Роман СЕНЧИН. НЕ ЗЕВАТЬ

№ 2015 / 41, 18.11.2015, автор: Роман СЕНЧИН

Снег в этом году в Москве повалил необыкновенно рано. Три дня над городом кружила чёрная туча, посыпая поочерёдно районы города то хлопьями, то колючей сухой крупой. Но стоило туче отплыть, и вырывалось горячее солнце, топило снег, нагревало воздух…

Наверное, из-за такой переменчивой, нестабильной погоды меня, человека, прямо скажем, уже немолодого, колбасило и плющило. Рот раздирала зевота. Какая-то неудержимая. Хотя особой сонливости не было, хотелось читать, писать, впитывать и анализировать новости о происходящем в мире. А тут – эти зевотные приступы.

04«Не зевать… Не зевать!» – то уговаривал я себя, то злобно приказывал. Не помогало.

Я даже обратился к справочникам, чтоб узнать о зевоте больше. Ведь не от скуки она донимает. Наоборот, состояние было какое-то лихорадочное… Оказывается, с помощью зевоты организм подаёт в уставший мозг дополнительные порции кислорода. И часто взвинченный, нервный человек начинает безобразно, до хруста в скулах, зевать.

Большинство из нас уже несколько лет, после периода пресловутой стабильности, пребывает в лихорадочном, взвинченном состоянии. События в стране и мире не дают успокоиться; шквал новостей одна другой страшнее, возмутительнее, фантастичнее буквально сотрясает мозг и душу.

Этот шквал очень здорово ударил в том числе и по писательскому сообществу. Впрочем, никакого особого сообщества не было никогда, но даже те довольно большие группы писателей, что вроде бы были близки к диалогу друг с другом лет пять назад, шквал разбросал, перемешал, сбив в итоге несколько довольно плотных почти что отрядов, вооружённых планшетами и айфонами.

Прозаики и поэты стали публицистами разнообразных форматов. Кто-то пишет пространные статьи, кто-то колонки, кто-то короткие тексты в социальных сетях. Всё очень боевое, актуальное, злое. На чтение, возмущение или восхищение, на писанье откликов, своего мнения можно тратить месяц за месяцем.

Ощущение, что публицистика нынче важнее художественного высказывания – обманчиво. Публицистика, какой бы она ни была, это лишь усиление информационного шквала. Оглушающего и по сути-то пустого.

Нужно писать прозу, стихи, пьесы о нашем времени. Жизнь каждый день дарит нам массу сюжетов. И для психологических произведений, и для политических, экономических детективов, полицейских романов, комедий, поэм, в том числе и героических. А какие метаморфозы происходят с людьми – потенциальными персонажами художественных произведений!.. Мы же топчем всё это публицистикой, постами в «живых журналах», репликами в «твиттерах», срачем в «фейсбуках»…

Скудная литература о современности по большей части скучна, она пишется каким-то старым языком, у неё утомлённая интонация. Должно прийти новое поколение писателей с литературой, как сказал когда-то Есенин, «вихревой и взрывчатой».

Уже кое-что появляется. Но этого мало, оно тонет в старой литературе… Молодым, нынешним двадцатилетним, нужно поверить в свою силу, стать смелыми и наглыми. Не зевать, не примериваться к тяжести той или иной темы. Нужно схватить её и ворваться.

Талантами наша литература не оскудевает. Постоянные сетования на то, что нет новых ярких имён – могут возмутить. Как это нет новых и ярких?! Посмотрите на лауреатов и финалистов «Дебюта», участников Форума молодых писателей, полистайте журналы, приглядитесь к книгам в магазинах. Каждый год в литературу приходят десятки и десятки отличных прозаиков, поэтов, драматургов…

Не так давно был объявлен длинный список премии «Дебют». Событие, по моему мнению, более важное, чем оглашение финалистов и лауреатов. Те события торжественные, а это, проходящее почти в рабочем порядке, – по-настоящему важное. Оно представляет нам два десятка новых авторов повестей и романов, три десятка рассказчиков, три десятка поэтов, двадцать литературных критиков.

Пробежав взглядом списки прозаиков, вошедших в длинный список этого года, я, признаться, немного огорчился – тех, кого рекомендовал в длинный список (не секрет, что я уже несколько лет читаю произведения, присылаемые на конкурс премии «Дебют»), было маловато. Но, познакомившись с рукописями тех, кто был включён помимо моих претендентов, я признал: да, они не уступают.

Выбор вещей для длинного списка наверняка куда сложнее, чем выбор финалистов. Конкурс действительно огромный. Не знаю, сколько приходит стихотворений, а прозы – многие сотни текстов.

В этом году за бортом длинного списка оказались, например, повести «Теория вероятностей» Алёны Климановой, «Подростки» Алины Осокиной, «Свеча на ветру» Александра Горбаткова, «Карманный ад» Евгения Медведева, «Сыграем?» Алексея Бережного, «1991» Сергея Мышкина, «Прогулки в пустоте» Павла Т., «Угол зрения» и «На том конце провода» Ольги Гуцевой, «Повесть одного стандарта» Андрея Тогонова, «Сарынь» Анастасии Лядской, «Клад» Алексея Ткаченко, «Будет большая стройка» Александры Шалашовой, «Вторая попытка» Дениса Коркина, «Сангай» Сергея Арсентьева, романы «Синдром дождя» Александра Павелко, «В конце было слово» Эльшана Мамедли, «Камень на острове» Екатерины Кондаковой, рассказы Анастасии Гундер, Маргариты Урчевой, Якова Сычикова, Булата Ханова, Юлии Рапат, Андрея Мерешкина, Андрея Галанова

Авторы живут в Орле, Новосибирске, Череповце, Томске, деревне Барашиха Новгородской области, городе Белебее республики Башкирия, в Казани, Москве, Петербурге, Самаре, Саратове, Ульяновске. И всё это талантливые люди. Одни пока только природно талантливы, другие вдобавок и мастеровиты (что очень важно), и никто из них, уверен, не испортил бы длинный список «Дебюта» по прозе. Но, к сожалению, длинный список «не резиновый»…

Буду очень рад прочитать новые повести, рассказы, романы этих авторов. Не потерять открытые имена (Булат Ханов и Яков Сычиков, кстати сказать, мне известны уже довольно давно). Хотя не очень-то верю, что большинство из этих талантов даже продолжив писать, станут яркими явлениями литературы. Как и большинство вошедших в длинный список этого года и прошлых лет не только «Дебюта», но и других премий и конкурсов. 

Дело вот в чём.

Мало регулярно выносить на суд читателей хорошие произведения. Нужно большее. Нужно оглушить читателя своей прозой. И одного удара для оглушения мало. Почти все большие писатели позапрошлого, прошлого и начала этого веков поражают мощью напора в первые годы выхода к читателю. Иногда невозможно поверить, как, когда молодой автор успевал столько писать.

05Например, Николай Гоголь. «Вечера на хуторе близ Диканьки» он стал писать весной 1829 года; ему только-только исполнилось двадцать лет. В сентябре 1831 года вышла первая книга повестей, в начале 1832-го – вторая. Объём в целом более трёхсот книжных страниц… Параллельно с повестями Гоголь писал роман «Гетьман», служил в государственных учреждениях, давал уроки… В январе 1835-го вышли «Арабески» (18 повестей и статей), через месяц – «Миргород» (четыре повести). В мае того же года закончена первая редакция «Женитьбы», осенью написан «Ревизор». В конце 1835 – начале 1836-го завершены «Коляска», «Нос». Всё это тут же публиковалось, ставилось на сцене.

Через несколько лет Гоголь (ему только-только исполнилось тридцать лет) с изумлением признавался в письме Шевыреву: «…странное дело, я не могу и не в состоянии работать, когда я предан уединению, когда не с кем переговорить, когда нет у меня между тем других занятий и когда я владею всем пространством времени, неразграниченным и неразмеренным.<…> Все свои ныне печатные грехи я писал в Петербурге, и именно тогда, когда я был занят должностью, когда мне было некогда, среди этой живости и перемены занятий, и чем я веселее провёл канун, тем вдохновенней возвращался домой, тем свежее у меня было утро…»

Чему изумляться – это молодость была. Молодость, которую Гоголь потратил не только весело (а все вспоминают, что он не был затворником), но и полезно. А когда решил стать монахом литературы – писалось уже с натугой, через силу…

Достоевский. Дебютировал «Бедными людьми» в начале 1846 года (24 года). До декабря 1849 года, когда его отправили на каторгу, Достоевским были написаны больше десятка повестей и рассказов. И всё это опять же сразу публиковалось.

03

Портрет Фёдора Достоевского в молодости

 

Лев Толстой, который ассоциируется у нас с трудом неспешным, раздумчивым. Но первые годы его писательства были необычайно плодотворны. «Детство» было опубликовано в 1852 году (Толстому 24 года). В 1853 году – «Набег», в 1854 – «Отрочество», в 1855 – «Рубка леса», «Записки маркера», «Севастополь в декабре», «Севастополь в мае», в 1856 – «Севастополь в августе 1855», «Разжалованный», в 1857 – «Юность», «Люцерн».

Чехов… Не стоит, надеюсь, упоминать, по сколько рассказов в год выходило из под его пера в первой половине 1880-х (Чехову 20 – 25 лет).

В начале будущего года исполнится 90 лет со дня выхода в свет первого сборника Михаила Шолохова – «Донские рассказы». Сегодня существуют разные версии года рождения Шолохова, но без сомнения рассказы написаны очень молодым человеком. И поражает в первую очередь не их сила, по-моему, конгениальная «Тихому Дону», а тот короткий временной отрезок, в который они были созданы.

С 1924 по 1927 годы Шолоховым были написаны и изданы (большей частью во второстепенных газетах и журналах, брошюрками) около тридцати рассказов. Параллельно шла работа над «Тихим Доном»…

Поразительно, как Шолохов угадал со временем. Работай он неспешно, обстоятельно, давай отлёживаться своим вещам, он наверняка бы опоздал войти в литературу, – то, что в 1925-м вполне подходило для издания, к концу 20-х стало неприемлемым. Взгляд на гражданскую войну менялся в том числе и в литературе. И вряд ли такие рассказы как «Шибалково семя», «Жеребёнок», «Чужая кровь», «Ветер», «Семейный человек» были бы опубликованы…

Успел и Булгаков (поразительная работоспособность в 1920-е), Андрей Платонов, Михаил Зощенко, многие-многие другие писатели…

Можно и дальше вспоминать мощнейшие первые годы в творческой биографии разных писателей. К примеру, Василия Шукшина, дебютировавшего совсем не юношей. Но сколько им было сделано в 60-е годы! Причём не только в литературе, но и в кинематографе… А Василий Аксёнов, Юрий Казаков (его наследие почти всё умещается в первых семи-десяти годах), Валентин Распутин, который к первой своей большой вещи – повести «Деньги для Марии» – пришёл с богатейшим и разнообразнейшим багажом.

Упомяну и поколение нулевых. Какими, в хорошем смысле слова, конвейерами для кого-то замечательной, для кого-то возмутительной прозы были в первые годы Денис Гуцко, Захар Прилепин, Герман Садулаев, Ирина Мамаева, Михаил Елизаров, Сергей Шаргунов, Илья Кочергин, Анна Козлова, Дмитрий Новиков, Андрей Рубанов

Был бы в нашей литературе такой писатель, как Андрей Рубанов, не напиши он сразу после своей первой вещи «Сажайте, и вырастет» «Великую мечту», «Жизнь удалась», «Готовься к войне»? Стал бы событием «чудесный, нерукотворный» рассказ Дмитрия Новикова «Муха в янтаре», если бы он не был обрамлён другими отличными рассказами – «На Суме-реке», «Куйпога», «Рубиновый вторник»? Что бы значил и весил Захар Прилепин, срочно не подкрепи «Патологии» «Санькой» и россыпью замечательных рассказов?..

В последние годы и у меня, и, знаю, у многих других читателей растёт потребность в появлении нового поколения писателей. Не просто единичных фигур с единичными замечательными произведениями, а именно поколения. Напористого, свежего, плодовитого.

Время сейчас как раз для литературы. Быстрой, колючей. Повторюсь: «Вихревой и взрывчатой». Но молодёжь – талантливая молодёжь – пишет словно сквозь то ли дремотную, то ли нервную зевоту. Или преодолевая робость, с мыслью не повторить эвересты написанного до них.

Не бойтесь, не повторите. По крайней мере потому, что эти эвересты написаны до вас – не в ваше время.

Самокритичность, желание создать необыкновенное, идеальное – похвальные качества. Правда, есть шанс упустить время – те несколько драгоценных лет молодости. А молодости, в том числе и писательской, свойственна смелость, а не робость.

Не робеть и не зевать.

Роман СЕНЧИН

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.