ЧЕСТНАЯ ГАЗЕТА СЧАСТЛИВЫХ ЛЮДЕЙ

№ 2008 / 14, 23.02.2015

Открываю полученный номер свежей «Литературной России». Галерея портретов: газета назвала своих ежегодных лауреатов. Так, академик Дмитрий Лихачёв… Так, наш великий сибиряк Валентин Распутин. А это кто, на меня похожий? Да это же я. Это я, Господи. Между Лихачёвым и Распутиным. За что это меня судьба так немилосердно? Академику Лихачёву – за диалог «Что век грядущий нам готовит», Распутину – за цикл «Ангарские были». Мне – за очерки «Шальной северный рубль», «В плену вахтовой эйфории». И на этой же, лауреатской полосе мой очерк «Лишние люди Севера».
Далёкий 1986 год. Заканчивается романтический этап освоения Тюменского Севера, начинается время романтического старта и больших надежд перестройки.
Конечно, в те годы вся публицистическая слава доставалась «Литературной газете». У великого «Чака» пиар был поставлен мощно. Но тогдашняя «Литературка» в круг избранных – чужых не допускала. И, попутно говоря, проблемы – жевала чисто столичные, те, которые значимо глядятся только со столичной колокольни. «Литературная Россия» тех времён – подлинная Россия. Великая и грязная, сильная и немощная, чистая и сложная, проблемная и работающая. Если мне не изменяет память, «Лит.Россия» вырастала из предшественницы – газеты «Литература и жизнь». «Жизни» – густой, честной, непростой и прекрасной на её страницах всегда было достойно и достаточно. Газета правды жизни.
Помнится, Евгений Григорьевич Шерман – бородатый тюменский патриарх отечественного романтического очерка – свёл меня на каком-то писательском сабантуйчике с Александром Егоруниным. Егорунин, зам. главного в «Лит.России», послушал молодого салехардского журналиста, автора тоненькой краеведческой книжки, и обнадёживающе попросил:
– Пиши нам.
Не просто мимоходом, а – явно заинтересованно. Так, без всяких проволочек, я попал в очеркисты «Лит.России».
Очерковое, публицистическое дело в «России» было поставлено куда серьёзнее, основательнее, нежели в захваленной «эЛГэ». Хотя «Россия» жила куда беднее, нежели популярные соседи по этажу. От публикаций «Газеты» неуловимо тянуло кабинетной пикейностью, разрешённым критическим пафосом, высокопоставленной согласованностью с ЦК. На «Россию» ЦК, видимо, не считал должным размениваться (хотя явно не баловал), поэтому живой жизни и живых проблем здесь было куда больше.
«Вёл» меня неунывающий Жора Долгов. Кажется, он исповедовал принцип «Сделай сам». Никогда не критиковал, неистово хвалил за любую мелочь, но как-то неназойливо мог подсказать, что не удалось или удалось, где мелковато, где из лужи жопу видно, где автор в словах подкачал, где смелости не хватило, где храбрости не по замаху.
Северный коньяк Георгия не брал. Переходили на столичную из местных социалистических лавок на Цветном.
Он, понятно, был непонятый, нежнейший лирик, но время призвало и завербовало в публицисты. Вопросы решал на лету, с ходу, не отвлекаясь на мелочи. Водил к Михаилу Колосову, как бы отчитываясь, как работает сибирский полярный корпункт.
«Благополучный» остров Сахалин? Давай! «Лысая Камчатка? Немедленно! За «Беспощадной любовью» в кРаю всеЛенском? Плыви!
И хотя треск и барабан со Всесоюзных ударных строек в других изданиях всё ещё звучал неудержимо, «Лит.Россия» честно писала о болевых точках развития главного державного энергетического региона России. Не била по больным местам, терапевтически диагностировала: – здесь больно, здесь опасно.
«Дети под расписку», «Скрипка для Ямбурга», «Сосна на веранде», «Солёный полуостров», «Бытие определяется бытием?», «Пятак на экологию». Это всё неприкрашенная, непрезентабельная жизнь Сибири и Севера…
Мне недавно для «Сибирской книги» понадобились давние очерки того времени. Ни за одно слово не стыдно. Хотя компартийный надзор ещё свирепствовал и, представляю, как Жоре приходилось несладко, несмотря на весь его «патологический» оптимизм.
– Третья мировая война уже началась! – звоню ему из Салехарда с новой заявкой.
– Неужели они нажали на кнопку?
– Человечество на Севере развязало войну против природы и выигрывает с разгромным счётом!
– Пиши. Но конкретно. Пиши из окопа, а не из блиндажа. Из своего окопа третьей мировой.
«Литературная Россия» эстетически не брезговала, как всякая порядочная газета, стремясь доводить начатое до конца. Может быть, в писательской газете привычная рубрика «По следам наших выступлений» смотрится не особо фешенебельно, но министры, обкомовские секретари, большие ведомственные чины вынуждены были не только отвечать, но и принимать серьёзные меры. По крайней мере, «беспощадную любовь» к великой сибирячке реке Лене на коллегии Минречтранса тогдашней РСФСР решили серьёзно урезать.
Помню, Лена Болдырева, спецкор «Лит.России», даже дежурный отчёт о Днях российской литературы в Тюменской области сумела подать как серьёзный аналитический разбор.
Ненужным эстетством газета не грешила. Михаил Колосов внешне выглядел завзятым литературным бюрократом, но такую смелую газету мог делать только человек большой честности и невероятного внутреннего достоинства. Во все времена честный человек умеет жить (нет – БЫТЬ!) достойно.
Мне сейчас, мимоходом, подумалось:
– Всё-таки Россия – страна счастливых людей.
Мы счастливы в своих делах, страданиях, успехах, испытаниях, победах, искушениях, достижениях, невесёлой жизни и непростой любви, даже – в своих несчастиях.
Может быть, этим и отличаемся от другого, остального человечества.
Конечно, в Москве, на Цветном, приходилось бывать редко, короткими наездами. Но несколько ярких тех памятных лет убеждают: мне посчастливилось работать в интересной и честной газете. И со счастливыми людьми.
Жаль, счастливые умирают рано. Вот и незабвенный Жора Долгов. Только пятёрку разменял…

Анатолий ОМЕЛЬЧУК
г. ТЮМЕНЬ

Анатолий Константинович Омельчук родился в 1946 году в посёлке Могочино Омской области. В 1970 году окончил Томский университет. Автор книг «Зов Арктики», «Частное открытие Сибири», «Нежный Север» и других работ. Не так давно выпустил роман «Последний в очереди за поцелуем».