САД ИЛИ ПОМОЙКА. Об экологической ситуации в России и мире

№ 2017 / 31, 15.09.2017

Вряд ли кто-либо будет отрицать, что общемировая экологическая ситуация сегодня стремительно ухудшается. В Челябинской области с её приходящим в упадок промышленным потенциалом это ощущается особенно остро, но региональные страсти ещё больше накалились после того, как РМК (Российская медная компания) приступила к реализации планов по строительству нацеленного на добычу меди горно-обогатительного комбината всего в паре десятков километров от миллионного Челябинска. Территорию, до сих считавшуюся зоной отдыха, огородили колючей проволокой, вырубили лес, сняли почвенный покров, начали рыть гигантский котлован. До самого последнего времени сохранялась надежда на то, что местное начальство всё-таки прислушается к настроениям населения (80% которого, согласно соцопросам, выступает категорически против создания подобной Зоны) и притормозит дело. Тем более, что губернатор Челябинской области Борис Дубровский в конце 2016 г. даже выступал с докладом на заседании Государственного совета по вопросу «Об экологическом развитии Российской Федерации в интересах будущих поколений». Но 22.08.2017 глава региона открытым текстом поддержал этот проект, заметив вдобавок, что «то, что сейчас реализует РМК на Томинском ГОКе, соответствует новой архитектуре современных технологий». Получается, как в стихотворении у Некрасова «Вот приедет барин, барин нас рассудит…» – приехал, так сказать, и рассудил.  Вспоминается и Варлам Шаламов: «Не верь, не бойся, не проси».

Всё так. И тем не менее, на первый взгляд политика и властей, и олигархов-промышленников как будто имеет под собой некую рациональную основу: в самом деле, современный уровень жизни невозможен без развитого производства, производство нуждается в сырье, сырьё надо добывать, к тому же при этом создаются новые рабочие места, повышается занятость населения… Моралите такое: хотите жить прилично – терпите. Но неужели приличный уровень жизни требует существования на экологической помойке? Что порождает другой, более общий вопрос: возможно ли в принципе хотя бы равновесное (даже не гармоничное) сосуществование человека и живой природы? Или мы все обречены жить, как та свинья под дубом из басни Крылова?

Для этого требуется взгляд на проблему с более высокой точки зрения – философской в полном смысле слова.

 

 

Магистральная линия современной цивилизации – рост производства для роста потребления. Что закономерно и неизбежно в условиях господства рынка, который ориентирован исключительно на получение прибыли и не имеет механизмов для того, чтобы учитывать более отдалённые общественные интересы или даже просто принимать людей во внимание (РМК, например, действует, будто их вообще не существует).

В наши дни вслед за развитыми странами на путь «выедания» природы вступают и развивающиеся страны, которые становятся главными загрязнителями и истребителями окружающей среды. Китай, Индия, страны Юго-Восточной Азии – лидеры и по темпам производства, и по масштабам загрязнения. В качестве альтернативы предлагается «концепция устойчивого развития». Но она не внушает оптимизма, поскольку, как уже приходилось говорить (ЛГ, 2017, № 3) предполагает сокращение рождаемости, прежде всего в развитых странах, связана со стремлением уравнять человека с живой природой или даже придать ему меньшую ценность по сравнению с животными, и в конечном счёте нацелена на то, чтобы растянуть неизбежный процесс запланированного угасания человечества.

Имеется ли какой-то оптимистический вариант? Ведь если он не будет найден, то уже в ближайшие десятилетия произойдёт окончательное отравление биосферы с фатальными последствиями для человеческого населения Земли в виде роста заболеваемости, сокращения численности, массового постарения и последующего полного исчезновения.

В качестве позитивной альтернативы обычно ссылаются на концепцию ноосферы Вернадского. Но она была выдвинута почти сто лет назад и потому недостаточно конкретна, чтобы превратиться в реальный проект. На неё следует ориентироваться, но необходимо ставить альтернативу на прочную практическую основу.

А для этого нужно сначала понять, с какого именно момента человеческая цивилизация взяла губительное для себя направление. Есть много разных мнений. Обычно во всех бедах принято винить западную цивилизацию: кто-то говорит о том, что путь к пропасти начался со времени научно-технической революции в XX в., другие теоретики утверждают, что этот процесс связан с промышленным переворотом начала XIX в. Но ведь и все древние цивилизации исчезали потому, что уничтожали окружающую среду; просто там этот процесс протекал медленно, создавая впечатление, будто эти культуры существовали в равновесии с внешней природой. Цивилизации древнего Междуречья, Индии, Египта, Южной Америки в конечном счёте погибли от экологической катастрофы, когда в результате деятельности людей на место цветущих райских садов пришла полупустыня.

Кое-кто утверждает, что оптимально человечество существовало бы, если бы продолжало жить охотой. Но древние охотники сами вызвали кризис, когда истребили крупных диких животных, что около 20 тысяч лет назад привело к падению численности населения с пяти миллионов до нескольких сотен тысяч, деградации культуры, распространению каннибализма. Изобретение земледелия и скотоводства стало спасением. Однако, как выясняется, временным.

Нарушение равновесия человека и природы надо отсчитывать с изобретения самого главного орудия труда человека – огня. Именно с того момента, как человек стал добывать огонь или поддерживать его, он создал принципиально иной способ существования в природе, нежели у всех других живых существ – путь получения энергии жизни за счёт горения. Тем самым все прежние обменные циклы в биосфере были нарушены. Поясним данное обстоятельство.

Жизненный процесс связан с окислением: живые организмы используют кислород. Но источником развития для них является энергия солнца, которую аккумулируют зелёные растения и травоядные животные, ими питаются хищники, а так называемые сапрофаги уничтожает продукты выделения и распада. В природе ничего не пропадает, всё включается в общебиосферный цикл обмена. Человек же, открывая огонь, интенсифицирует окислительный процесс тем, что придаёт ему форму горения. На этой основе и создаётся культура, которая развивается путём нарастающего сжигания природы и загрязнения окружающей среды. Это происходило с любой цивилизацией, но фактически не осознавалось вплоть до XX века, когда человечество проявило себя как «ведущая геологическая сила» и когда стало ясно, что те положительные эффекты, которых достигла современная техногенная цивилизация, всё больше сводятся на нет из-за последствий изначально избранного способа взаимодействия с природой: с одной стороны, растут материальная обеспеченность и продолжительность жизни людей, увеличивается пространство свободы; с другой стороны, это сопровождаются явными деструктивными эффектами в виде снижения качества жизни, роста взаимной агрессии и особенно роста физических и психических заболеваний на фоне постарения населения.

Наглядным примером является современная Япония, по поводу которой гадают, почему страна с таким высоким уровнем технологического развития и трудолюбивым народом уже третье десятилетие находится в глубоком кризисе. Причина простая – японцы просто не могут выйти из порочного круга, имеющего сугубо человеческое, антропогенное происхождение. Да, у них самая высокая в мире средняя продолжительность жизни, но при этом самый высокий процент стариков, самый низкий процент детей и молодёжи. Трудоспособное население сокращается, а нация вымирает.

Но это только часть более общей и более серьёзной негативной тенденции, связанной с ростом потребляющего, но неработающего населения в развитых странах. Несколько лет назад на Западе вышел сенсационный труд французского профессора-экономиста Томаса Пикетти «Капитал в XXI веке». Осветив предшествующий современности 150-летний период развития капитализма, он выявил основные тренды развития производства, экономики и главное, изменения состава общества в плане соотношения работающих и неработающих, «производительных» и «непроизводительных» классов. Выяснилось, что если во времена Маркса это соотношение в значительной степени было в пользу производящего класса (рабочие, крестьянство, мелкая буржуазия), тогда как средняя и высшая буржуазия, в основном предающаяся потреблению и не задействованная в производстве, составляла не больше 10 процентов населения, то после Второй мировой войны и особенно в 70-80-е годы произошёл резкий количественный рост непроизводительного, но потребляющего класса, и его численность в некоторых регионах дошла до 40 процентов. Эти люди участвуют в потреблении, то есть способствуют растущему загрязнению среды, но не могут быть привлечены к участию в производстве, без которого невозможна ликвидация этого загрязнения. Они представляют собой подобие разрастающейся опухоли на теле общества, которая потребляет ресурсы, но ничего не отдаёт. Сюда входят лица, задействованные в рыночном обороте, то есть перекупщики, затем чиновники и бюрократы, а также растущий криминалитет. И эта группа населения всё увеличивается, в неё все стремятся попасть. Пока есть, кому на них работать, жизнеспособность общества и равновесие в нём удерживаются, но ведь аппетиты потребляющей группы непрерывно растут. Что дальше?

На первый взгляд всё выглядит фатально. Однако, если присмотреться, в человеческой истории прослеживается и другая линия, по ходу которой нарабатывается материал для решения обострившихся проблем. В чём она выражается? Помимо колоссального противоречия во взаимоотношениях с природой человечество накопило и немалый опыт преобразования условий своего существования, который можно использовать для формирования положительной альтернативы, но – с учётом ряда обстоятельств.

Первое: понимание неизбежности изначально принятого преобразовательного пути человеческой цивилизации. Надо прямо сказать: естественной природы в настоящее время уже почти не остаётся, вся она как бы накрывается культурой и переходит под её полное управление.

Второе: необходимость включения науки и техники в более обширную систему, ориентированную на человека. Это предполагает движение не по сугубо техническому пути развития, когда на место живой природы должна встать, как нас уверяют, полностью механизированная, нечеловеческая среда, а по пути расширения «искусственно-естественной» природы, когда техника становится не орудием подавления жизни, а средством её совершенствования. Всем известны подобные примеры: посадка садов и лесозащитных полос, разведение лесов, опреснение степей и пустынь. Только делать это следует с умом, опираясь на связь экологии с медициной. В результате будут формироваться условия для оздоровления и развития человека, для продления его молодости и срока жизни.

Третье: осуществление перераспределения материальных, прежде всего, финансовых ресурсов в интересах большинства населения, а не только растущего праздного класса. Это требует уже определённых социально-политических мер, предполагающих переориентацию производства от задач получения прибыли на задачи обеспечения широкомасштабных экологических мероприятий.

Если этого не сделать, то и человечеству в целом, и нам в России угрожает перспектива поглощения деструктивной стороной научно-технического прогресса, который уже сегодня переходит к биологической модификации человека. Это так называемый проект трансгуманизма, и в нём есть своя логика: в абсолютно загрязнённой внешней среде единственным спасением становится биотехнологическое изменение отдельного человеческого организма. Например, через вживление чипов или пересадку стволовых клеток, в результате которой организм будущих киборгов станет устойчивым к загрязнению, пыли, шуму, токсичным воздействиям.

В этой связи вспоминается стихотворение «Падаль» из знаменитого поэтического цикла Шарля Бодлера «Цветы зла». Описывается процесс гниения, распада, причём на французском языке не ясно, что именно разлагается, понятно только, что какое-то крупное тело. Гениальность Бодлера заключается в том, что ещё в середине XIX века он понял, что рыночно-потребительский тип общества неизбежно породит ситуацию, когда, вслед за уничтожением природы, и сама плоть человека станет предметом распада и манипуляций на мёртвом или умирающем организме.

Подводя итог, можно утверждать, что выход из современной, на первый взгляд, совершенно тупиковой ситуации определённо существует, и заключается он отнюдь не в том, чтобы безумно двигаться напролом, зарываясь в котлованы типа Томинского ГОК-а, или возвращаться назад, к естественной природе, как предлагают «зелёные» или концепция устойчивого развития. А в том, чтобы разумно идти вперёд, преобразуя природу в сад. Мы обречены жить либо на экологической помойке, либо в райском саду. Третьего не дано.

 

Владимир РЫБИН,

доктор философских наук

 

г. ЧЕЛЯБИНСК