Дмитрий ЧЁРНЫЙ. С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ ГОСУДАРСТВО. И контрреволюция…

№ 2016 / 45, 22.12.2016

С восхищением и удивлением увидал и затем вычитывал разворот, посвящённый ленинской предреволюционной работе «Государство и революция». Да неужто, подумалось сперва, 100-летие Великого Октября отметим не млечинскими или радзинскими вскукареками да слёзками по умученному Распутину, а вчитываясь в эту книгу и делая выводы о дне сегодняшнем и государстве Трубы-с? Спасибо, однако, господину Милютину, цитирует он хоть и тенденциозно, но богато (а Ленин-то любую скептическую слюдяную рамочку прожигает, такова сила его мысли)… (Ага, скажут, завёл Чёрный свою красную шарманку… Но!) Дабы соблюсти «красно-белый баланс» я приберёг вам собеседника вовсе не из наших.

Итак, обвиняя марксизм в том, что он был попран большевиками (скольких таких перещёлкал оппонентов сам Ильич – начиная с Бернштейна и Каутского, уровень оппонентов, правда, был повыше сто лет назад) Милютин (что ж мне всё Милюков-то пририфмовывается?) бьёт Ленина прямо-таки не в бровь, а в глаз:

«В ноябре-декабре 1917 года применение этой теории (марксистского полу-государства) к практике ещё не было вызвано условиями гражданской войны, напротив, именно распад хозяйственной жизни, инициированный большевиками, пытавшимися доказать свою действенность в качестве авангарда трудящихся строгим соблюдением буквы теории, в значительной степени ответственен и за развязывание гражданской войны»

Вон как! Не Корнилов и не Савинков – а проклятые большевики, «чумазые», «кухаркины дети»… Но дадим, наконец, слово «белой кости», Антону Деникину:

«…Безудержная вакханалия, какой-то садизм власти, который проявляли сменявшиеся один за другим правители распутинского назначения, к началу 1917 года привели к тому, что в государстве не было ни одной политической партии, ни одного сословия, ни одного класса, на которое могло бы опереться царское правительство. Врагом народа его считали все: Пуришкевич и Чхеидзе, объединённое дворянство и рабочие группы, великие князья и сколько-нибудь образованные солдаты.

В мои намерения не входит исследование деятельности правительства, приведшей к революции, и борьбы его с народом и представительными учреждениями. Я суммирую лишь те обвинения, которые справедливо предъявлены были ему накануне падения Государственной Думой.

Все государственные, сословные и общественные учреждения – Государственный Совет, Государственная Дума, дворянство, земство, городское самоуправление и объединение – были взяты под подозрение в неблагонадёжности, и правительство вело с ними формальную борьбу, парализуя всякую их государственную и общественную работу.

Бесправие и сыск доведены были до небывалой ещё степени. Русский независимый суд подчинён был «требованиям политического момента».

В то время, как в союзных странах вся общественность приняла горячее участие в работе на оборону страны, у нас эта помощь презрительно отверглась, и работа велась неумелыми, иногда преступными руками, вызвав фатальные явления сухомлиновщины и протопоповщины. Военно-промышленный комитет, оказавший делу снабжения армии большие услуги, систематически разрушался. Незадолго до революции рабочая группа его была без причины арестована, что едва не вызвало кровавых беспорядков в столице.

Правительственными мероприятиями, при отсутствии общественной организации, расстраивалась промышленная жизнь страны, транспорт, исчезало топливо. Правительство оказалось бессильно и неумело в борьбе с этой разрухой, одной из причин которой были, несомненно, и эгоистические, иногда хищнические устремления торгово-промышленников.

Деревня была обездолена. Ряд тяжких мобилизаций без каких-либо льгот и изъятий, которые предоставлялись другим классам, работавшим на оборону, отняли у неё рабочие руки. А неустойчивость твёрдых цен, с поправками, внесёнными в пользу крупного землевладения – в начале, и затем злоупотребление в системе развёрстки хлебной повинности, при отсутствии товарообмена с городом, привели к прекращению подвоза хлеба, голоду в городе и репрессиям в деревне.

Служилый класс, вследствие огромного поднятия цен и необеспеченности, бедствовал и роптал. (Как именно роптал и даже сходил с ума, кстати, – описал Леонид Андреев, которого тоже в большевизме не заподозришь, в «Иге войны». – Прим. Д.Ч.)

Назначения министров поражали своей неожиданностью и казались издевательством. Страна устами Государственной Думы и лучших людей требовала ответственного министерства. Этот минимум политических чаяний русского общества ещё утром 27 февраля считался Государственной Думой достаточным, чтобы задержать «последний час, когда решалась судьба Родины и династии».

Общественная мысль и печать были задушены. Широко раздвинувшая пределы своего ведения военная цензура внутренних округов (в том числе Московского и Петроградского) была неуязвимой, скрываясь за военное положение, в котором находились эти округа, и за статьи 93 и 441 положения о полевом управлении войск, в силу которых от командующих и главнокомандующих «никакое правительственное место, учреждение или лицо в империи не могут требовать отчётов». Общая цензура не уступала в удушении…»

Какая такая цензура, помилуйте, господин Деникин?! Это же у «совков» только была цензура – откуда она у Временного правительства? Мы что, зря вас перезахоранивали во святую землю Даниловского монастыря? Может – назад выкопать за такие антигосударственные выступления?! Да и припомнить, как просились к Сталину потом?..

Вот это удар от классика! Как же так, ведь господин Милютин начисто разбил красных, чтобы новых революциеф не учиняли ни по Марксу, ни по Ленину? Вон, бегут бумбарашики, придерживая штаны безремЕнные, от него в страхе при слове «нЕсуть» обличать «социалистических олигархов» и читать философов-идеалистов в надежде у них найти некую «теорию управления» (кого и кем?)… А тут вдруг белый генерал пришёл, как тот поручик в анекдоте, и всё испортил.

Не было уже, говорит, государства – нечего было и разрушать. Если и было – то государство уже откровенно антинародное, ведомое настроенной на бегство буржуазией, для народа имеющей лишь «бесправие и сыск» (от которого Ленин и прятался в Финляндии). А вот строить страну Советов на руинах, оставленных уже беглым от власти царём и полубеглой буржуазией – это можно попробовать … Но нет! Как они смеют без «теории управления»? Хаббарда жаль не было тогда.

Ведь какая сладостная складывалась идиллия (в неё немало в нулевых и десятых под покровительством Мединского вложили и на государственном ТВ деньжат нынешние правящие господа)! Картинка в духе «АдмиралЪа» и Игоря Чубайса, нынче объявившего себя российским патриотом и наперегонки с Поклонской поклоняющегося Романовым. Вот вам государство Российское, мужичок-богоносец, трудолюбивый и дружелюбный, при нём имеется надёжная государственная система управления, оставленная многовековым благословенным романовским правящим Домомъ. А вот вам и бесы, одержимые чуждыми мужичку-богоносцу идейками «немецких писателей» (спасибо, в антисемитизм не ухнули с ходу, а то ведь к 1991-му «русские против СССР» с ним и пришли) – ни черта в управлении не смыслящие, норовящие государство-то нашенское многовековое разрушить. Да не просто разрушить, а ещё и использовать в качестве растопки для мировой революции! Ишь, аспиды, чего удумали – на Учредительное собрание покусились. Оно ж, поди, тоже в чём-то было истинно-русским и государствообразующим, как тот же Керенский, ну или уж сразу военный диктатор Корнилов (шедший на столицы явно не Учредительное собрание созывать)… Форменный произвол учинили одни большевики, упразднив идиллию и посбивав двуглавые скрепы Империи со стен. И так ничего же и не добились, все от них отшатнулись – и рабочие, и крестьяне, а за это они потом «уничтожали крестьянство как класс» аж целыми десятилетиями да и рабочим не дали ни черта, впустую-вхолостую ХХ век прокрутили…

Но тут-то даже истерическая логика нынешних контрреволюционеров и ревизионистов (мастей их не различаю), противопоставленная историческому материализму – издыхает. И начинает от бессилия объяснить (нежелания держаться логики взявшего власть марксизма) – перевирать факты настолько, что и «реконструктор» Мигалков позавидует. Рабочий контроль разрушил, «хаотизировал» производство и «повинен в начале Гражданской»? То есть, продолжая эту мысль, надо так понимать, что это не заводкомы делегировали рабочих на фронты начатой белыми Гражданской? Это уже руины заводов делегировали? И это не заводы, уже национализированные и разогнанные на невиданную при буржуях мощность, снабжали РККА всем необходимым (белых-то снабжала Антанта, Колчака – Англия, ну и далее – знаете, надеюсь, кто и как с нами воевал). И та самая рабочая Тула, которую Ленин объявил стратегически важной – являла собой полнейший индустриальный ужас, не то, что при прежних хозяевах?.. Чем же тогда большевики, от которых ну просто все и везде отшатнулись – победили белых? Может, какой Госдеп или Генштаб пресловутый несметными сокровищами им помогал и оружием? Танками – как перебежчику Каппелю?.. Вас, господин Милютин, факты раздавят посуровее танков.

И главный-то факт – это как раз наличие революционной теории у большевиков как главного оружия («конкуренты» эсеры и прочие потому проигрывали на старте и далее, что её не имели). Да-да, марксизм и был тогда не только «теорией управления» (впрочем, бюрократический язычок оставим при авторе), но и единственной последовательной теорией взятия власти трудовым народом на основе целостного миропонимания и видения будущего не частного участочка Земли, а всей цивилизации. Чуждый диалектики ум (что, впрочем, для Постэпохи не невидаль – сии «кочки» вбрасывали ещё «голоса» в надежде занять умы диссидентские в 1950-х), конечно же, видит одни неразрешимые противоречия: шли разрушать государство, но сами себя провозгласили государством рабочих и крестьян, надеялись на мировую революцию, но стали строить социализм в отдельно взятой стране, ввели НЭП (но потом, как чётко предупреждали новую буржуазию, его же и ликвидировали) . Да, это и есть ленинский реализм, противопоставленный любому нынешнему сюрреализму бессильных понять, что привело лапотную Россию к её космическим достижениям в ХХ веке, к созданию прежде всего Союза республик свободных, государства нового, переходного уровня, уже государством в прежних смыслах и границах не являющимся.

Государство? Да, но уже иное, без угнетателей и угнетённых – и цепляться за слова или тогдашние «привилегии» (каперсы Пастернак не мог простить большевизму, «неблагодарный эпилептик») тут бессмысленно. Регулярная армия? Да, но не сразу, как и все прочие институты – и милицию набирали из тех же заводских сперва, и РККА комплектовалась добровольцами. Никакого здесь не было государственного насилия, призыва (кроме призыва к классовому сознанию пролетариев) и это принципиально. Государственная граница? Да, но только до поры создания соцлагеря – да и пока социализм «в отдельно взятой», то тут уж граница неизбежна. Служащие, конторские, министерские? Да, но не имеющие никаких классовых интересов и преимуществ, выполняющие чисто профессиональные обязанности, сменяемые и избираемые. Всё строго по Ленину! Уже в 1924-м этого «не получилось»? Да помилуйте, Милютин! В 1950-х зарплата шахтёра была выше зарплаты министра. Вы разбиты первыми же фактами, как Колчак в Томске большевиками.

Хаотизация производства – это же, надеюсь, и Госплан, и основанные Лениным в годы гражданской первые НИИ, поставившие на научную основу все производственные цепочки? Я ведь правильно вас понял, господин Милютин? И индустриализация с коллективизацией – проходили в какой-то другой стране, и никакой марксизм-ленинизм тут в качестве методологии не использовался? И рекруты из рабочей среды, а не из прежнего «класса-управленца», форменные бездари вроде Серго Орджоникидзе и Лазаря Кагановича – справлялись с невиданными для буржуазных индустрий задачами! Восстановленный на новых, социалистических основах прадедом Сергея Удальцова МГУ – тоже никак не вписывается в картину адского хаоса, написанную большевиками, «предавшими марксизм»… И беби-бум 1926-го года – показавший преимущества нового государства, в котором инфраструктура работает не на элиту, а на массы, которые и руководят государством «в массовом числе». Да вы до сих пор живёте по ленинским декретам, неблагодарные воспитанники СССР! Детские сады-то и школы откуда тут взялись и прочая инфраструктура, которую местами бездарно и в целях личного обогащения использует и разрушает, но всё никак не разрушит буржуазия?!

Нет, всего этого (советского) по Милютину не было или же было на другой планете, уже без Ленина, Сталина и большевиков.

Вот и получается, что государство (которому, кстати, правопреемствует нынешнее – официально!) советское начинается с революции, а кончается – контрреволюцией. Обвинять в ней, горбачёвско-ельцинской, большевиков так же смешно, как Ленина в «закладывании атомной бомбы под СССР». Контрреволюция 1991-го произошла уж точно не по Марксу – её совершали сепаратисты от идеологии и вопиющее меньшинство деклассированных элементов. Длительная ревизия и поиск «теорий управления» в ходе перестройки так перекренили механизм народного хозяйства в сторону предпринимательства, что пришлось легализовывать частный капитал (в 1990-м – социалистическая собственность как единственно неприкосновенная была сдвинута с командных высот ради «многоукладности» и через год всё посыпалось), переходить на ту систему объяснения окружающего мира, которая была ближе не социалистической, а как раз уже в полный рост капиталистической олигархии. Ходорковский тоже начинал в райкоме и комсомольском банке. Не их ли считать «верными ленинцами», как было модно ещё в 90-х, когда продолжали и в реформах Гайдара винить проклятый большевизм?

Сверхдержава была построена именно по «Государству и революции» – не как самоцель, а как «движущаяся государственность». Можно, конечно, посоревноваться в жонглировании терминами: «огосударствление общества»… Так вот в том-то и революция, что в России, ставшей СССР произошло обобществление государства! Государственным делом стали заниматься все поголовно («государственное мышление» – термин тех лет). Воспитанники Макаренко (тоже, наверное, не вписывается в «теорию управления» – не элита, смерд какой-то), колонисты, когда боролись с самогонщиками среди кулаков – так вызывали ропот, мол, будем жаловаться на вас Советской власти… «Мы тут советская власть!» – отвечали вчерашние беспризорники, и были правы. Вот такое государство – и есть революция, непрекращающаяся, направленная к коммунизму. Сравните число чиновников в огромном СССР 1980-х при 275 миллионах населения и в 2000-х, при населении в 139 миллионов – и снова получите иллюстрацию к ленинской правоте. А вот где происходили остановки – там оно (полу-государство, пролетарское государство – повторяю, название не важно) и перерождалось постепенно, этого никто не отрицает. То, что экономика СССР так и не смогла перейти к нетоварному производству, изжить денежное обращение и кучу прочего капиталистического – вот были предпосылки реставрации капитализма, а вовсе не «ленинизм», который реализм.

СССР всему миру доказал, каким может быть государство при социализме – когда у чиновников нет кровных интересов в обогащении за счёт работы государственной машины. Тогда эта машина строит города, осваивает Север, ударно заселяет прежде пустовавшие территории. Всё этому государству под силу – но вот когда приходит такой «государственный человек», как Абрамович, на Чукотке, например, начинаются обратные процессы. Переселение назад, в тёплые края, и самолётами возит он деньги туда, на Чукотку – оттуда, где проще, и где не вокруг них вращалась (а вокруг всё той же Сибнефти) экономика. Это тоже важнейший момент.

Владимир Бараев вон в одном из прошлых номеров и в Кубе усомнился, отшатнулся: «нищета»!.. Да нельзя подходить к социализму с линейкой буржуазного достатка – кадилаки, брильянты, джинсы. Здесь люди живут не ради вещиц – и, кстати, живут дольше, чем во всех соседних странах. Цель иная, приоритеты иные – и для них тут создана инфраструктура высшего образования, уникальной (советской по генезису) медицины (которая и в голодные 90-е, когда РФ отвернулась от Кубы, лечила детей Чернобыля с Украины!). Что это, как не государство-революция, в котором «государственная машина» не имеет никаких классовых противоречий с трудящимися?

А вот каким может быть иное, буржуазное государство, мы видим сегодня на свежеразрубленном теле СССР. Вот тут заново заработал аппарат угнетения и сдерживания классовых противоречий в границах, строго заданных именно олигархатом. Берём Украину и её военную машину, не самую мощную, но строго бросающую в топку войны беднейших ради процветания шоколадных гетманов. Или «миграционная машина» (Миграционный центр «Сахарово», под Подольском) в родном российском осколке СССР – знает ли господин Милютин, сколько тут в год берут за работу одного мигранта, бывшего гражданина СССР? Не с буржуя, а с самого, что ни на есть трудящегося, подённо работающего? 14 тысяч рублей – «налог на распад СССР». И ещё по 4 в месяц – есть такое у госмашины понятие, как патент. На что идут эти деньги в пухнущем госаппарате? На искусственное выращивание буржуазии. Вот – пример недавний, на поддержку буржуазии, 95 миллионов накопили таких налогов с пролетариата, Страшнову в премию пошли. Тоже государство – но работает оно против народа, потому народ в нём и вымирает, а цветёт одна элита, плавно перетекающая за рубежи бывшего СССР и за Ламанш.

Изволь, пролетарий – плати за то, что в 1991-м тебя отторгли от власти да ещё и порубили твою страну границами. Плати и читай Ленина заново – в своём шалаше он всё это предвидел.

С товарищами мы проводим в год столетия Октября флешмоб: читаем для видео «Государство и революцию» по главе, каждый на рабочем месте. На стройках, у станков и так далее. Я выбрал себе главу, где Ленин обрушился на министров временного правительства и их «бонусы» – звучит архиактуально.

Дмитрий ЧЁРНЫЙ

Moor1922