ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ВОЗДУХУ
№ 2015 / 18, 22.05.2015
Ирина Эйр – автор молодой и не очень ещё известный, хотя и заявивший о себе публикациями и книгами. Известность молодого автора в наше время никак не соотносима с его талантом, увы…
Иногда мерещится, что у некоторых издательств и толстых журналов стоят специальные улавливатели, способные выявить молодого автора заранее и сделать всё, чтобы он не пробился… Но природа литературы такова, что как ей ни управляй, она всё равно будет развиваться по своим законами, реагируя на вмешательства внешними искривлениями, но не внутренним устройством. Появление книги Ирины Эйр «Роман с закрытыми глазами или каждое мгновенье о любви» – явление такого порядка.
Ирина Эйр с первых страниц удоб
но устраивает читателя в своём тексте, давая понять, что предлагаемая череда чудесных и разнообразных метафор только начинается и самое интересное ещё впереди. Роман начинается с предисловия, где автор открывает своеобразный код к своему творческому методу. Он настаивает, что чувственная жизнь это и есть настоящее, а всё остальное всего лишь трепыхания нашей ничтожной оболочки. И сюжет для неё – это движение душ, а не событий… Что ж! Сентиментальные натуры при таком заявлении восторженно замрут, а опытные и чуть скептичные эстеты усмехнутся. Посмотрим, мол, как она справится с такой задачей на таком большом объёме… И Ирина Эйр справляется. Роман получился очень цельным, необычным и захватывающим. Первая глава – это метафорический зачин ко всему повествованию. И зачин этот заключается в следующем: если любишь, становится возможным – самое невозможное. Надо только вырваться из привычного представления о вещах. В первой главе действуют выдуманные автором живущие на суше дельфины. Фантазия, сон? Возможно. Но вам не наскучила опрятная и предсказуемая реальность… Дельфины существовали в прекрасном лесу среди других лесных обитателей. И в этом лесу разгорелась история любви между дельфином и белочкой. Она обрывается в первой главе, не начавшись, но читатель помнит о ней, и волей-неволей размышляет, реально такое или нет? Ирина Эйр будет тянуть с ответом до самого конца… Потом мы знакомимся с главной героиней по имени Афродита.. Кто-то вздрогнет сейчас. Такая прямая отсылка к мифологии? Разве это правильно? Но вспомните уже заявленный Эйр постулат: невозможное возможно… Главное уметь верить и видеть… То, что совсем обыкновенные и даже приземлённые родители придумали дочке такое имя – важно для развития действия. Этим автор даёт своё представление о жизни, которая, как и искусство, не нормируемо и таит в себе изначально нечто необъяснимое. Желание Ирины Эйр подмечать необъяснимое – одна из составляющих её обширного творческого кредо.
В описаниях детства героини формируются главные сюжетные и композиционные оппозиции произведения. Она выделяется не только именем. Её богатый образный мир позволяет видеть всё совсем другим, отличным оттого, каким его воспринимают окружающие. И это у многих вызывает раздражение, в том числе и у родителей Афродиты, проживающих усреднённую жизнь и желающих такой же жизни для дочери, как наилучшего варианта развития событий. Её фантазии вызывают у них страх, и они всеми силами пытаются перевоспитать своё дитя. Эти страницы написаны очень зримо, с точным знанием детской психологии. Эйр находит очень тонкие и спокойные слова для создания эффекта сопереживания. Многие, я уверен, поставят себя на место этого ребёнка.. В детстве многие бывают необычными. Но многим ли удаётся пронести эту непохожесть через всю жизнь? Ирина Эйр заставляет задуматься, а не уничтожаем ли мы на корню своё предназначение,смиряясь с тем, что нас ломают и причёсывают под себя… Героиня Ирины Эйр не сдаётся и сохраняет себя. Ведь те, у кого богатый внутренний мир, всегда могут спрятаться в себе… Не особо затягивая детские сцены, проведя героиню лишь по волнам школьной несостоявшейся в полной мере влюблённости, автор рассказывает истории первой взрослой любви героини. Поначалу охватывает удивление, такая любовь оправдана и замотивирована обычно ближе к концу повествования. История трогательная и в то же время простая. Жаждущее любви сердце Афродиты нашло своего избранника… Он ответил и заполнил это сердце собой без остатка… Но сказка неожиданно трансформируется в натурализм. Так неожиданно, что реакция близка к шоку. Избранник Афродиты оказывается человеком вполне земным, современным, а впоследствии цинично извращённым. Он принуждает вою избранницу к странным эротическим экспериментам, которые навсегда заставляют её отказаться от счастья. Ход очень богатый. Он сразу как бы надрезает текст, наполняет его соками, создаёт эмоциональный объём и показывает что не только в жизни, но и в тексте возможно всё… Эйр точно передаёт состояние Афродиты после случившегося. Столкнувшись с предательством, она словно пустеет. После потрясений тонким рефлектирующим натурам свойственно погружаться в самоанализ. Афродита это и делает… Автор описывает мучения героини предельно спокойно, что только придаёт достоверности. Итог поисков Афродиты – это полная перезагрузка самой себя, чтобы больше не позволять никому себя ранить. Она вырабатывает в себе идеальную сдержанность, рассчитывая на то, что бесстрастность и безразличие помогут ей выстроить отношения с миром на взаимно безопасной основе. Удивительно, что на очень небольшом объёме автору удаётся создать текст, впечатляющий своей сложностью, многоуровневостью. Читатель сопереживает и ждёт изменений в жизни героини. Но с Афродитой что-то не то….
«Каждый день в беготне, в погоне за чем-то без остановки. По ночам, когда девушка оставалась одна, ей хотелось, чтоб её просто не было. Сколько дней, месяцев, лет прошло в пустоте, она не знала – потеряла счёт времени. Появился алкоголь, который усыплял мозг, уводя от пустой реальности. Афродита покинула волшебный лес.» Эйр мастерски доводит сюжетное напряжение до точки, когда хочется перелистывать страницы как можно быстрее. Что же будет теперь с героиней? Надо отметить, что в построении композиции Ирина Эйр большой мастер. Конечно, стоило ожидать, что с героиней вот-вот что-то случится, и она вновь обретёт себя. Но то, что поможет ей в этом неожиданный друг, свин Тимоша из зоопарка, вряд ли мог предположить даже самый изощрённый и опытный читатель. Не буду подробно пересказывать все коллизии, весь накал и фатальность отношений героини с Патриком, который оказался не только смотрителем клетки с Тимошей, но и замечательным парнем. Однако их пути с Афродитой всё же разошлись. Американским горкам взлётов и падений пока ещё не суждено прекратиться… Вторая часть начинается ошеломляюще. Появляется новый герой, испанский писатель Алехандро, страдающий и разочарованный человек, прячущийся от действительности в своих книгах. Вскоре мы понимаем, что здесь начинается совсем иная история. Связана она с предыдущей или нет? Тексты самого Алехандро, вкраплённые в повествования, на редкость притягательны и лиричны. Появляющаяся вскоре художница Стефанель тонка и загадочна. Вскоре происходит встреча мужчины и женщины, встреча – взрыв, встреча – мелодия. Тут Ирина Эйр демонстрирует нам великолепные пейзажи Биарицца и то настроение, которое владеет людьми, оказавшимися в этих дивных краях. Текст прекрасно инструментован, стилистически безупречен. В нём слышны и гитарная нега, и барабанное буйство.
«Тонкий звук колокольчика пробуждал спящие чувства. Всё звучало зовом абсолютно завораживающей, неземной мелодии, притягивая к себе, заставляя двигаться в такт, заставляя энергии генерироваться, и тут же выходить в общее поле праны».
Взаимоотношения молодых людей описаны со знанием психологии, с одной стороны предельно романтично, с другой с акцентом на плотскую подоплёку, на взаимном безумии любви не книжной, а настоящей… Алехандро и Стефанель не брезгуют игрой на грани фола, но от этого им ещё интересней. Они хотят вытравить из себя что-то остывшее и мёртвое любой ценой, не считаясь с возможными жертвами. Видно, что автор очень сопереживает им и совсем не равнодушен к созданным персонажам, как и Алехандро не равнодушен к своим героям. Они достигают наивысшей точки чувствования, но, как мы уже привыкли, за вершиной следует падение в пропасть. Ещё в истории с Афродитой Ирина Эйр показала нам, что знает страшную силу раздора, и что борьба любви и сказки с обыденностью скоро не закончится. Её герои счастливы, когда становятся сами собой, а если плывут по течению, от них отворачивается фарт. Во второй части романа писатель идёт до конца.. Романтизм, как известно, всегда ставит во главу угла категорию особенного, и как бы критики не считали его устаревшим жанром, но в той или иной форме проявляется во всех ныне активных жанров. Безумная любовь, боязнь этой любви, невозможность существовать друг без друга и невыносимость жизни бок о бок приводит к смерти Стефанель от руки возлюбленного. Скажу, что Ирине Эйр удалось передать эту головокружительную историю без всяких натяжек, очень натурально, с нужным накалом и деталями. Ещё раз отмечу, что стилизованные тексты Алехандро создают прекрасный контрапункт и даже то, что их достаточно много, не придаёт словесной ткани ни малейшей искусственности. Алехандро, как и подобает раскаявшемуся убийце, убивает себя… Грустно… Любовь снова в проигрыше?..
В продолжающейся истории Афродиты автор продолжает отвечать на этот вопрос, упорно не веря в плохой конец. Да, она пишет, что хочет написать, но иногда,кажется, что она живёт вместе с героями, и также, как они, не ведает будущего. Сразу скажу, что больше читателю расстаться с Афродитой не придётся. А судьба и авторская воля приведёт её в те места, где разыгрывалась драма Алехандро и Стефанель. Эйр умело вводит сквозных персонажей, косвенно уже упоминавшихся в смертельной саге о любви, а встреча с новым героем Хосе становится для Афродиты ключевой: общение с ним заставляет девушку попытаться переформатировать себя, жить по-другому. Она предпринимает ещё одну попытку победить окружающий мир, так не похожий на сказки, которые она сочиняла в детстве.
Далее текст всё больше приобретает черты беллетристки. Мы погружаемся в будни Афродиты, становимся соучастниками происходящего с ней, но ни на секунду не забываем, что она снова в поиске, снова жива, снова тщится обрести что-то важное и непреходящее. Хотя внешне она живёт вполне обычной жизнью современной городской женщины, в меру успешной и вполне встроившейся в предлагаемые обстоятельства. Она окунается в головокружительные романы, жизнь бросает её по свету, к разным мужчинам, но она ни на чём не может остановиться, всё время находясь в пути, в поиске. Очень колоритны описания подруг Афродиты. Автор не позволяет усомниться в своём социально-литературном чутье.
В итоге Афродита снова оказывается там, где рассталась много лет назад с Хосе, давшем ей тогда напутствие по самоочищению. В конце повествования к ней приходит понимание: что главное, что ей мешало – это страх.. Любовь – это бесстрашие, творчество – это тоже бесстрашие… Страху там не места… И только в этом путь. В этом выход… Желанное счастье обретено, и читатель закрывает книгу с надеждой, что теперь у героини будет всё хорошо… Что же за писатель Ирина Эйр! Отвечает ли она своему воздушному имени или нет? Ответить на все эти вопросы непросто. Во-первых, ей присуща глобальная творческая смелость. Она написала такой роман, какого ещё не было, она намеренно забыла обо всех канонах и создала своё пространство, организовав его на свой вкус, а не «как принято». При этом один из главных её творческих приёмов – это обескураживание читателей нежданной смелостью в сюжетных поворотах и в описаниях. Предположу, что далеко не всякий ожидал после первых глав о детстве Афродиты, что её история будет такой. Виделось что-то более простое и мучительное, в соответствии с классической традицией «маленького человека» с хрупкой душой. А тут такое зримое, такое насыщенное повествование без границ и условностей, без игры в морализаторство, без ханжества!
Во-вторых, Ирина Эйр тонкий и изысканный психолог, проецирующий свои знания предмета на текст. Ведь характер главной героини развивается в основном благодаря психологической мотивации, а не событийной. Состояния депрессии описаны без картинности и клише, а взлёты без восторженных переборов. Психологически тонко и правдиво выписаны и другие герои. Ирина Эйр использует свои психологические знания не в качестве эффектного средства, а как движение к настоящему реализму, где действуют не типажи и прототипы, а люди, какими они могли бы существовать, а не какими они нужны автору для того, чтобы всё выстроилось и связалось.
В третьих, она сама – очень тонкий человек. И не боится испытывать свою тонкость жанром романа, которому необходима железная авторская воля и длинное дыхание. И она выдерживает испытание, как и её героиня. Трудно предположить с той или иной степенью достоверности, сколь автобиографичны персонажи книги. Но позволю себе допустить, что в чертах Афродиты немало авторского чувственного опыта. И возможно именно это позволяет автору продержаться до конца романа, так же как и героине продержаться в жизни… Также хочется отметить, что Ирина Эйр прекрасный расстановщик своих героев. Она связывает всех в единый клубок, прошивает его сквозными нитями биографий, никого не теряет, и каждый образ доводит до конца… Она блистательно ощущает ритм, но при том не позволяет ритмическому тяготению возобладать над стилем. Как опытный джазист, она использует синкопы и свободное темповое движение… Кто-то назовёт роман Ирины Эйр женским романом… Кто-то вложит в это не самый правильный смысл… Я склонен считать, что времена деления жанров на низкие, высокие и средние давно прошли. Первая причина этому – так не любимая коммерческими издательствами тяга к синтезу. Тяга, вызванная вполне оправданным желанием переосмыслить некоторые стилистические элементы. Ирина Эйр смело экспериментирует в этой части, и потому её роман никак не отнесёшь целиком к женскому чтиву, куда как более непритязательному и эмоционально тривиальному… Это глубокая и тонкая вещь, с множеством контрапунктов и смыслов… Писатель вполне могла бы сосредоточиться только на истории своей героини, приведя её через терзания к слюнявому хеппи-энду, так ожидаемому домохозяйками. Такой роман был бы намного более востребованным и ориентированным на благодарную и массовую читательскую группу. Но Ирина Эйр – подлинный творец, художник, ей важно высказаться так, как она задумала, и создать целый мир во всех его противоречиях. Чем изысканней и парадоксальней получится форма, тем для неё лучше. Если вернуться к её авторскому предисловию о любви дельфина и белки и сопоставить его со всем далее написанным, понимаешь какой феноменально простой и в то же время глубочайший смысл тут открывается. И человек способен раскрыться через любовь. Да, это аксиома, но Эйр настаивает, что открыть себя надо только через невозможную любовь, которая всё же возможна. Если человек встраивается в жизнь, он по определению несчастлив. Мысль, конечно, не сказать, чтобы абсолютно новая для искусства, но форма её выражения найдена Ириной Эйр очень свежая… Мне лично импонирует, что Ирина Эйр не обременена внутренними гирями, которые называются «художественная необходимость». Она не мучится тем, как надо писать, а просто пишет, рискуя и выигрывая… Её вставная новелла об Алехандро и Стефанель даёт читателю такой чувственный толчок, что дальше он катится по истории Афродиты легко, с наслаждением погружаясь даже в бытовые подчас подробности….
Сочетание возвышенного и низменного волнует писательницу. Она убеждена, что без низменного мы бы не ведали, что такое возвышенное. И в наших силах это низменное пересилить, выявив в нём то, что позволит или избавиться от него или до предела осветлить, изменив его суть… В описании любви Эйр не стесняется показывать состояние человека во всех его подъёмах и спадах, во всей многообразной гамме плотских и чувственных подоплёк. Предположу, что её творческий метод лучше всего определить, как метафизический реализм. Поскольку реализм для неё лишь часть огромной метафоры счастья, явленной в ошеломительных проявлениях.
В каждой строке Ирины Эйр – бездна философии. Причём философии не в привычном, наукообразно онтологическом виде, а в индивидуальной концепции развития человека и его личности. Ирина Эйр ничего не навязывает, не объясняет, не комментирует, она просто показывает мир сквозь призму своих изысканий. В этом контексте очень важна сюжетная роль Хосе. Этот образ содержит в себе метафоры мудрости. Он необходимый наставник. Каждый знает, что иногда одна встреча, один разговор меняют всю жизнь. Эйр показывает подобную встречу с такой искренностью, что каждый поневоле вспоминает похожую ситуацию из своей жизни.
Эйр – прекрасный угадыватель… Она предощущает читательские чаяния. Причём эти чаяния её читателя, человека тонкого, поэтичного, не мыслящего свою жизнь без чтения и размышлений, без эмоций и откровений.
В заключение хотелось бы сказать несколько слов об Ирине Эйр как о стилисте. Её стиль вытекает из поэтического ощущения мира, из запечатлённых мгновений по пути в вечность. В этом движении души, движении словес – счастье. Её фраза, на первый взгляд довольно простодушная, выстроена по всем законам словесных сочетаний. Её текст дышит, иногда изнемогая, порой еле слышно, а случается в полную грудь, неостановимо. Очень удачным можно назвать приём вставок других текстов, рассказов Алехандро, мыслей героини и прочих. Это придаёт роману стилистическую мозаичность, но отнюдь не постмодернистскую, а праздничную, с налётом таинственности. Встречали вы в женском чтиве такую многослойность смыслов?… Думаю, нет.
В современном стилистическом и идейном многоголосии нелегко найти свою интонацию. Ирине Эйр это удалось. Она словно начала с чистого листа, а весь опыт и мудрость предшественников действует на неё интуитивно, не оставляя следов и не тяготя. У неё, несомненно, есть литературное будущее. Надеюсь, она сохранит непосредственность и желание самовыражаться в крупной форме…Нашей словесности как воздух необходимы такие самостоятельнее фигуры, ищущие свой путь в эстетике, а не в окололитературных играх, и воспринимающие словесность как призвание, а не как сочетания сомнительных трендов.
Максим ЗАМШЕВ
Вот, что говорит автор:
Большое спасибо Максиму Замшеву за такой тонкий и детальный, но в то же время тёплый и душевный анализ. Он очень точно подметил, что страхи – это самые главные блокаторы жизни в любом её проявлении. Но как же сложно бороться с этими паразитами! – думаю, знает каждый. Единственный выход – это не прятаться, а пережить до конца с благодарностью так, как это сделала Афродита, тогда наступит очищение.
Максим Замшев
О чём эта книга для меня? Самая главная истина, которую я познала и которой делюсь в своём романе в том, что никто не может запретить тебе любить, кроме тебя самого. При этом любовь понимается в широком смысле: к себе, к жизни, к людям, к работе и пр. Любовь нельзя отнять или испортить. Любовь – это то, что есть с рождения, что никуда не исчезает и ниоткуда не берётся. Она существует безусловно как состояние присутствия просто потому, что у нас есть дар жизни.
История романа – это история одной души в двух воплощениях. Алехандро перед смертью проклинает свою душу на вечные муки без любви. В следующем её воплощении душа страдает от этого проклятья в теле Афродиты. Любовь возвращается только тогда, когда девушка понимает, что «на ней нет вины», тогда она себя прощает: «Прощаю себя! Больше нет страданий, только счастье… И что бы ни случилось, я есть любовь!» Пусть любовь живёт в сердце каждого!
С благодарностию, что существует и такая возможность сказать Ире спасибо, что и делаю.
Ира, пишите, страдайте, а мы будем читать!