Нефтяная литература

№ 2015 / 36, 15.10.2015

Очередной визит на малую родину обернулся стрессом. Сейчас, когда в стране бушует кризис, который, по словам главы Центробанка Эльвиры Набиуллиной, не достиг ещё дна (да, так и сказала), в моей родной Сибири деньги выкидывают на ветер, причём в буквальном смысле. Ежеквартально, ежегодно издают десятки тысяч книг и фотоальбомов, на которых красуется надпись «Грант Губернатора», т.е. не деньги налогоплательщиков, а аж главного человека в регионе. Лично я понимаю это так: губернатор снял со своей карточки деньги и в торжественной обстановке вручил их счастливому писателю, на, мол, твори.

Впрочем, это ещё полбеды, если б издаваемая таким образом литература отличалась новизной, оригинальностью, опиралась бы на существующие или существовавшие культурные традиции, но нет. Листаешь тюменские и ханты-мансийские издания и понимаешь простую истину: люди бюджетные деньги осваивают строго в буквальном смысле. «Литературные труды» не читаются, ну то есть совсем никак, вот, взять, к примеру, первую попавшую детскую книжку. Мечта говорит девочке:
«А сейчас пойдём реализовываться вместе». Это чудное слово «реализовываться». Интересно ребёнку, правда? Даже при беглом осмотре чудо-литературы, замечаешь: её не смотрели даже корректоры, и они по-своему правы, зачем вникать в то, что в принципе не читаемо.

Хотя, стоп! Мне стоило начать эту статью так. Как-то в редакции журнала «Москва» один из руководителей одного замечательного отдела, русский писатель, критик, философ и просто хороший человек, узнав, откуда я, показал мне огромную стопку тюменских книг-фотоальбомов, сказал: «Оля, неужели в огромной Тюменской области во власти нет ни одного здравомыслящего человека, который хотя бы бегло просмотрел, на что местные самодуры расходуют дорогую бумагу и послал их по известному адресу?». Я пожала плечами, оказывается, нет. Открываешь книгу-альбом, а там «разбавленный» пресс-релиз, который есть на всех сайтах городов Западной Сибири, а именно: когда и где открыли нефть, сколько буровых построено за столько-то лет, сколько добыто углеродов и всё. Всё!

Ни слова, ни полслова о «малых народах» ханты, манси, коми. Они в лучшем случае присутствуют фоном и выглядят грубыми и неотёсанными, готовыми за бусы продать родину. Лично я не понимаю, как можно писать о них, не пожив в стойбище неделю-другую, не научившись готовить северных блюд, не послушав северных песен, пропустив вечерние беседы возле керосинки, да, света нет. А утром проснуться от лая собак, которые вернулись с охоты вместе с хозяином. Потом будет разделка туши, а я как особо чувствительная, чтобы не смотреть, пойду на улицу искать длинные дрова (чурки), чтобы натопить печку и приготовить дичь, при этом самая общительная лайка несколько раз лизнёт мне руки в надежде, что я ей принесу кусок мяса. И я принесу.

Или солить рыбу по-остяцки. Вырываешь ямку в земле, обмазываешь края илом, кидаешь туда ветки, лучше берёзовые, разводишь костёр, обжигаешь её – ёмкость готова, когда остывает, складываешь туда рыбу, тщательно просаливая каждый ряд, закрываешь ветками, дровами, что есть под рукой, а через месяц достаёшь рыбу с удивительным вкусом.

Крайний Север – моя родина, я знаю сотни песен, поговорок, рецептов. Он тих и прекрасен, как водяная лилия, способная в течение дня сохранять прохладу, несмотря ни на что. Но, почему, многочисленные так называемые исследователи этого не видят? Вы думаете, мне приятно, когда мою землю показывают как «кормящий ландшафт» а северян рисуют дикарями?

Аркадий Тишков, профессор, доктор географических наук, академик РАЕН, почётный работник охраны природы, вот что о северной беде пишет: «Сравните – сколько забот и внимания к интересам хозяйствующих субъектов (компаний) на Севере. Их и президент принимает, их представители становятся министрами и продолжают работать на свои компании, целые группы депутатов лоббируют прохождение «нужных» законов и постановлений, практически всё федеральное природно-ресурсное законодательство прописано под них. Будучи основной силой бюджетообразования в регионах, они, по сути дела, сами ставят и снимают губернаторов, формируют региональное законодательное собрание и, соответственно, законодательство».

Видит Бог, северяне – народ терпеливый, удивительно терпеливый, но, как говорится, до поры до времени, уже сейчас, то тут, то там, люди начинают выражать недовольство политикой.

В 2011 году коренные жители Нижневартовского района дали «отпор» Лукойлу, просто запретили разрабатывать месторождения на родовых угодьях. Понятно, у нефтяников были лицензии и вообще всё в полном юридическом порядке. Откровенно говоря, у бедных людей из рода ханты шансов не имелось. Но, как говорится, где наша не пропадала, обратились в СМИ, Президенту, Гринпис, да везде, где только можно, и нефтяники, стиснув зубы, вынуждены были отступить.

Впрочем, думается, это была «первая ласточка», если не считать нескольких так называемых несанкционированных бунтов, которые люди от власти постарались быстро «замять» и пойти на уступки аборигенам. А потому хочется чужакам, греющим руки у северного костра, сказать: господа хорошие, ваша плотина дала трещину, убирайтесь подобру-поздорову никогда не пишите то, в чём не разбираетесь. Даже за бюджетные деньги.

 

Ольга ИЖЕНЯКОВА

 

---

 

Кто такая Ольга Иженякова? Ещё несколько лет назад её считали в Тюмени одной из лучших журналисток. Но стоило ей начать писать всю правду о произволе местных чиновников, ей посыпались угрозы. В итоге Иженякову из Тюмени выдавили.

Отметим, что за печать в Тюменской области с «нулевых» годов отвечает Александр Новопашин. Этот функционер в своё время курировал информационную политику в нефтяной столице России – Нижневартовске. И как курировал? Тюменский краевед Юрий Мандрика, занимавшийся с середины 90-х годов также издательской деятельностью, рассказывал, как однажды он собрался напечатать талантливый роман нижневартовца Богдана Ткачёва «И аз воздам». Нижневартовские чиновники даже выделили деньги на это дело из местного бюджета, но взамен потребовали откат.

Откаты долгое время процветали и в Ханты-Мансийске. Многолетний председатель комитета по печати Югры требовал с каждого бюджетного заказа долю в семь с половиной процентов.

Кстати, многие функционеры, отвечавшие в нефтяных городах за информационную политику, теперь имеют в Тюмени роскошные коттеджи. На какие, интересно, шиши они построились?