АЛИМ – ЭТО ЗВУЧИТ ГОРДО

№ 2006 / 22, 23.02.2015

Алим Кешоков жизнь свою прожил достойно. От начала и до конца, когда, как известно, он был всесоюзным руководителем Литфонда. На этом месте достойно редко кто смог прожить (мы-то теперь знаем!). Родился он в селе каменотёсов Шалушка, получил имя, которое в переводе значит «учёный». Кешоков – один из первых крупных интеллигентов своего народа, фронтовик, махавший саблей в кавдивизии против немецких танков (из пяти тысяч всадников за первые десять дней боёв осталось только 365 человек), военный журналист, после войны нарком республики, партийный секретарь по идеологии, аспирант Института красной профессуры, зампред республиканского Совмина, потом и того выше – зампред Верховного Совета России, типа нынешнего Чилингарова… Все эти годы он писал романы и стихи. Приходил на службу за час до начала рабочего дня и писал.
И, в конце концов, без сожаления распрощался со всеми этими чиновничьими постами, выпустив, однако, десять книг, вернулся в родные писательские пенаты, пошёл служить по литературной линии.
И всё? – спросит читатель. Что ж тут достойного?
В том, что он, по словам уж куда как хорошо его знавшего Кайсына Кулиева, был рождён для действия, и свою активность всегда употреблял не на собственный карман, как принято ныне, а для более приличных целей. Я был в его нальчикской квартире в годы, когда он жил и работал в Москве. Голые стены с казённым письменным столом и койкой под «сталинским» одеялом. Кунаки меня на полном серьёзе уверяли, что Алим Пшемахович любит сюда приезжать.
Кабардинцы – вообще замечательный народ. Интеллигенты Северного Кавказа, умницы, хотя и любят, по традиции, погарцевать-покрасоваться. С русскими они дружат вернее всех других, даже некоторых братьев-славян. Но попусту не клянутся в вечной любви. Они клянутся только хлебом, ибо судьба их сложна и даже в чём-то трагична, голод для них – не тётка.
Алим Кешоков остался литературным классиком своего народа, выше его вряд ли кто в ближайшем и обозримом будущем появится. Он мне сказал о великом революционере Бетале Калмыкове: «Это – скала, отколовшаяся от горы». А сам он? В кабардинской культуре он и есть гора.
В адыгском этикете есть такая пословица: «Адыги умеют быть щедрыми». Если уж гулять, то во всю кабардинскую. Получил Алим Пшемахович от «Худлита» гонорар за пять томов Собрания сочинений (чемодан или два денег) и для всех накрыл стол. Пусть народ отдохнёт!..
Кайсын Кулиев, конечно, был другим. Но тоже ведь писал в своём стихотворении «Погонщики мулов»: приплясывают горцы голыми пятками в пыли на дороге, ну, немного выпили, простим их: после всего пережитого, войны, ссылки – жизнь так хороша!
Выходец из наследственных каменотёсов, Кешоков знал, как подгонять слово к слову. «Я Божьих дел не повторял, я создавал оригиналы», – это не он сказал, а садовник в его стихах. Но ведь запомнил. Многие его строчки, а он писал коротко, афористичны:

Вой снаряда – и падаем снова,
Так с боями полмира прошли.
Смерть к земле прижимала, а слово
Отрывало опять от земли.

(Перевод Я.Козловского)

Или о Лермонтове:

И скачешь по горам не иноверцем,
И, как мюриды, издавна верны,
Тебя я слева прикрываю сердцем,
Кайсын Кулиев – с правой стороны.

(Перевод Я.Козловского)

Он любил всё, что было связано со знаменитыми кабардинскими скакунами, сам был отличным наездником. Он собирал рисунки, которыми помечали коней, ставя огненное тавро. Своё «тавро», свой, как сейчас говорят, фирменный знак Алим Кешоков оставил и в литературе.
И романы он оставил мастерские, живописал многое в истории Кабарды ХХ века – и революцию, и войну. И часто ездил, склоняясь к Востоку, туда, где ему было интересно и познавательно.
В общем, по всем канонам – национальный советский классик. Таких больше не будет, ибо сама тогдашняя жизнь сделала их символами своих народов, но уж лучше, когда такими символами делаются поэты, чем кто-либо другой.
В своей книге о Кешокове я с нажимом упомянул, что его дача (кстати, небольшая) в Переделкине сделана из камня, специально вытесанного и привезённого из Шалушки. Феликс Кузнецов, тогдашний руководитель Московской писательской организации, на секции критики резко отозвался: вот, мол, дожили, описываем дачи писателей.
Да, уютная была дача. В ней Кешокову летом спокойно жилось. Стены эти его и сегодня помнят, как помнит его Кабарда.

Вадим Валерьевич Дементьев родился в 1950 году в Вологде. Окончил в 1973 году журфак МГУ и в 1989 году Академию общественных наук. Автор книг «Держатели огня», «Пламя поэзии», «Кайсын Кулиев», «Со временем в ладу», «Кавказская тетрадь», других работ. Сейчас работает в аппарате зам-председателя Госдумы В.Купцова. Вадим ДЕМЕНТЬЕВ