнив предысторию героев. А с другой стороны, нам хотелось, чтобы тот новый молодой читатель, который у Пелевина несомненно появляется сегодня, мог впервые прочесть «Empire V» – и сразу следом обратиться к «Бэтману». Ведь старому поколению читателей пришлось ждать очень долго, пока появится продолжение. А молодой читатель счастливо избежал этого томительного срока… Мы надеемся, что все останутся довольны этим весенним экспериментом.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.