ГОЛОВОТЯПСТВО ИЛИ ВРЕДИТЕЛЬСТВО

№ 2017 / 1, 12.01.2017

После назначения О.Ю. Васильевой 19 августа 2016 года министром образования споры в СМИ относительно положения дел в подведомственной ей сфере резко обострились. Абсолютное большинство участников этой полемики указывает на крайне плачевное состояние нашей системы образования и особенно – на запредельное невежество выпускников средних школ. Отмечается, что многие обладатели аттестатов зрелости теперь безграмотны, имеют «нулевые знания» не только в области литературы, истории, географии, но, подобно одной из «миссис России», затрудняются даже с ответом на вопрос: «Земля вращается вокруг Солнца или Солнце вокруг Земли?..»

Высказывания в адрес системы образования в современной России порой носят крайне эмоциональный характер. Он понятен и во многом оправдан, но, отдавая должное нынешним обличителям «школьного беспредела», было бы несправедливо предавать забвению деятельность тех, кто и раньше последовательно боролся с «дебилизацией всей страны». Их выступления (особенно часто публиковавшиеся в «Литературной газете» и «Литературной России») заслуживают специального анализа, а сейчас мне хотелось бы из общего потока подобных материалов, появлявшихся в СМИ, выделить одну телепередачу, которая вышла на канале «Россия 24» 24 июля 2016 года, незадолго до правительственного постановления о смене руководства Минобра, и не исключено, что напрямую повлияла на это решение.

Речь идёт об одном из выпусков «Бесогона» Н.С. Михалкова, носящем, как мне кажется, знаковый характер, но ещё не оценённом по достоинству нашей общественностью.

Передача у Никиты Сергеевича получилась, как всегда, острой, яркой, умело срежиссированной. И красной нитью в ней проходила мысль, не высказывавшаяся столь откровенно в аналогичных выступлениях СМИ: нынешние беды российского образования проистекают не столько от головотяпства, недомыслия и невежества «реформаторов», сколько от сознательной, целенаправленной деятельности внешнего врага, заинтересованного в максимальном ослаблении интеллектуального потенциала России.

Эту свою мысль Н.С.Михалков обосновывает довольно убедительно, со ссылками на документальные материалы и исторические примеры, однако из его передачи следует, что разрушение системы образования в нашей стране связано лишь с «Перестройкой», деятельностью г-на Сороса и Ко, т.е – с последним 25-летием.

При всём уважении к автору «Бесогона» и его позиции, позволю себе с ним в данном вопросе не согласиться. Я убеждён, что все нынешние проблемы школьного (а как следствие и вузовского) образования, весь его «негатив» (за исключением разве что ЕГЭ и Болонской системы) уходят корнями в советское прошлое, а конкретнее – в середину 1960-х годов, когда в нашей стране было введено обязательное среднее образование. Как заявил тогда один из ведущих советских журналистов, специализировавшийся на педагогической тематике, С. Соловейчик, в свете последних постановлений партии и правительства учитель должен теперь учить не только тех, кто хочет учиться, но и тех, кто учиться не хочет.

Должен и всё! С той поры и понеслось. В школах был категорически запрещён любой «отсев учащихся» – ни за систематическую неуспеваемость, ни за срыв уроков вызывающе хамским поведением: виновным за двойки и всякого рода «эксцессы» заранее объявлялся учитель. Затем пришла и «процентомания» – оценка работы педагогов и школ по чисто формальным показателям: «высокой» или «низкой» «успеваемости учащихся».

Конечно, в советской школе и тогда встречались «педагоги от Бога», способные и «держать дисциплину», и «подобрать ключик к душе каждого ребёнка», и заинтересовать учеников своим предметом настолько, что с его усвоением у них больших проблем не возникало. Встречались и те, кто «не поступался принципами» и ставил школьникам только заслуженные оценки, стоически перенося давление непосредственного начальства и вызовы «на ковёр» в РОНО. Но таковых были единицы – в среднем, дай Бог, по паре на район. Некоторые педагоги вообще уходили из школ в знак протеста против «процентомании», но это тоже были единицы, как правило, уже пенсионного возраста. Большинство же вынуждено было подчиниться требованиям вышестоящих инстанций, заявлявших, что, поставив ученику двойку учитель «расписывается в собственной беспомощности», и вскоре в школе вполне заслуженные единицы и двойки стали ожидаемо трансформироваться в незаслуженные тройки и далее – по нарастающей…

Негативные последствия подобной практики, выразившиеся в снижении качества обучения, стали очевидны практически сразу после её внедрения. Помню, какой резонанс в учительской среде вызвало опубликованное в конце 1960-х годов в одной из центральных газет письмо, озаглавленное «Почему моя дочь получает тройки?» Автор письма, женщина, возмущалась не тем, что её чаду занижают оценки, а как раз наоборот – их завышением: дочь-старшеклассница вела разгульный образ жизни, ни минуты не тратила на домашние задания, но тем не менее всегда приносила из школы «удовлетворительные» оценки.

На ненормальность такой ситуации почти сразу же отреагировали карикатуристы. Кажется, в журнале «Крокодил» появилась такая картинка. Один ученик плачет, а другой его спрашивает:

– Ты чего?

– Двойку получил.

– Ну и что?

– Учителя жалко, его теперь ругать будут.

Не осталась в стороне от этой темы и эстрада. В интермедии известных в 1970-х годах юмористов А.Лившица и А.Левенбука «Школьники» (написанной Ф.Камовым и Э.Успенским) после шутливого сравнения знаний учеников «прежней» и «нынешней» (70-х годов) школ давался своеобразный прогноз. Если дела и дальше пойдут так же, острили артисты, то вскоре для учащихся останутся лишь такие оценки: «Пришёл в школу – отлично! А не пришёл… Хорошо».

Однако действительность вскоре превзошла и столь смелые предсказания. Оказалось возможным получать «отличные» оценки, даже не появляясь в школе. В начале 1980-х годов мне приходилось наблюдать, как бедные преподаватели вечерних школ упрашивали лиц, не имеющих законченного среднего образования, хотя бы написать заявление о приёме в вечернюю школу, обещая через три года принести на дом готовый и полный пятёрок аттестат зрелости. Причём совершенно бесплатно…

Надо ли удивляться снижению качества обучения и в вузах, вынужденных, чтобы не остаться без студентов, снижать требования к абитуриентам? А оборотной стороной этой «медали» стала ещё одна, по сей день являющаяся острой и нерешённой проблема. По давней традиции у нас почти все окончившие среднюю школу шли дальше в ВУЗы, ибо считалось (и вполне обоснованно), что стать «простым рабочим» – токарем, слесарем, столяром, маляром, каменщиком, ткачихой, прядильщицей и т.д. – можно и при «незаконченном среднем», поступив в ремесленное или фабрично-заводское училище или всего лишь поработав годик учеником при мастере-наставнике на каком-нибудь предприятии. Но в новых реалиях стал всё резче обозначаться дефицит «рабочих» специальностей.

Ранее основной контингент для них формировался из ребят, которые «по успеваемости» отставали от одноклассников – и не только из-за лени или отсутствия способностей, но и в силу семейных обстоятельств, не позволявших всецело отдаваться учёбе. Тех и других обычно объединяло стремление поскорее начать самостоятельную, «взрослую» жизнь, зарабатывая деньги и на свои нужды, и для всей семьи. Так что даже откровенно слабые ученики, уходя из школы, могли «сохранять лицо», представив дело так, что им просто «надоело сидеть на шее у родителей». Многие из таких «недоучек», осознав в дальнейшем недостаточность своего образования, продолжили учёбу в вечерних школах (где тогда тоже учили «без дураков») и затем даже поступали в ВУЗы (как правило, на заочные или вечерние отделения), становились техниками, инженерами и прочими «командирами производства». Однако с середины 60-х годов эта по-своему отлаженная система пополнения «трудовых ресурсов» стала давать сбои.

Создаваемые в спешном порядке взамен ремесленных и фабрично-заводских училищ профессионально-технические училища (ПТУ) проблему в полной мере не решали, поскольку популярностью, мягко говоря, не пользовались. Формально они, как и школа, тоже должны были, в отличие от РУ и ФЗУ, давать «полное среднее образование», но тем самым затягивали получение специальности на несколько «долгих» (в представлении молодёжи) и «лишних» лет. Тем не менее, наши правители продолжали эту систему навязывать, «совершенствовать» и расширять, дойдя в итоге до такой степени идиотизма, что в 1980-х годах стали оценивать работу школ не только «по успеваемости», но и по числу выпускников, поступивших в… ПТУ. Закончилась вся эта затея, как мы знаем, плачевно: в девяностые годы почти все ПТУ прекратили существование, а РУ и ФЗУ не возродились. И вместе с тем появилось множество вузов, штампующих «юристов» и «экономистов»…

Зачем вся эта нелепица с обязательным средним образованием была нужна нашей партноменклатуре, в общем и целом понятно: ей очень хотелось продемонстрировать миру «преимущества социалистической системы», нацеленной на «всестороннее развитие личности», в том числе на максимальный охват населения страны средним и высшим образованием. Но вот вопрос: почему столь порочная система существует и поныне, приобретая всё более уродливые формы – вплоть до попыток скрывать отнюдь не редкие случаи избиения учителей учениками? Эффект, правда, получается обратный. Видео таких расправ выкладываются в Интернете. Иногда их даже показывают по телевизору. Наряду с выступлениями представителей Минобра, уверяющих нас, что «нет и быть не может ни одной причины для исключения ребёнка из школы…».

Закон об образовании давно пора откорректировать и трактовать следующим образом: каждый гражданин РФ обязательно должен иметь возможности для получения полного среднего (как, впрочем, и высшего) образования. А вот захочет ли он воспользоваться ими – его личное дело. Может, его вполне устраивает место дворника или подсобного рабочего на стройке. Тоже ведь очень нужные и востребованные специальности, которые, однако, у нас, как правило, отдаются на откуп гастарбайтерам…

Помнится, на рубеже 80-х и 90-х годов в нашей стране проходили забастовки школьных учителей, требовавших повышения (а то и просто выплаты) жалованья. А в одной из знакомых мне подмосковных школ наряду с этими требованиями было выдвинуто ещё одно, весьма красноречивое: «разрешить не учить тех, кто не хочет учиться». Я думаю, что этот лозунг был бы поддержан большинством российских педагогов, если бы они не понимали его нереалистичность в условиях, когда профанация среднего (да и высшего) образования в России очень выгода кому-то из сильных мира сего. Вопрос – кому?..

Вспоминается обеспокоенность наших западных «партнёров» (прежде всего США) тем, что именно благодаря сложившейся в СССР к середине 1950-х годов системе образования он вышел в лидеры освоения космоса. Тогда школьное образование в нашей стране, построенное (после провальных «экспериментов» 1920-х годов) по строгим образцам гимназий и реальных училищ дореволюционной России, считалось одним из лучших в мире. И вот именно в это время берётся курс на его «реформирование»…

Я вырос в учительской среде. Школьными учителями были и мои родители, и большинство их друзей, и некоторые родственники. Я помню, как они обсуждали в своей компании нововведения середины 1960-х годов. И общий итог этих обсуждений (произносимый вполголоса) был один: это вредительство.

Воспитывавшийся в атмосфере «хрущёвской оттепели», я, конечно, относился к таким высказываниям иронично: «Везде вам, сталинистам, вредители да враги народа мерещатся! Дураков вам мало?». Но вот теперь, по прошествии пятидесяти лет, насмотревшись за последние четверть века на ненавидящих свою страну «агентов влияния», поднаторевших в демагогии, но умеющих и «под дурачка косить», я всё чаще задумываюсь: а так ли уж мои родители были не правы?

 

Николай НИКИТИН,

Ведущий научный сотрудник

Института российской истории РАН