Уроки литературы

№ 2014 / 28, 23.02.2015

Недавно в программе «Прав? Да!» на телеканале ОТР обсуждали проблему единого учебника по литературе. Сошлись две непримиримые точки зрения – нужен ли такой стандартизированный учебник

Недавно в программе «Прав? Да!» на телеканале ОТР обсуждали проблему единого учебника по литературе. Сошлись две непримиримые точки зрения – нужен ли такой стандартизированный учебник, единая программа образования по литературе или нет? Апологетом первой точки зрения выступил доктор филологических наук Александр Волков, второй – академик Борис Бим-Бад. Были и другие уважаемые собеседники, но, пожалуй, именно мнения этих двоих выражают радикальную сущность противостояния. И с обеих сторон прозвучали веские аргументы. Но я не хочу их воспроизводить.

Вместо этого я хочу вспомнить школьные уроки литературы, которые, когда я учился в школе, были по содержанию практически идентичными в большинстве школ. Это касалось не только литературы, но и, конечно, других предметов, например, математики. В те времена во многих математических классах над доской висела угрожающая надпись, цитата из Михайло Ломоносова: «Математику уже затем учить следует, что она ум в порядок приводит!» Видимо, мой ум часто бывал в беспорядке, потому что учительница регулярно высказывала недовольство. Она вдруг обращалась ко мне громко, прервав вялое течение урока: «Иван?! Иван?!» И я, чувствуя холодок в сердце, отрывал ручку от комикса в тетради, поднимал взъерошенную голову, ронял изо рта обслюнявленный пионерский галстук, и видел её грозно сверкающие очки, под которыми брови изгибалась, как у дьявола. И тогда она многозначительно поднимала свою мощную руку, уверенно тыкала пальцем в надпись над доской и спрашивала: «Что здесь написано? Читай!» И я, краснея и смущаясь перед одноклассниками, читал, и искренне ненавидел её и ни в чём не повинного Михайло Васильевича. «Понимаешь, Иван!? – заканчивала она издевательство. – УМ в порядок приводит! УМ!!!» И я, не смея более рисовать комиксы, с болью смотрел на доску, на все эти суровые формулы, которые она чертила с одышкой, и мысленно молил бога, чтобы он не позволил моему уму прийти в тот же порядок, что и у нашей учительницы.

Но это лирическое отступление, математика тут ни при чём, речь идёт о литературе. Уроки по математике просто стали для меня примером самого неправильного, грубого и шаблонного подхода. Такого подхода, где все одинаковы и должны соответствовать некоему общему идеалу. Однако это не правда, люди в принципе не равны и все они разные. Это одна из самых важных истин, которые по разным причинам, возможно благим, старалось не видеть наше общество.

Я всегда любил читать книги. И, пожалуй, без ложной скромности скажу, что я прочитал приличное количество книг, наверное, даже больше, чем мои учителя вместе взятые. Но я так и не прочитал, до сих пор, многие ключевые книги из школьной программы. Школьная методика наложила в моём воображении такую печать на эти книги, что я, вопреки доводам разума, не могу заставить себя за них взяться. Я никогда не мог понять, почему, с какой стати, мы должны воспринимать художественные произведения так, как сказал Белинский, Добролюбов, Писарев и прочие популярные в школе критики. И дело не в том, что они не правы и я с ними в корне не согласен (хотя и это часто бывало), а в том, что мне не нравилось возведение их мнений в некое общеобязательное знание, которое, как молитву, должны были выучить и знать сотни тысяч детей, чтобы потом в экзаменационном сочинении отчеканить эти безжизненные формулы. Это ужасно.

Академик Бим-Бад в этой передаче высказал интересную мысль. Преподаватель литературы, сказал он, должен плакать, рассказывая об этой самой литературе. Он должен переживать её лично и заражать своим переживанием учеников. Лишь такой урок литературы имеет смысл. И это всякий раз будет индивидуальный, уникальный, нестандартный подход. Учебники же и образовательная программа могут быть только приблизительным ориентирами.

Иван ГОБЗЕВ

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.