Важней всего – погода в доме!

№ 2017 / 46, 28.12.2017

Непогодин – явление для наших широт редкостное. Ну, собственно, потому, что Одесса от России довольно давно отделена, и земляки Оси Шора, с жадностью штурмовавшие Москву ещё с первых советских лет, ныне стали предметом ностальгии, да и то, не у всех. Одесситов хорошо любить, когда они выступают в ЦДЛ, но не дай Бог жить с ними в московской коммуналке!

Что там случилось, издалека не видно, но чего-то кажется – приморский котелок талантов перестал варить. Как ни глянешь, чего там новенького, в Одессе-маме, а оттуда всякий раз раздаётся один лишь суставной скрип пожилых чудовищ, огрызков периферической советской интеллигенции, типа Бориса Херсонского, что продолжают творить в том отдающем перхотью и нафталином стиле, как было модно в перестройку, может даже, ввиду того, что новые веяния не сразу доходят до отдалённых мест.

Одесса, столица уникального подвида русской культуры, ныне в опасном положении – с одной стороны, над ней нависло наглое карпатское крестьянство в вышиванках, почуявшее конъюнктуру и немного охамевшее, с другой – последние остатки краснознамённого местечка, когда-то на ходу подмётки резавшего, а ныне выродившегося до самопародии, что-то там себе под нос несвежее бормочет. Ну так с третьей – литературные борцы за «русский мир», и всё это, абсолютно в равной степени, дико и пошло. Как тут хочется свежего ветра, чтоб сдул всяческую шелуху, которые за время позднего совдепа прилипла к городу Одесса, в особенности – хамские хохмочки сатириков, полвека кряду продающих нам одни и те же хасидские притчи, и глубоко провинциальное творчество откормленного бездарного села, что ныне держит там масть. Как же хочется, чтобы великий город встал во весь рост, чтобы заявил о себе снова во всю мощь, чтобы не обратился он в трясину безликой «укрАинской» провинции!

Я вот надеюсь на Непогодина, люди добрые. Он напоминает мне лучшие годы города Одесса. Непогодин больше обещает, но делает это чертовски подкупающе. Он настоящий сын Одессы – держит две руки в карманах, дымит папироской, зажав зубами, он весь наглый, он хочет литературной славы, но не умеет ломать кепочку, да и не хочет, что особенно важно. Эта маркерная наглость и независимость а-ля портовый город с богатыми традициями, когда ни правые, ни левые, ни те, что в брылях, ни те, что в георгиевских лентах – никто так не важен, как важна Мясоедовская улица моя – это и есть признак аутентичности, мне лично хорошо знакомый признак!

Ты одессит, Мишка, а это значит (не сочтите за пошлость), что звериной серьёзности не будет. Вы все хотите – скачите, хотите – маршируйте, а самое интересное – это как сыграет «Черноморец» с хохлами во Львове. А ещё цены на Привозе и температура воды.

Непогодин он таки молодец – когда делал виньетки о Французском бульваре, он был нам лирик, и, честно говоря, лирика та не блистала оригинальностью – вы мне трёх одесситов не найдёте, что не писали на тему «бульвар Французский весь в цвету». А вот когда текст «Вылторъяс» пошёл за Республику Коми и российские язвы – автор стал нам сатирик. И неважно, что не обитатель он всяческих северных широт, а наоборот! Скажу я вам – только тот, кто может вдохновенно и ослепительно врать, и есть истинный писатель. Ну, ведь согласитесь, одно дело, живя в Житомире, писать о Житомире, а совсем другое – живя в Житомире, писать о Древнем Египте эпохи Тутанхамона.

Этой истинности, и, не побоюсь этого слова, искренности, ничто не помешает – ни огромное, просто невыносимое количество фамилий, в котором, при желании, можно немедленно потонуть, ни горькие сентенции, в духе традиций великой русской литературы: «русская девушка ради своих чувств готова страдать, рыдать и унижаться», «бабы и водка – вот кто губит русских мужиков» и «чрезмерной заботой русские матери подавляют в сыновьях инстинкты воина, добытчика и самца»!

Даже не портят, скажу я вам, лобовые и бесспорные пассажи, типа «всяческие комитеты солдатских матерей непреднамеренно несут нравственную заразу упадничества в ряды русской армии, разлагая защитников родных земель»!

Ты не о героях тут подумаешь – шут с ними, с героями, а думаешь за автора – потому как тут во главе угла стоит вам автор, а не какой-нибудь там герой или героиня! И не говорите мне, что сие не есть самое важное в прозе! Тут думаешь, как автор этих героев создавал, как трепетно и причудливо вскрывал своим, не побоюсь этого слова, скальпелем художника, сей социальный абсцесс!

Я люблю автора тут не за результат, а за саму попытку! Пацан настоящий! Всё правильно сделал!

Вот она, Одесса! Вот он, настоящий герой города Одесса! Ничего не боится, если надо, сплюнет, подойдёт и предъявит! Такой вот он, этот Непогодин! А вы мне будете рассказывать, что умер-де этот город или стал не тот. Ничего подобного! Тот! Тот самый! Умер-шмумер, чтоб так жил!

 

Амирам ГРИГОРОВ