ЛИТЕРАТУРА – ЭТО СПОРТ
№ 2007 / 9, 23.02.2015
Молодой прозаик Виктор Пучков родился 14 апреля 1985 года в подмосковном Ногинске. Студент четвёртого курса филфака Московского педагогического государственного университета (бывший МГПИ им. В.И. Ленина). Журналист. Печатался в «Аргументах и фактах», работал корреспондентом на радио «Говорит Москва». В декабре 2006 года жюри независимой литературной премии «Дебют», возглавляемое Владимиром Маканиным, присудило победу в номинации «Крупная проза» его повести «Сахарная болезнь». 16 февраля с.г. вошёл в число 15 молодых писателей, встречавшихся с Владимиром Путиным в Ново-Огарёве.
– Виктор, что, по твоему мнению, приводит в литературу?
– Я считаю, что у каждого есть определённая потребность писать. Взять те же Интернет-дневники. Мы живём в поразительное время, когда самая интенсивная литературная жизнь сосредоточилась в виртуальном пространстве.
– А как ты сам занялся литературой?
– Сложно сказать. Вообще мне очень везёт на хороших людей. Они для меня как маяки. Сперва была моя учительница по литературе – Горькова Наталья Александровна, она учила нас всегда иметь своё собственное мнение о прочитанном, с ней было очень легко общаться, в том числе и вне уроков. Сразу после школы я учился на менеджера туризма в Международной академии туризма. Оставил. После этого решил стать психологом и поступил в РГГУ на факультет PR-технологий. Проучился один курс и бросил: почувствовал, что это не моё. Мне всегда нравилось работать со словом, и уже тогда у меня были какие-то рассказы, стишки. Вот так, по совету друга, постоянно твердившего мне – «тебе надо писать, тебе надо писать», я поступил на филологический факультет МПГУ, где учусь сейчас на журналиста-переводчика. Стал подрабатывать в различных СМИ. В журналистике мой любимый жанр – репортаж – как я куда-то съездил, какие были ощущения и так далее. На втором месте – очерк, фельетон, рассказ о людях. Как видно – формы художественные, но, к несчастью, так получилось, что я всегда попадал в отдел новостей, где факты важнее способа их подачи и интерпретации. Я считаю, что именно эта невостребованность и сделала меня литератором. Я не люблю называть себя писателем, потому что мне при определённом стечении звёзд им ещё предстоит стать…
– Кто из писателей оказал на вас наибольшее влияние?
– Четверо: Булгаков, Ремизов, Новалис и Гофман. В Булгакове меня восхищает его честность, это один из немногих людей, которые смогли свою жизнь сделать судьбой. Это не каждому дано. И нельзя забыть особое чувство юмора. Мой дипломный проект, кстати, будет посвящён его фельетонам. Это наименее изученный пласт творчества писателя: на эту тему существует всего две монографии. Интересней всего – взаимосвязь между фельетонами и его основным творчеством. Мало кто знает, например, что Аннушка, пролившая масло в «Мастере и Маргарите», неоднократно появлялась на страницах его фельетонов.
– Наверное, фантасмагорическими вставками – например, снами, наполненными разговорами с воображаемым существом Сильфом – твоя повесть обязана Булгакову?
– Пожалуй, без Булгакова не обошлось. В романтиках Новалисе и Гофмане я вижу отцов всей современной литературы. Оттуда к нам пришла ирония, игра. Кстати, Новалис – автор так называемых «Фрагментов». И «Сахарная болезнь» – это тоже повесть во фрагментах. На мой взгляд, это самый актуальный на сегодня, но маловостребованный почему-то жанр. Сказке в этом плане повезло больше, и тут мой учитель Алексей Ремизов.
– А кто из современных писателей произвёл на тебя впечатление?
– Андрей Коротеев, вместе с которым мы вошли в шорт-лист премии «Дебют». Нравится поэт Андрей Нитченко. Прозаик Алексей Лукьянов. Сейчас изучаю творчество Владимира Маканина. Считаю, несмотря ни на что, очень даже неплохими писателями Эдуарда Лимонова и Владимира Сорокина.
– У «Сахарной болезни» автобиографическая основа?
– Повесть автобиографическая где-то на 70 процентов. Но здесь, я думаю, это имеет не принципиальное значение. Я хотел написать такую повесть, которую можно было бы начать читать с любого места. Вообще, когда у меня появляется какой-нибудь замысел, только мысль о чём-то написать, я всегда задаюсь вопросом, как эту мысль высказать. Мы живём в поразительное время, когда литературой сказано всё, ну или почти всё. Отсюда процветание фантастики, различной экзотики. Ведь чем хорош, допустим, Афанасий Мамедов, именно экзотикой. Мы почему-то всегда слишком многого требуем от литературы, от современной литературы. Это типично русская черта. Литература – это спорт. Высший спорт. Игра. Развлечение. Но развлечение слишком, я бы сказал, важное. Давно замечено: чем лучше живёт страна, тем она успешнее в спорте. Эта связь неосязаема, но слишком очевидна. Писатели, скульпторы, поэты, художники суть игроки: шахматисты (Толстой), дзюдоисты (Достоевский), теннисисты (Фитцджеральд) и т.д.
– А вы к кому себя относите?
– Лично я пытаюсь играть в футбол. Литературный футбол. Получается ли, не знаю.
– Замысел написать о диабете родился сразу? Завистники шутят, что у премии «Дебют» сахарная болезнь…
– Моя повесть не столько о диабете, сколько о болезни вообще. Каждый из нас болен, и, если хотите, у каждого свой диабет. У каждого свои лабиринты контор, свои клетки невыносимости ожидания и так далее.
– А писалась повесть стремительно или медленно?
– Вынашивалась долго, поэтому написал я её довольно быстро.
– Что можешь сказать о других финалистах премии «Дебют» в номинации «Крупная проза»?
– Ростовчанин Владимир Данихнов с романом-фэнтези «Чужое», Андрей Скобелев (настоящая фамилия – Коротеев) с повестью «Паратoфф» очень сильные прозаики. Я по сравнению с ними новичок. Андрей Коротеев второй раз вошёл в шорт-лист, Данихнов печатался в альманахе Бориса Стругацкого «Полдень, XXI век».
– Стихи пробовал писать?
– Да, но для себя и никому не собираюсь показывать. На «Дебюте» самой неоднозначной номинацией была «Поэзия». Мне больше всего понравились стихи Насти Зеленовой из Нижнего Новгорода. Её стихи – это невероятное, искусное разложение поэтического образа. И это прогрессивно, на мой взгляд. Сильный поэт Наиля Ямакова. Практически всем понравились стихи Саши Авербуха, но лауреатом стала Марина Мурсалова, чьи стихи более традиционны.
– Без чего бы ты не мог жить?
– Без музыки, ходьбы пешком и футбола. Болею за «Спартак». Был тренером по детскому футболу. Планирую продолжить тренировки. Мне нравится общение с детьми. Играем только под открытым небом, даже зимой.
– Увлекаешься музыкой?
– Да. Два года назад я со своим другом Ильёй Полянским вёл интернет-сайт, посвящённый ногинской музыке – малоизвестным ногинским андеграундным музыкантам. Особенно мне нравится Роберт Смит – создатель группы «The Cure». Это первоклассный поэт и музыкант. Эпиграф к моей повести – его песня «Untitled», композиция с альбома 1990 года «Entreat». Их музыка – это настоящие монументы, океан различных, сплетённых воедино звуков, прекрасно существующих как по отдельности, так и вместе. Я хотел бы работать в манере Смита. Ещё нравятся «Дети Пикассо» и некоторые другие авангардные российские группы, но в основном я слушаю западные музобъединения.
– А на каком-нибудь музыкальном инструменте играешь?
– На гитаре.
– Существует ли сегодня рок-музыка?
– Пожалуй, нет. Но в этом отнюдь нет трагедии. Рок должен был умереть, чтобы дать место другим направлениям. Тому же индастриалу, инди, различной электронике и многим другим.
– Есть польза от литературных премий?
– Да. «Дебют» дал мне очень многое. Друзей, прежде всего. У нас сложилась отличная сборная.
– Какие у тебя дальнейшие планы?
– Загадывать не могу. В прозе – скорее всего роман. Как сказал Маканин, второе произведение у любого автора – это всегда маскарад. Вот и у меня будет маскарад.
Беседовали Михаил БОЙКО, Роман СЕНЧИН
Добавить комментарий