КОГДА УЖЕ НЕЧЕГО ПЕТЬ… Кавер-группы – анабиоз рока или стадия перед метаморфозой?

№ 2017 / 32, 22.09.2017

Еженедельная жизнь работающих «до звонка» москвичей моего поколения и даже постарше, частенько имеет «послесловие» – то есть оное имеет их рабочий день. Он не кончается работой и возвращением домой. В самую, что ни на есть hard day’s night, а точнее поздним вечером, мужики и парни (на вид всё же парни, хоть и с проседью), когда уснули уже их детишки – хватают на плечо гитары или барабаны под мышку, и едут «на базу». Баз, то есть небольших помещений, где установлена аппаратура для репетиций – превеликое множество. В каждом районе почти! Берут эти базы – если скидываться всем членам рок-групп, – по-божески, подъёмно для работающих мужиков…

Базы, словно особый вид насекомых, заводятся, как правило, там, где вымерло прежнее производство. На заводах чаще всего, тоже маркёр социальной деградации, кстати. Вот, например, была до нынешней весны прекрасная база на Звенигородском шоссе, напротив Ваганьковского кладбища – в помещении бывшего хлебозавода. Сие на вид скромное здание с высоченной трубой работало (первым этажом, а базы-то повыше) и как концертная площадка, там в «десятых» проводился Башлачёв-фест, например, где выступал Кузя «Уо» Рябинов из «Гражданской обороны», а чуть ранее выступал сводный состав звёзд-инструменталистов тяжелейшего металла – гитарист King Diamond и барабанщик группы Slayer Бостоф были в их числе. Так что хлебозавод напротив кладбища был осенён, так сказать, металлическими и прочими крыльями…

И вот, примерно в десяти помещениях одновременно в послерабочие часы до полуночи – «рубят» парни, рубят мужики. Могут взять на прокат, если не успели домой заскочить, даже гитару или бас – всё тут имеется, и всё монетизировано. Инструменты – такие, о которых лет 20 назад мы только мечтать могли. И звук вполне приличный, если снимать базу подороже, где-то более тысячи рублей за 3 часа… Однажды мы даже встретились с Кортневым из «Несчастного случая» в одной из комнат хлебозавода – тоже там репетировал, и Вис Виталис релиз нового своего альбома «Большая скука» там «заряжал» репетировать своих инструменталистов панк-поколения (хотя музыкально это совсем не панк).

Но что, что там играют мужики после работы? А вот это повергало не только меня, но особенно нашего гитариста Женю в шок. Из всех почти комнат доносились не свои мелодии и не свои слова. Ну, ладно, если б мы услышали году так в 1992-м из какого-нибудь подвала или ДК рифы (и рифмы) американской глэм-роковой и безумно в 1980-х популярной Motley Crue!.. Группа даже выступала на «Вудстоке на берегах Москвы-реки», в Лужниках в 1989-м, однако я туда не попал. Это был бы восторг и уважуха – точно «снять» аккорды, а если удастся и «саунд». Но вот именно так и было – Kickstart my heart! Да, песня с любимейшего школьниками конца 1980-х альбома…

Кто играет? А вот тут придётся познакомиться. Нет, имён я их не знаю (Женя, наверное, знал) – придётся познакомиться с явлением нашего времени. Кавер-команды – от слова «поверхность» и «снимать», группы, модифицировавшие способности своих участников НЕ БЫТЬ собой, то есть соответствовать образам западных звёзд, – вот бич нашего времени. «На ковре-вертолёте мимо ра-ду-ги мы летим, а вы ползёте…» – вспоминаются слова из песни «Агаты Кристи». Только тут «кАвер-самолёт» – и всё наоборот.

Мы-то разбирали рядом свои песни, а потому и слышали из-за стены уверенное копирование. Наезженные композиции. Даже подпевали в шутку…

Однако вглядимся: я понимаю, коды поколений, «музыка на которой мы выросли». Но зачем вместо отдыха в поздний час рубить её – только ли из любви к «искусству»? И вот тут открывается следующая истина безвременья: платят за такие репетиции почти 90% команд из хлебозавода потому, что это «отобьётся». Кавер-команды, исполняющие Queen и всё что угодно, всё, на чём мы росли в 1980-90 и даже в нулевых – весьма востребованы на корпоративах, у них концертный график даже…

 

Выступление «Банды Махоркина» 2 мая на акции в поддержку семей

сожжённыхв одесском Доме профсоюзов в 2014-м году

 

И вот выходит с «пыхалкой», электронной трубкой вместо реальных сигарет вокалист, «косящий» под мётликрюшного Винса Нэйла голосом, его седая прядь выбелена до предела – имидж… Гляжу на него – он вроде как меж двумя рабочими сменами передохнуть вышел. Мы-то своей «Бандой Махоркина» бурно что-то обсуждаем из политики – Донбасс ли, выборы ли. Мы – живём сейчас, и песни пишет о сейчас, о борьбе. А они не пишут, они поют чьё-то давнишнее – причём поют перед сытыми ровесниками, которые «тоже когда-то это слушали». И вся суть такого репетирования, как в восточных деспотиях – это не допустить новшеств, а строго соответствовать канону, не отступая от него в родные просторы ни на шаг. Мог ли наш рок пасть ниже этого?!

Рок, который был воздухом двух, а то и всех четырёх поколений? От конца 1970-х (о, как мне наш учитель физики Александр Михайлович Медведев красочно рассказывал о своём визите на их выпускной 1971-го года с «Цепеллинами в мафоне», ещё катушечном!) и до нулевых, когда максидромный почин второй половины 90-х перерос в Нашествие… Научившись играть, накупив себе инструментов, о которых мечтали в 80-х – эти буйные рокеры что, стали лабухами на чьих-то днях рождения и новогодних корпоративах? Выходит, весь стёб советской прессы, приравнявшей сразу «музыку толстых» к делу лакейскому, а не к творчеству высокому – не так уж и был в перспективе не прав… А статья забытого автора «Голый король», из которой мы жадно вычитывали в «Ровеснике» имена любимых и ещё не услышанных групп (запретный плод!) – статья, позорившая звёзд хард-рока за их алчность, не так уж ошибалась?..

Сливаясь в ритме после перерыва, кавер-команды лишь повторяли условные восьмидесятые и девяностые как «осёкшаяся» пластинка, пока мы – не так уверенно, но шли своей тропой. Помня, что рок как звук – борьба, для борьбы, а не для помощи пищеварению. И понимали, что мы в этом мёртвом лесу одни, хотя и все остальные потеющие по соседним комнатам мужики и девушки, поющие чужими голосами чужие слова – тоже настоящие… Но они как бы застряли на стадии подражания (её все проходили, и это нормально, однако, как учил Егор Летов в 2000-м – лучшее чужое нужно брать, а остальное выбрасывать в помои), и из этого подражания вырос новый спрос, как бы закупоривший всё роко-обращение. Альфа и омега – стал забугорный рок, и каверИть выгодно только его, а своих откровений в области русского рока давно никто не ждёт, не жаждет. Всё отгремело, и теперь держатели боевых на вид инструментов не имеют ничего сказать от себя, а просто мирно зарабатывают хотя бы на временный, вечерний такой образ жизни: надеть кожаные штаны, сняв офисный пиджачный камуфляж, потыкать в отзывчивые, «заводящиеся» струны, встать в позу рок-звезды в звукоизолированном чуланчике, ощутить, как моторно работает твоя команда… Но твоя он предельно условно – ведь сплочённый коллектив лишь зарабатывает чужими песенками. Да что там – целые кавер-фестивали проходят! Хорошо, что этого вырождения Егор не увидел…

 

С Сергеем Летовым обсуждаем, чего точно играть не будем – чужого!

 

Вот тут бы и согласиться, что рок мёртв, но всё же я уверен, что шевелится нечто новое не только в столичных хлебозаводах, перекроенных под базы, а в далёких школьных пространствах, что такие оригинальные панк-группы, как «Жизненноважно» из Сыктывкара, сквозь летовские интонации прорываются, прокапываются к своему голосу и содержанию… Ведь о жизни нынешней не споёшь «метафорами» классического металла, панка, ню и ой – нет! Вся эта расхлябанная постсоветская, рябая и пёстрая, жизнь споётся, констатируется только по-русски, и отнюдь не рэпово, вот в этом я уверен. Ибо там-то точно всё чужое. Впрочем, буду рад любым откликам – ведь повод весомый. А поколение, жившее своим роком – чуть ли не последнее при таких тенденциях.

 

Дмитрий ЧЁРНЫЙ