НАШ ОТВЕТ ГОЛЛИВУДУ

№ 2006 / 15, 23.02.2015

В минувший четверг в российский прокат вышел новый блокбастер «Охота на Пиранью». Эту картину снял режиссёр Андрей Кавун. В основе ленты – одноимённый роман Александра Бушкова. Наша критика считает этого писателя главным трэш-мейкером отечественной беллетристики.
Александр Александрович Бушков родился 5 апреля 1956 года в Минусинске. Если верить справочнику «Писатели Красноярского края» (Красноярск, 1994), «работал почтальоном, страховым агентом, в геологоразведочных экспедициях, в редакциях газет, в Хакасском областном театре». Высшего образования не имеет. Но особо по этому поводу, кажется, никогда не расстраивался.
Как фантаст, Бушков дебютировал в 1981 году, опубликовав в московском журнале «Литературная учёба» повесть «Варяги без приглашения». Дебют оказался успешным. Молодого автора заметили и поддержали обозреватель главной советской газеты «Правда» Сергей Абрамов, главред журнала «Вокруг света» Анатолий Никонов, столичный популяризатор фантастики Юрий Медведев, другие отнюдь не последние в мире фантастики критики и издатели.
Позже Бушков, опираясь на свои московские связи, взялся за создание в Абакане одного из первых в СССР клуба любителей фантастики, который очень быстро превратился в весьма влиятельную организацию с претензией на решение не только творческих, но в какой-то мере и политических вопросов. Однако это вызвало неудовольствие как в высоких партийных инстанциях (если я не ошибаюсь, в эпоху правления Константина Черненко абаканский клуб во многом усилиями будущего президента Молдавии Лучинского даже был подвергнут разгромной критике в одной из справок отдела пропаганды ЦК КПСС), так и в среде либерально настроенных литераторов.
Не секрет, что в застойную пору у нас в стране за фантастику активней других боролись два клана: в лидерах одной группировки ходили братья Стругацкие, а на роль вожаков другой силы претендовали сплотившиеся вокруг издательства «Молодая гвардия» Юрий Медведев и Владимир Щербаков. Бушков в начале своего творческого пути сделал ставку на второй лагерь, который помог ему сначала выпустить небольшую книжку «Страна, о которой все знали» у Анатолия Иванова в библиотечке журнала «Молодая гвардия», а потом издать увесистый сборник «Дождь под окном» в популярной «молодогвардейской» серии «Библиотека советской фантастики».
Разумеется, либералы такой выбор Бушкову не простили и беспощадно разругали. Здесь можно вспомнить хотя бы вышедшую в 1995 году в Минске «Энциклопедию фантастики», в которой пермский библиограф А.Лукашин утверждал: «Интересно дебютировав, Бушков затем совершил творческую инволюцию в политически ангажированного автора – «патриота», тесно связанного с националистической «русской научной фантастикой» издательства «Молодая гвардия»; с этим парадоксальным образом сочеталось неприкрытое увлечение автора именно западной НФ (особенно такими её направлениями, как секс и эротика, агрессивное насилие и культ сверхчеловека)».
Возможно, Лукашин считал, что тлетворные идеи Запада плохо повлияли прежде всего на роман «Анастасия». Эту вещь Бушков написал в самом конце перестройки, но поначалу смог опубликовать лишь в Душанбе. По сути, он в этом романе представил новый – «славянский» вариант утопии.
Трудно сказать, как бы дальше развивалась писательская биография Бушкова, но в это время рухнул Советский Союз. Реальность превзошла все самые утопические замыслы молодого сибиряка. В какой-то момент обществу стало не до фантастики. Каждый спасался, как мог. Бушков решил заняться политической журналистикой. Он устроился к Олегу Пащенко в «Красноярскую газету», где превратился в яростного обличителя ельцинских реформ.
К слову: Пащенко тоже был писателем, но реалистического плана. В 1980-е годы он воспевал сибирскую природу, рассказывал о крестьянских буднях, боролся за экологию. Но лирическая проза большой популярности ему не принесла. А вот газета, наоборот, в чём-то помогла удовлетворить его честолюбие. Не случайно Пащенко в какой-то момент на литературу махнул рукой.
Бушков же имел совсем другие планы. Он хотел совмещать газетную подёнщину с литературой. Примером ему в этом был Александр Проханов, который успевал и газету «Завтра» редактировать, и регулярно печь романы. Но раздвоение, видимо, удаётся не всем. Поэтому Бушков, честно пять лет отпахав на оппозиционную прессу, в конечном счёте ушёл на вольные хлеба.
Позже писатель, вспоминая свою газетную работу, подчёркивал, будто им всегда руководило «одно лишь стремление к полной независимости от какого бы то ни было «идейно-морального руководства». Но, по-моему, это стремление – недостижимая идиллия. Полная независимость вряд ли в современной прессе возможна. Впрочем, я, кажется, отвлёкся.
Начало нового витка в писательской биографии Бушкова приходится на 1995 год. В Питере тогда у него вышли сразу две новые книги: «Девочка со спичками» и «На то и волки…». Ну а потом он, похоже, поставил производство романов на поток. Только в 1996 году писатель издал девять книг общим тиражом 1 620 000 экземпляров.
Как тогда говорил Бушков, его задача в «том, чтобы решительно отойти от проблемы «маленького человека», вокруг которой 150 лет топталась вся русская литература. Надо выводить героя, который никогда не ломается, сильного персонажа. Рефлексирующего персонажа, вроде того, который не находит себе места в фильме «Полёты во сне и наяву», надо забыть, как страшный сон. Нужно писать о таких характерах, которые осваивали Сибирь» («Вечерний клуб», 1997, 27 февраля).
Насколько Бушков успешно решил эту задачу, можно судить по реакции критики, точнее – по её отсутствию. Все именитые газетные и журнальные обозреватели сделали вид, что никакие бушковские романы им в руки не попадали. И только Виктор Астафьев не сдержался. В письме критику Валентину Курбатову 17 февраля 1997 года он с возмущением заметил: «Некто Бушков – красноярский писатель и ныне богач – издал в прошлом году в столицах 11 книг, из который я смог прочесть лишь два абзаца… Но держится орлом и презирает всю остальную публику, не желающую следовать по его славному пути».
Зато в отличие от романов множества откликов вызвала публицистика Бушкова. Особенно много споров вызвала книга писателя «Россия, которой не было», впервые изданная в 1997 году и которой автор дал такой подзаголовок: «Загадки, версии, гипотезы». Центристы восприняли эту работу как собрание альтернативных вариантов истории. Ветераны, сохранившие верность коммунистическим идеалам, сказали, что Бушков оплевал героическое прошлое страны. Но были и другие оценки. В сконцентрированном виде это третье мнение лучше всех выразил кинокритик Андрей Плахов. Спустя девять лет после первого выхода бушковской книги загадок, он заявил: «Только прочтя «Россию, которой не было», понимаешь, сколь могучая пассионарность закипает в этом человеке <в Бушкове. – В.О.>, считающем русских (точнее, московитов) с их православием, монархизмом и народностью азиатскими варварами – и одновременно числящем украинцев, белорусов и даже, кажется, литовцев настоящими русскими, только цивилизованными» («Коммерсантъ», 2006, 5 апреля).
После выхода книги «Россия, которой не было» Бушков словно раздвоился. С одной стороны, он продолжил клепать остросюжетные сериалы, фантастические романы, боевики. А с другой – активно взялся за разработку документально-исторической жилы. При этом у него, похоже, появилось два принципа. Для него стало правилом в герои романа выбирать исключительно сильную личность. А в документалистике, я думаю, главный движущий мотив писателя – обязательное разоблачение устоявшихся формул. Не случайно все его публицистические сериалы построены в первую очередь на ниспровержении академической исторической нации и на разработке альтернативных вариантов.
Какие же мифы Бушков рискнул развеять? К примеру, в книгах про д’Артаньяна он высказал мысль, будто героями надо считать не мушкетёров, а кардинала Ришелье. В книге «Екатерина II. Алмазная Золушка» писатель взялся доказать, что отцом императрицы был русский человек. А в книге «Распутин» писатель предложил по-другому взглянуть на расстановку политических сил в первую мировую войну. По его мнению, Распутин пал жертвой группировок, атлантистов, которые не хотели, чтобы Германия оказалась стратегическим союзником России.
Но тут есть два вопроса. Первый: на основе каких документов писатель пришёл к своим выводам? И второй: чего Бушков добивается; не получается ли так, что, разоблачая одни мифы, он рождает другие сказки?
Сначала о материалах. Напомню: писатель – не историк, всё его образование – десять классов средней школы. Если верить его словам, он, работая над документально-историческими сериалами, «следовал золотому правилу разведки: 80 процентов – это открытые источники. Книги, пресса, Интернет. Надо только собрать всё в одном месте» («Литературная Россия», 2005, 30 сентября). Но сегодня собрать воедино огромные массивы информации – это не самая сложная задача. Куда трудней проанализировать все источники. Вот после этого и решайте: тянет ли Бушков на роль серьёзного аналитика?
Теперь о том, к чему клонит Бушков в своих сериалах. А вот в этом очень хорошо разобрался, кажется, критик Андрей Немзер. Проанализировав бушковские книги о д’Артаньяне, он сделал два вывода. Во-первых, критик решил, что, как это ни парадоксально, но на позицию писателя повлиял всё тот же Дюма, но не с «Тремя мушкетёрами», а с другим, давно уже позабытым романом «Красный сфинкс». Отсюда напрашивается второй вывод: мол, Бушков сочинил всего лишь ядовитую пародию на «попсовый» роман «Три мушкетёра». Но Немзер предложил иную трактовку. Его второй вывод: «Не беда, что Бушков подался в государственники и возлюбил кардинала Ришелье. Беда, что «государственничество» – его фикция» («Время новостей», 2002, 19 сентября).
Ещё один существенный момент. Долгое время Бушкову фатально не везло с экранизациями. Если верить его признанию, «за 21 год я насчитал 15 предложений и 15 попыток» («Книжное обозрение», 2002, 14 октября), которые все провалились. Последнее фиаско случилось в 2003 году, когда Гоша Куценко роль полковника спецназа чуть не превратил в этакого базарного «братка». Писатель уже было хотел на киношников махнуть рукой. Но всё изменилось после того, как дело в свои руки взяла команда продюсера Валерия Тодоровского, которая для начала в 2006 году экранизировала бушковский роман «Охота на Пиранью». Получился этакий голливудский экшн на русский манер.
Насколько фильм оказался похожим на книгу? Как сказал журналистам Бушков, «с самого начала было ясно, что сценаристы ничего соблюдать не будут. Фильм на книгу абсолютно не похож… И это правильно! Кино – отдельный вид искусства, пусть режиссёры сами что-нибудь там воротят. Я только два условия поставил. Чтобы это был фильм именно о спецназе – во-первых. И, во-вторых, чтобы они ни в коем случае не меняли сексуальную ориентацию героев. А ещё мне интересно было, как эротическую сцену в кино сделают. Ведь если это блокбастер, как без эротики?» («Комсомольская правда», 2006, 4 апреля).
Много лет писатель жил в Академгородке под Красноярском. Но во время съёмок фильма «Охота на Пиранью» он завершил строительство собственного дома рядом с совхозом «Удачный», где ему стало более комфортно.В. ОГРЫЗКО