В «Вишнёвом саду» сварили «Русское варенье»

№ 2014 / 28, 23.02.2015

Новая постановка пьесы Людмилы Улицкой «Русское варенье», осуществлённая в театральном центре «Вишнёвый сад», лишена подзаголовка «Afterchekhov»

Новая постановка пьесы Людмилы Улицкой «Русское варенье», осуществлённая в театральном центре «Вишнёвый сад», лишена подзаголовка «Afterchekhov», и это не случайно. В спектакле опущены многие цитаты из чеховских пьес, прямые намёки на родство персонажей «Русского варенья» с Гаевыми и Прозоровыми.

Тем не менее, нет сомнений, что, создавая пьесу, Л.Улицкая как будто собирала конструктор из деталей и черт чеховских образов, причудливо преломляя их через реалии времени или порой даже выворачивая наизнанку. Так, мать обширного семейства, единственная кормилица трёх дочерей Наталья Ивановна, за гроши переводящая пухлые дамские романы своей невестки, выполняет здесь функции дяди Вани, а модная писательница Евдокия Калугина – профессора Серебрякова. Брат Натальи Ивановны, отставной математик Андрей Иванович Лепёхин, продающий за гроши родовое гнездо (обширный дачный участок), чтобы вслед за возлюбленной укатить за границу, совмещает в себе мотивы и Любови Андреевны Раневской, и Андрея Сергеевича Прозорова. Функции затейницы Шарлотты Ивановны скорее всего перешли к Лизе, младшей дочери Натальи Ивановны, а Константин, муж средней дочери, соединил в себе причуды Пети Трофимова и Епиходова с его двадцатью двумя несчастьями. Знанием лишних иностранных языков (подобно Ирине Прозоровой) здесь загружена и Наталья Ивановна, и её средняя дочь Елена. Несколько разжиженного, упрощённого Ермолая Лопахина можно увидеть как в бизнесмене Ростиславе (муже Евдокии), так и в дачном плотнике Семёне – не случайно каждый из них в финале пытается овладеть дачным гектаром.

Режиссёр-постановщик Николай Попков отнюдь не делает акцента на чеховских мотивах. В поставленном им спектакле герои – наши современники, типовые, как квартиры стандартных серий, обременённые высшим образованием (за исключением, возможно, пройдохи-плотника) москвичи. Как ни парадоксально, после сведения к минимуму цитат из чеховских пьес комедия Л. Улицкой оказалась живой, персонажи – узнаваемыми. Здесь и рвач-мастеровой Семён (Игорь Бровин), впаривающий непрактичным дачникам филёнчатую дверь для навешивания на дощатый сортир, и умно и строго разговаривающая, кичащаяся своим аристократическим происхождением, постоянно воспитывающая взрослых детей Наталья Ивановна (Евгения Миронова), и самодовольная «домоправительница», тётушка Мария Яковлевна (Людмила Кожевникова), и увлечённая религией и почвенничеством, старшая из трёх сестёр, незамужняя Варвара (Варвара Иванова). Импозантный в прошлом учёный, пенсионер Андрей Иванович (Рифат Сафиуллин), по ночам пьёт водку (здесь можно уловить аллюзию на Астрова с дядей Ваней).

Как уже отмечалось критиками, в этой комедии Л. Улицкой нет ярко выраженного главного героя. Более того, в отличие от чеховских пьес, здесь персонажи даже не вызывают сострадания – слишком каждый из них сосредоточен на себе, на своих эгоистических интересах. Собственно, в спектакле они и сыграны такими – самовлюблёнными, не слышащими других. И, хотя сын Натальи Ивановны Ростислав (Сергей Ковалёв) вроде бы спасает семейство от бездомности и нищеты, купив родичам новую дачу – особняк на Новорижском шоссе, и даже исправляет опрометчивый поступок своего дяди, по сути подарившего дачу проходимцу, всё же и он не вызывает симпатий: жёсткий делец, скупо отмеряющий своё время и деньги самым близким людям, как будто лишён всяких сомнений и вообще человеческих чувств.

В спектакле театрального центра «Вишнёвый сад» по сравнению с текстом Л.Улицкой, написанным более десяти лет назад, меньше буффонады и острот, меньше кричащих реалий «лихих девяностых». Произведение звучит на сцене жёстче, напоминая по беспощадности к героям горьковских «Дачников». Ощущению безжалостности способствует и подчёркивание «низких» сторон быта. Неисправный унитаз то и дело гудит трубным звуком, дворовый туалет зияет пустым дверным проёмом, а в последнем действии, как яркая заплатка на рубище, на нём висит нарядная лакированная дверь: именно дощатая уборная становится центром композиции в декорациях последнего акта (художник Владимир Боер). Постоянно противно орёт кот, не выполняя своих прямых обязанностей: в результате мышь попадает в вишнёвое варенье, которое пожилые героини пытаются варить для продажи за рубеж. В тексте пьесы и спектаклях по ней прошлых лет присутствовала и ненормативная лексика, которая в постановке Н.Попкова опущена без ущерба для содержания.

Светлое пятно в этом паноптикуме сегодняшних «лишних людей» (как выражается приспособившийся к современной жизни Ростислав) – младшая из сестёр, Лиза (Мария Малкова). Вопреки описанию в тексте пьесы, в спектакле она не выглядит толстой и безобразной. Это – нормальная современная студентка, не лишённая, по её собственным словам, «серого вещества» в голове. Она водит машину и даже промышляет виртуальным «сексом по телефону», выполняет все поручения старших, всем помогает и всех утешает. Именно она олицетворяет какое-то будущее, если оно ещё есть, у представленных в спектакле, не таких уж милых, недотёп.

Ильдар САФУАНОВ