Судьбы, краски, линии

№ 2014 / 37, 23.02.2015

У нас есть свой Перрюшо, – эта мысль не могла не прийти во время чтения книги Владимира Аникеева «Ангел за плечами». Книга – о смоленских художниках. Конечно, его парижский собрат писал побольше, каждому живописцу посвящал отдельный труд.

У нас есть свой Перрюшо, – эта мысль не могла не прийти во время чтения книги Владимира Аникеева «Ангел за плечами». Книга – о смоленских художниках. Конечно, его парижский собрат писал побольше, каждому живописцу посвящал отдельный труд. Ну, так и Париж побольше, а в те времена, о которых Перрюшо повествует, так и вовсе был мировой художественной столицей. Но для человека, влюблённого в Смоленск, этот город значит не меньше мировых столиц. Любовь видит то, что стороннему и равнодушному человеку невдомёк.

Небольшая книга Аникеева знакомит нас с художниками, жившими и живущими на смоленской земле. Эти знакомства действительно интересны. Все мы когда-то слышали имена Сергеева, Ельчанинова, Самарина, Горского, Попова… И, конечно, могли видеть их работы в выставочных залах или на улицах, как скульптуры Альберта Сергеева. А что это за люди? Как и где начинался их путь? Разрозненные заметки в газетах ещё должны попасться на глаза, да и как-то забываются, теряются. А здесь всё собрано под одной скромной, но живописной обложкой. Как замечает автор, идею это сделать ему подала мать, прочитавшая его очередной очерк в газете «Вдохновение» и посетовавшая на маленький тираж газеты: «Как жалко!» В память о матери Аникеев и решил собрать свои очерки и заметки под одной обложкой.

Получилась замечательная книга. У Аникеева есть прекрасный труд «Святыни и подвижники смоленские», своего рода путеводитель по сакральному Смоленску. И эту книгу «Ангел за плечами» можно смело назвать путеводителем по живописному Смоленску. В ней статьи, посвящённые творчеству тридцати художников. Остаётся пожалеть, во-первых, что тираж её просто крошечный – 100 экземпляров, а во-вторых, что первоначальный проект – издание с фоторепродукциями произведений – потерпел крушение на кривых путях книжного дела в отечестве. Но всё-таки не это главное. Каждый очерк книги согрет особым взглядом, чувством, среди книжных страниц как будто теплятся огоньки, они-то и озаряют всё сердечным светом и создают мыслимые иллюстрации. А за самой живописью надо уже идти в дом на Большой Советской и не пропускать выставок. Именно это желание и возникает у читателя.

Обычному человеку, не завсегдатаю салонов и выставок, Аникеев на многое открывает глаза. Рядовому читателю он дарит новые имена, как например, имя маститого Александра Лабаса, учившегося у П. Кончаловского и знавшего Велимира Хлебникова. Работы этого мастера, родившегося в 1900 году в Смоленске, есть в музеях мира. Аникееву посчастливилось с ним познакомиться прямо на выставке в Москве, куда он ещё в молодые лета вместе с Михаилом Горским приехал за букинистическими альбомами и вообще художественными впечатлениями. В Москву из провинции ездили не только за шмотками и колбасой. История знакомства молодого сотрудника областного музея изобразительных и прикладных искусств имени Конёнкова с почтенным старым живописцем неожиданна и в чём-то судьбоносна. Этот человек как будто позволил молодому энтузиасту из родного города соприкоснуться с мастерами серебряного века. Через несколько месяцев Аникеев поехал в мастерскую Лабаса уже с поручением приобрести какие-либо работы. О том, как это происходило, написана отдельная глава. И читать её интересно.

Как, впрочем, и другие очерки этой книги. Иные – особенно проникновенны, вот очерк о Лиане Азаренко, который назван по картине, подаренной этой чудесной женщиной автору – «Дом с мальвами». Аникеев делится своими впечатлениями от этой картины: «И пронзительное ощущение покоя, ожидания чего-то светлого, радостного. Так и кажется, что прошумит сейчас быстрый дождик, пахнёт свежестью и задышит, закурится тёплым паром напоённая благодатной влагой земля». Надо сказать, что описывает живописные работы Аникеев сочно, как будто споря с поговоркой «лучше раз увидеть». А нас, читателей этого очерка, автор делает сопричастными удивительной и хрупкой жизни художницы.

Хотя, пожалуй, это и есть определяющие понятия всей книги Аникеева: «удивительное» и «хрупкое». Но эти очерки ещё и об упорстве, мужестве быть художником. В общем, на взгляд обывателя, участь у многих из них незавидная. В прежние времена давила идеология, в новые – да вот лучше одной из героинь книги и не скажешь: «человек состоялся, если он состоятелен», героиня, разумеется, говорит это с иронией. Состоятельными художников не назовёшь. Смоленские купцы не рвутся в меценаты, а живописи предпочитают новые марки авто. Да и мы порою равнодушны. В Верхнеднепровском жил и писал свои наивные картины самоучка Иван Тарасов. «Долгое время они существовали вместе, – пишет автор, – Дорогобужский ЗАУ – громадный монстр, извергающий из своей шипящей утробы ядовитые тучи, и маленький трудящийся человек, начальник смены катализаторного цеха, пишущий на фанерках свои картины-сказки». Жил и умер. Так что смоленские художники не успели вручить ему коробку с собранными красками, дорого старику было краски покупать… И что? И всё, «даже комнатушки не нашлось в местном ДК, чтобы картины развесить и табличку с именем художника прибить». Как будто в этом Верхнеднепровском пруд пруди оригинальных творцов. Горожане поступают и так, как с чеканным рельефом юноши, девушки и солнца, что находился на стене нового корпуса пединститута – заменили на мозаику с Лениным и Марксом; или убирают чеканную птицу, а вместо неё вывешивают рекламные разноцветные портянки, – такая участь постигла работы Степана Новикова, талантливого и неприкаянного мастера, выходца из глухой деревни Лычники. Не нажили богатства ни фотограф Николай Кондратьев, ни мастер резьбы по дереву Вацлав Шматович, ни живописец Михаил Горский…

Так что же, жизнь их была тосклива и бедна?

Да нет же. И ответ уже вынесен на обложку этой книги Владимира Аникеева. Поначалу название книги может показаться не очень удачным. Возникает некий диссонанс. В книге нет мелочей, и уж название совсем не мелочь. Но всё разрешается во фразе уроженца гжатской земли Михаила Горского, рассказывавшего о том, как он начал писать один холст, едва выйдя из автобуса и дрожа от нетерпения: «Бывает такое состояние, как будто ангел за плечами стоит!»

Название ещё и потому удачное, что и вся книга о художниках создана в память о матери.

Думаю, эта книга из разряда тех, к которым всегда возвращаешься, чтобы что-то уточнить, вспомнить, да и просто вновь поймать добрую, светлую, но не без горечи интонацию автора, рыцарски преданного избранному делу.

Олег ЕРМАКОВ,
г. СМОЛЕНСК

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.