БЕЗДНА ЦИНИЗМА

№ 2015 / 34, 01.10.2015

Именно цинизм определял суть главного идеолога раскрытой в Республике Коми банды, которая сплошь состояла из руководства региона

Как известно, Следственный Комитет страны в раскрытом в Республике Коми организованном преступном сообществе выявил главаря – бывшего руководителя региона Вячеслава Гайзера.
Хотя, судя по всему, первая скрипка в банде принадлежала бизнесмену Александру Зарубину. А за политическое информационное и прочее прикрытие отвечал, надо полагать, первый заместитель главы Республики Коми – Алексей Чернов.

 14

Организатор расправ над неугодными журналистами Алексей Чернов

 

Чернов объявился в Сыктывкаре, кажется, ещё в 2001 году. Он тогда занял должность всего лишь советника нового главы республики Владимира Торлопова. О том, какие у него до этого имелись заслуги, в регионе мало кто знал. Ходили слухи, будто Чернов раньше занимался в Санкт-Петербурге каким-то мелким бизнесом. Но фирмы, в которых он успел отметиться, ни политикам, ни экономистам ни о чём не говорили. Позже появилась версия, что Чернову якобы помогла неплохая родословная. Он по какой-то линии приходился дальним родственником великому артисту Андрею Миронову, а его папа вроде не последний человек в киношном мире. Но потом выяснилось, что папа, снявший несколько неплохих фильмов, никогда не обладал столь значительным политическим весом, чтобы продвинуть во власть родного сына.

Как оказалось, привёз Чернова в Сыктывкар Зарубин. Это Кремль тогда всерьёз Зарубина не воспринимал. Ну мало ли в конце лихих 90-х годов крутилось разных шестёрок вокруг одного из могущественных магнатов Виктора Вексельберга. Ну да, какие-то шестёрки сколотили в регионах некие состояния, но не такие же, чтобы подмять под себя власть в целых губерниях. Но ведь и Зарубин не был полным идиотом. Он понимал, что легально с его биографией и с его замашками ему вряд ли бы в ближайшей перспективе позволили стать губернатором. Надо было сначала хорошенько отмыться от прежних грехов. Однако ждать тоже не хотелось. Поэтому Зарубина вполне устроила на первое время закулисная роль. На выборах он согласился поддержать подставного игрока, а сам удовлетворился положением серого кардинала. Но чтобы подставная фигура в какой-то момент не посмела выйти из-под контроля, Зарубин решил марионетку плотно окружить своими людьми. Вот для чего он вызвал в Сыктывкар из Петербурга разных человечков. Наличие управленческого опыта, знания, компетентность – это Зарубина не интересовало. Главный критерий был один: личная преданность. А в Чернове, как и в другом своём соратнике – Ковзеле, Зарубин не сомневался. Они ведь все знали друг друга в юности – вместе учились в мореходке.

За несколько лет Чернов совершил в регионе головокружительную карьеру: со скромного поста советника он пересел во влиятельное кресло первого заместителя Главы Республики Коми. За что? За какие заслуги?

Оказалось, что теневому руководству республики понравилось, как Чернов быстро зачистил политическое и информационное поле в регионе от серьёзных оппонентов, а заодно сформировал нужный бандюганам кадровый резерв.

Давайте посмотрим, как Чернов начинал в Сыктывкаре. Первым делом он стал раздавать хлебные должности самым рьяным оппонентам прежней власти. Один при нём возглавил крупную телерадиокомпанию, другой получил место в администрации главы республики, третьему кинули подачку под личный медиапроект. Но всех перекупить не удалось.

Первой бунт подняла редакция газеты «Молодёжь Севера». Чернов этого не ожидал. Как же! Разве не эта газета помогла Зарубину с Торлоповым убрать из власти Спиридонова? Победители за это щедро вознаградили редактора газеты, по сути, подарив ему один из каналов местного телевидения. Однако журналисты молодёжки вскоре пришли к выводу, что пришедшая к управлению региона новая команда оказалась во сто раз хуже прежней. Да, прежняя команда понаделала кучу ошибок. Но ей нельзя было отказать в другом – в любви к республике. Она работала не только на себя, но и на регион. Деньги не уплывали миллиардами в зарубежные оффшоры. Люди видели, как пахала заместитель главы республики по социалке Галина Бутырева. Она распоряжалась просто умопомрачительными бюджетными суммами. Но ни один рубль к ней не прилип. Никаких шикарных дворцов и даже коттеджей у неё так и не появилось. Человек всего себя отдавал людям. А что Зарубин со своей свитой? Вот у кого руки оказались загребущими. Вот кто выкачивал из Коми всё до копейки. При этом новой команде нравилось рулить регионом вахтовым методом. В Сыктывкаре она не жила, а пребывала как бы в командировке.

Столкнувшись с цинизмом нового главы республики Торлопова и его окружения, журналисты молодёжки пошли в бой. На сей раз чиновникам никого перекупить не удалось. И газету быстренько закрыли.

Республика ахнула. Ведь такого раньше не было. Как бы газета «Молодёжь Севера» в конце 90-х годов ни поливала власть, тогдашний глава региона Спиридонов только матерился в узком кругу, но никаких гонений на журналистов себе не позволял. При нём никто из чиновников даже не смел заикнуться о закрытии неугодной газеты.

15

Многолетний реальный руководитель Республики Коми

и делец по совместительству Александр Зарубин

 

Наплевали на свободу слова уже при Зарубине и Чернове, при этих двух серых кардиналах в правительствах Торлопова и Гайзера. После закрытия молодёжки часть журналистов придумала новый проект и стала издавать газету «Зырянская жизнь». Это издание также стало печатать всю правду о приезжих управленцах, перекачивавших народные деньги в свои карманы. Но Чернов и тут не стал церемониться. «Зырянскую жизнь» прихлопнули в один присест.

Сложней оказалось заткнуть глотку газете «Красное знамя». За этим изданием была 90-летняя история. За ним стояла многотысячная устоявшаяся в своих взглядах аудитория, которая могла организовать серьёзное протестное движение и вывести немало людей на митинги. А вот это – уличные шествия и митинги – Чернову не было нужно. Он привык всё решать кулуарно, путём интриг.

Вот что мне рассказал сыктывкарский журналист Валерий Черницын.

– Чернов, надо отдать ему должное, действовал гибко. Он не рубил сплеча. Сколько раз от него приходили люди к руководству газеты «Красное знамя». Нет, никто газету не пугал. Было другое. Журналистам предлагали не публиковать резких оценок в адрес руководства. Поставленная в крайне сложное финансовое положение редакция сначала ответила согласием. Какое-то время газета ограничивалась публикацией лишь небольших информационных материалов, в которых никакой серьёзной критики в адрес первых лиц республики не было. Но Чернову, может, этого показалось мало. Он, видимо, хотел полностью сломать редакцию. И что было придумано? Чиновники из местного правительства сделали так, что блокирующий пакет акций редакции газеты «Красное знамя» в один прекрасный день оказался в руках одного мелкого бизнесмена с сомнительной репутацией. Этот бизнесмен, занимавшийся металлами и управлявший какой-то фейковой общественной организацией, не скрывал своих крайне националистических убеждений и, естественно, в приличном обществе ему мало кто пожимал руку. Так вот новоиспечённый акционер начал везде и всюду утверждать, что именно он стал хозяином «Красного знамени». После этого серьёзные люди отказались газете давать рекламу своей продукции. Никто не хотел пачкаться с новым обладателем блокирующего пакета акций. Всё это привело к тому, что газета вынуждена была отказаться от печатной версии, и теперь она существует только в интернете.

Добавлю: когда Чернов понял, что «Красное знамя» легко не сдастся, придумал новый газетный проект под названием «Красное знамя Севера», призванный выражать позицию власти. Причём на новый грязный проект сразу нашлись и деньги, и бумага, и типографские мощности. Расчёт был на то, что читатели не сразу сообразят, какое Красное знамя настоящее, а какое – всего лишь подделка.

Зная о методах работы Чернова, весь регион очень переживал за судьбу Черницына. Ведь многих других не разделявших подходы власти северян администрация главы Республики Коми периодически подводила под уголовные статьи. Так в своё время команда Зарубина показательно наехала на писателя Юрия Екишева. Этого творца попросту упрятали в тюрьму – якобы за экстремизм.

Я знаю, как переживала за судьбу Екишева тогдашний главный редактор журнала Галина Бутырева. К кому она только не обращалась! А что Чернов? Когда Екишева выпустили на свободу, он сам попросил организовать ему встречу с опальным писателем. Чернов предложил вчерашнему сидельцу встать под знамёна Гайзера. Какие только коврижки Чернов не сулил Екишеву. Но, к его удивлению, писатель пряник отверг и вскоре перебрался в Москву.

Правда, потом на Екишева вновь обрушились обвинения и в экстремизме, и в разжигании социальной и национальной вражды, и прочих грехах. Но если он такой плохой, зачем местная власть столь откровенно его вербовала? Не потому ли, что она собиралась руками плохиша окончательно скомпрометировать всех своих оппонентов, в том числе и тех, кто никогда взгляды Екишева не разделял. Такое впечатление, что Чернов очень хотел сделать из талантливого писателя заурядного провокатора.

Черницына тоже пытались перекупить. И тоже с этим у Чернова ничего не вышло.

– А не подвели меня под статью, – говорит Черницын, – наверное, потому, что я не занимался чистыми журналистскими расследованиями. Я просто писал о политике и об экономике, описывая ситуации на конкретных предприятиях, так что в искажении фактов меня обвинить было невозможно.

Правда, другие в регионе думают, что спасло Черницына от расправы не это. Скорей всего, Чернов просто не успел придумать схему, как скомпрометировать и убрать неугодного журналиста. Останься Чернов при власти ещё на три-четыре месяца, он наверняка бы что-то организовал и с Черницыным.

Кстати, из местных творцов сразу и безоговорочно Чернова поддержала одна лишь Надежда Мирошниченко. Когда-то Надежда удачно спекулировала на русской идее. У неё в регионе было немало убеждённых сторонников. Но материальные блага – квартира, книги, государственные премии, звания – ей со временем оказались намного ближе, чем какие-то идеи. Поэтому она легко в начале «нулевых» годов из команды Спиридонова переметнулась к Торлопову. А в Чернове эта графоманствующая поэтесса вообще увидела некую интеллектуальную мощь. Хотя о каком интеллекте можно было вести речь? Открыто прикрывать бандюганов большого ума не требовалось. Чернов ведь даже не маскировал свои интриги. В общем, Надежда Мирошниченко во все времена умела найти подход к любой власти. Убеждения – это не про неё.

Вернусь к Чернову. В Республике Коми этот искусный интриган провёл почти пятнадцать лет. Но Сыктывкар он так и не полюбил. Для Вычегодского края Чернов остался чужаком. Не случайно все выходные он предпочитал проводить не в республике, а в Питере.

Чернов так и не сумел установить деловые отношения с творческими элитами Сыктывкара. А зачем? Ему это было не нужно.

– Я помню первую с ним встречу, – вспоминает журналист Черницын. – Дело в том, что я одно время тоже жил в Питере. Из Коми я уехал ещё в 1994 году. Но в 2001 году в редакции моей родной газеты «Молодёжь Севера» сменился редактор. Прежний, стоявший в непримиримой оппозиции к бывшему главе республики Спиридонову, после победы на выборах Торлопова ушёл на повышение в телерадиокомпанию. Народ позвал на освободившееся место меня. Я вернулся в Сыктывкар, но тут же обнаружил, что в редакции протекала крыша. Сами отремонтировать весь республиканский Дом печати мы были не в состоянии. Мне посоветовали обратиться к Чернову. Уже на следующий день я сидел в его кабинете. Чернов в две секунды решил все проблемы, подчеркнув роль молодёжной газеты в победе Торлопова над Спиридоновым, и дал понять, что я и дальше могу рассчитывать на его помощь, но намекнул, что взамен потребуется во всём поддерживать курс нового главы республики Торлопова. Меня это очень насторожило. Я ведь, когда шёл к нему, хотел поговорить также о проблемах республики. Но Чернова сама республика, похоже, не интересовала. Я наткнулся на некий барьер. Мой собеседник с трудом скрывал своё равнодушие к нашему региону.

На барьеры наткнулись и многие деятели культуры. Чернов, к примеру, так и не понял, что значит для коми народа имя писателя Геннадия Юшкова. И его пренебрежение к наследию коми народа очень дорого обошлось региону. Дочь Юшкова – социолог высочайшей пробы Юлия вынуждена была не только покинуть республику. Она как наследница запретила переиздавать сочинения отца, пока в республике не воцарится порядок.

Кстати, писатели республики до сих пор не могут простить Чернову ликвидацию Коми книжного издательства. Да, это издательство много лет сотрясали различные скандалы. Но кто мешал Чернову исправить ситуацию? А что сделал чиновник? Он заявил, что все, кто хотят печататься, сами в состоянии найти издателей. А то, что в республике похоронили целую отрасль, Чернова это нисколько не взволновало. Ведь одно дело быть посредником между автором и типографией, так сказать, передатчиком рукописи. И совсем другое – развивать книжные традиции. Для этого надо иметь профессиональных оформителей, умелых художественных и технических редакторов, опытных корректоров. А их в Сыктывкаре теперь днём с огнём не отыскать.

Чернов оказался сверх меры набит цинизмом. И это оттолкнуло от него почти всю творческую элиту региона, тех, кого принято называть совестью нации.

Кстати, не случайно в аппарате и ближайшем окружении самого Чернова преобладали некомпетентные человечки, которые свой непрофессионализм заменяли другим – преданностью начальничку. Кто возглавлял у него личный секретариат? Некий Александр Попов. Черницын помнит его ещё пацаном, бессмысленно бегавшим по коридорам нового агентства Комиинформ. Все знали, что с этим Поповым никаких серьёзных дел вести нельзя, ибо тот всё губил на корню. Помощничком у Чернова он оказался ещё тем: всё забывал, перепутывал и ничего до конца не доводил. Однако Чернов всегда этого чиновника покрывал.

Повторю: Чернов переживал не за Республику Коми. Культура, история, литература региона его абсолютно не интересовали. Республика ему была нужна лишь для карьеры и денег. Он цинично использовал регион исключительно в своих интересах. На всё остальное ему было наплевать.

Тут возникает вопрос: а что, никто не видел, какую убийственную политику проводил в Республике Коми этот Чернов?

Одна писательница, очень просившая не называть её имя, призналась:

– Когда у нас в республике стали закрывать неугодные газеты, мы решили, что это новая линия Кремля.

Я попросил пояснить, откуда взялось такое мнение. В ответ получил вопрос: а что, в других регионах происходило по-другому?

Задумавшись над этим вопросом, я перебрал несколько регионов. И вот что вспомнилось.

Чукотка при губернаторе Романе Абрамовиче. Вся внутренняя политика в округе тогда была отдана на откуп молодым нижегородским кадрам и прежде всего Сергею Капкову. Новая команда за несколько лет выжгла в местной прессе последние островки свободомыслия. Журналистам Чукотки под страхом увольнения было запрещено писать о том, как на фоне помпезных новостроек в окружном центре во многие национальные сёла пришёл голод. То, что при Абрамовиче практически перестали издавать на родном языке чукотских авторов, это уже воспринималось как мелочь. Какие книги, если простые оленеводы и зверобои не могли достать даже хлеба и крупы. Сотни людей буквально выживали за счёт одной оленины.

Беру Югру времён позднего Филипенко и ранней Комаровой. Кто в конце «нулевых» годов из заместителей Филипенко курировал в Югре информационную политику? Олег Гончаров. Чем он прославился до того, как стать заместителем губернатора округа? Ничем. Как говорили, во власть Югры этого москвича протолкнули хозяева компании «Новатэк». И чего добился Гончаров? При нём все многомиллиардные денежные потоки, предназначавшиеся для освещения жизни Югры в федеральных СМИ, потекли рекой в одну мало кому известную московскую фирмочку. Гончаров лично следил за тем, чтобы федеральные СМИ «отстёгивали» этой фирмочке немалые проценты как рекламному агенту. Как говорили, содержание
«московских прокладок» обошлось бюджету Югры в сотни миллионов рублей. При этом в развитие хантыйской литературы не вкладывалось ни копейки. После перехода Филипенко в Счётную палату России новый губернатор Комарова выписала в Югру другого москвича – Петрова. Но и тот так и не разобрался, чем хантыйская культура отличается от мансийской. Зато при Петрове с треском убрали из местной газеты «Новости Югры» толкового редактора Сергея Козлова – чтобы не смел сомневаться в деловых качествах команды Комаровой.

А как в конце «нулевых» подавлялось инакомыслие на Кубани, в Тюмени, на Урале, в других регионах? И Кремль ведь тогда никому за беспредел так и не дал по рукам. Поэтому в Республике Коми вседозволенность Чернова многие воспринимали как новую установку Москвы.

– Было бы иначе, – отметила побоявшаяся дать под своим именем комментарий сыктывкарская писательница, – Чернов вёл бы в нашей республике себя по-другому. Он побоялся бы открыто травить неугодные газеты и делал бы свои грязные делишки по-тихому.

И что возразить этой писательнице? Я не припомню, чтобы официальная Москва хоть раз вступилась за тех корреспондентов, которых преследовали в Республике Коми. Союз журналистов России закрыл глаза и на закрытие газеты «Молодёжь Севера», и на ликвидацию «Зырянский жизни». Никак на гонения на одну из старейших в России газет «Красное знамя» не отреагировало и Федеральное агентство по печати. Поэтому у многих жителей региона сложилось мнение, что Чернов обладал мощнейшей поддержкой в высших эшелонах власти страны.

Я не знаю, стоял ли кто-то за Черновым именно в Москве. Думаю, для Кремля Чернов был мелкой сошкой. Но вот его прямых начальничков (как марионеточных, так и реальных) наверняка кто-то в Москве продвигал и покрывал.

Ладно, первый приход Торлопова во власть в 2000 году ещё можно было списать на демократию, на победу в выборах (а степень грязности тех выборов – это другой вопрос). Но в 2005 году Торлопова уже не выбирали, а назначали. И в 2009 году преемник Торлопова – Гайзер занял кресло главы республики не по итогам выборов, а как очередной назначенец. К чему я это? Значит, кто-то в Москве готовил все эти назначения, собирал досье, проверял документы в компетентных органах. Я не верю, что президент страны вносил кандидатуры Торлопова и Гайзера без виз целого ряда служб. И что – нам теперь хотят сказать, что раньше никаких, скажем так, грехов за Торлоповым и Гайзером не замечалось? Или кто-то на все грехи до поры до времени закрывал глаза?

По одной из версий, этим «кто-то» являлся бывший начальник управления внутренней политики Кремля Олег Говорун. При Говоруне много случалось и других странных назначений. Вспомним Архангельск. Ну как в этот сложный регион можно было направить на должность губернатора бывшего начальника якутской типографии Михальчука? С трудом верится, чтобы Говорун ничего не знал о том, кто в реальности управлял в «нулевые» годы Республикой Коми. Уж он-то должен был слышать хотя бы о Зарубине. Однако Говорун никогда связке Гайзер – Зарубин не противился.

Ладно, Говоруна уже давно из управления внутренней политики убрали. Но, похоже, его подходы к кадрам никуда не исчезли. Иначе чем объяснить, что незадолго до ареста Гайзера политолог Костин,после отставки Говоруна недолгое время также управлявший у нас внутренней политикой, в своём рейтинге эффективных губернаторов включил главаря организованной банды в первую пятёрку? Одно из двух: или Костин не обладал никакой информацией о Гайзере (хотя в это трудно поверить), или считал, что Гайзеру и дальше позволят «эффективно» грабить регион. А на фига нам тогда такие политологи и их рейтинги (простите за грубость)?

16

Кому грозит пальчиком Вячеслав Гейзер: неужто стращает подельников тюрьмой?

 

Кстати, есть ещё одна версия ареста команды Гайзера: мол, это плоды разборок олигархов. Одни в связи с этим упоминают Вексельберга, другие – Алекперова. Ведь и у «Реновы», и у «Лукойла» в Республике Коми есть свои интересы. Вексельберг давно положил глаз на месторождения бокситов и даже проложил к ним железнодорожную ветку. Может, кто-то из сильных мира сего через арест Гайзера хотел поставить олигарху чёрную метку?

Но вот что я услышал от сыктывкарского журналиста Черницына:

– У нас в регионе рассматривалась версия, связанная с Вексельбергом. Дело в том, что Зарубин и Вексельберг вроде нехорошо расстались ещё в 2010 году. Что понимать под словом «нехорошо», пока неясно. Но якобы Вексельберг перед прощанием сказал Зарубину: Саша, уходи, но помни, что за тобой должок; не погасишь – пеняй на себя. Похоже, что угроза адресовалась не только одному человеку, а коллективному Зарубину. Ведь не случайно Зарубин потом уехал на Запад и с тех пор в России появлялся крайне редко.

Если это верно, то арест Гайзера спровоцировали сами же олигархи.

Но есть и другая версия. Показательные аресты верхушки Республики Коми – элемент новых политтехнологий. Это как бы устрашение зарвавшихся руководителей в некоторых других регионах.

Где истина, пока неизвестно.


 

 

ЧЕМ ОТЛИЧИЛИСЬ ПОСЛЕДНИЕ

СОВЕТСКИЕ РУКОВОДИТЕЛИ КОМИ КРАЯ

 

На фоне ведущегося сейчас в Республике Коми следствия по делу об организованной преступности в системе руководства региона, нелишне будет вспомнить другие громкие истории, связанные с прошлыми начальниками.

Одно из событий случилось в 1987 году. Горбачёв с Лигачёвым тогда меняли по всей стране первых секретарей обкомов партии. В Сыктывкаре был отправлен на пенсию 63-летний Иван Морозов, руководивший местной парторганизацией более двух десятилетий.

Морозов не понял, за что его убрали. В коррупции он замешан не был, никаких богатств не нажил, воров в своём окружении не держал. На почве случившегося человек растерялся и вскоре покончил с собой.

Москва тогда запретила сообщить народу всю правду. Факт
самоубийства бывшего первого секретаря обкома партии был скрыт. Газеты напечатали, что Морозов скончался после болезни.

Враньё нового начальства породило массу слухов. Люди стали гадать, а, может, партийного руководителя отправили на пенсию не из-за возраста, а потому что вскрылись какие-то делишки.

Возвеличивание Морозова началось в Коми крае лишь при Юрии Спиридонове в конце лихих 90-х годов.

Преемником Морозова стал относительно молодой партийный работник Владимир Мельников. Он запомнился тем, что уже через год после вступления в должность рискнул на XIX Всесоюзной партконференции бросить вызов Лигачёву, Соломенцеву и некоторым другим членам Политбюро, предложив им добровольно уйти в отставку. За эту смелость Мельников вскоре получил пост министра лесного хозяйства страны. Но уже в начале 90-х годов он с политического горизонта исчез. Впоследствии его практически не вспоминали.


 

 

КУДА СМОТРЕЛИ МЕСТНЫЕ ПРОКУРОРЫ

 

Когда начались аресты среди руководства Республики Коми, в следственном комитете России отметили, что первая информация о творившемся в регионе беспределе была получена ещё в 2006 году. Возникает закономерный вопрос: а куда смотрела местная прокуратура?

Естественно, телевизионщики тут же занялись поисками бывшего прокурора республики. Тем более его особо и искать не надо было. Он уже несколько лет является депутатом Госдумы от партии «Единая Россия». Зовут его Владимир Поневежский.

И что? Бывший прокурор, было видно, находился в смятении. Он якобы ничего такого и не видел. Поневежский заявил, что он о преступлении ничего не знал. «Мне, – подчеркнул он, – эти факты неизвестны, я узнал о них из СМИ».

Для Поневежского Гайзер, видимо, всегда был чуть ли не образцовым руководителем.

Выходило, что бывший прокурор и теперешний депутат ничего и не знал ни о тёмных делишках Зарубина, ни о грязных схемах Чернова. А чем он тогда занимался?

А теперь вспомним, какие обвинения в то время поддерживала прокуратура Республики Коми. Ага, она просыпалась в основном тогда, когда кто-то позволял себе публичные нелестные высказывания о руководстве республики. Вот когда начинали стремительно стряпаться дела якобы за клевету и за оскорбления.

Не местные ли прокуроры всё делали для того, чтобы всем недовольным действиями тандема Зарубин – Чернов заткнуть рты? И не за искоренение ли инакомыслия в регионе команда Чернова помогла прокурору Республики Коми избраться в Госдуму? Или прокурор имел перед главарём выявленного сейчас Следственным комитетом России преступного сообщества другие заслуги? Кто бы уточнил, что это за заслуги?


 

 

КТО ВОЗГЛАВИТ РЕСПУБЛИКУ КОМИ?

 

Очень интересный вопрос, кого наш президент назначит сейчас исполняющим обязанности главы Республики Коми до выборов
2016 года.

Начнём с того, что попытаемся уточнить: остались ли в регионе компетентные специалисты, знающие республику и способные взять на себя управление. Я думаю, что такие кадры остались. Возьмём, к примеру, Анатолия Каракчиева. Это ведь он во времена Спиридонова отвечал за экономический блок в администрации Главы республики. Правда, при Торлопове его не раз пытались засудить, в том числе и за участие якобы в мошенничестве. Каракчиева действительно досконально знает ситуацию в регионе. У него есть свой взгляд на развитие республики, есть команда, есть связи с Москвой. Но шансов возглавить регион он тем не менее не имеет. Почему? Во-первых, Каракчиева в спиридоновскую эпоху тоже обвиняли в причастности к неким сомнительным схемам. Окончательно от шлейфа прошлых грехов он так и не избавился. Во-вторых, возвращение Каракчиева во власть породило бы в республике реваншистские настроения. А кому это надо?

Нет, из местных элит на первый пост в регионе сейчас никто выдвинут не будет. Республике надо ждать варяга. А тут неплохие шансы есть сразу у двух персонажей: у Дмитрия Кобылкина и Павла Завального.

Возможное назначение Кобылкина вполне может вписаться в тенденцию последнего времени. Кремль с недавних пор полюбил передвигать успешных губернаторов по горизонтали. Вспомним, как в
2012 году Москва перебросила из более-менее стабильной Мордовии в неспокойную Самару Николая Меркушкина. А что было сделано после вскрывшихся афер на Сахалине? Одиозного Хорошавина отправили в тюрьму, а на его место прислали Олега Кожемяко, который до этого весьма неплохо проявил себя вначале в Корякском округе, а потом в Амурской области. Почему же теперь в Сыктывкар не прислать на усиление Кобылкина?

Что говорит в пользу Кобылкина? Молодость, профессионализм и реальные успехи. За пять лет губернаторства на Ямале он в условиях ухудшившейся конъюнктуры на мировом рынке газа не только не допустил в своём регионе снижения уровня жизни, а заложил серьёзные основы для создания за Полярным кругом мощных объектов по переработке углеводородного сырья, сделав акцент на развитие инфраструктуры. Кобылкин без громких скандалов отодвинул в сторону ту часть команды прежнего губернатора Неёлова, которая работала не столько на Ямал, сколько на свой карман, и консолидировал тех бизнесменов, которые отказались перекачивать свои прибыли в зарубежные оффшоры, согласившись вкладывать средства в развитие территории. Кроме того, он очень много сделал для поддержки традиционных отраслей малочисленных коренных народов Севера.

Судя по всему, Кобылкин уже перерос Салехард. Ему нужен новый масштаб. При ином раскладе сил он мог бы возглавить всю Тюменскую область с Ямалом и Югрой. Но пока с объединительным процессом неплохо справляется действующий губернатор Тюменской области Дмитрий Якушев. Республика Коми может дать Кобылкину новый шанс полней раскрыть свой организаторский дар и способности хозяйственника. Если у него всё получится в Сыктывкаре, года через три он мог бы перейти уже на федеральный уровень.

Теперь несколько слов о Завальном. Одно время он был самым молодым генералом в газовой промышленности. В тридцать с лишним лет Вяхирев сделал его руководителем предприятия «Тюментрансгаз». В зону ответственности Завального вошла вся Югра, весь Ямал и часть Урала. Он оказался на редкость грамотным специалистом и хорошим управленцем. Но годы шли, надо было расти дальше, а куда? Его то хотели продвинуть в губернаторы Ямала, то назначить в руководство Газпрома. А в итоге он оказался всего лишь депутатом Госдумы.

Сейчас Завальный уже не молод. Если он в ближайшие два года не сможет сделать мощный рывок вперёд, то никаких перспектив у него больше не будет. Максимум, чего он сможет добиться, – какой-нибудь свадебной должности в Газпроме, как бывший всесильный мэр Надыма Владимир Ковальчук, ныне скромно занимающийся профсоюзами в Газпроме.

Почему Завальный мог бы идеально вписаться в Республику Коми? Разве он сможет не допустить перекоса в сторону Газпрома?

Я думаю, при Завальном перекосов не будет. Перекосы начнутся, если Кремль пришлёт в Сыктывкар выходцев из «Реновы», «Лукойла», «Роснефти» или «Северстали». Перечисленные компании имеют сегодня в Коми не просто серьёзные интересы. От того, как будут складываться их дела в Коми, во многом будет зависеть и будущее их компаний. А для Газпрома Республика Коми уже давно не имеет того стратегического значения, как, скажем, Ямал. Вуктыльское месторождение почти исчерпано. Газопроводы с Ямала проходят в Европу не только через Коми. Поэтому Завальный, если станет главной Республики Коми, просто обречён будет думать не только о газовой отрасли, но и об угольщиках, металлургах, нефтяниках и других сырьевиках. Он станет искать баланс сил.

Теперь осталось дождаться, кого выберет президент страны.

Вячеслав ОГРЫЗКО

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.