Право на жизнь: ПМР сегоднЯ
№ 2008 / 38, 23.02.2015
В Приднестровье я попал уже не в первый раз, так что был знаком с республикой не только по интернет-публикациям. Правда в прошлый раз я был там на молодёжной конференции в лагере под Бендерами
В Приднестровье я попал уже не в первый раз, так что был знаком с республикой не только по интернет-публикациям. Правда в прошлый раз я был там на молодёжной конференции в лагере под Бендерами, так что Тирасполь и другие города непризнанной республики удавалось рассмотреть только из окна автомобиля. В этом году мне представилась возможность в течение четырёх дней не только познакомиться со столицей поближе, но и побывать на главном государственном празднике республики, увидеть, чем живут её жители, понять, куда обращены их мысли о будущем.
К сожалению, вокруг Приднестровской Молдавской Республики существует не только экономическая, но и информационная блокада. Даже в Москве люди практически ничего не знают об этой стране, многие до сих пор верят, что в ней живут страшные сепаратисты и торгуют оружием и рабами. А между прочим, Приднестровье – это регион с преимущественно русскоязычным населением, стремящийся в Россию. Регион со сложившейся экономикой и всеми институтами гражданского общества: маленькое, но полноценное государство с собственными флагом, гербом, конституцией, валютой и органами власти. И это государство, нравится это кому-то или нет, существует уже 18 лет. Ничтожный срок для истории, но за это время выросло новое поколение, которое о тех временах, когда мы все жили в одном большом государстве, где дружба народов была не просто слоганом, знает лишь только по рассказам старших, поколение, для которого война осталась всего лишь страшным воспоминанием детства, поколение, которому в скором времени предстоит управлять своей страной и от которого зависит её будущее. Впрочем, во взгляде на будущее никаких существенных разногласий не наблюдается. По итогам прошедшего в 2006 году всенародного референдума 97 процентов принявших участие подтвердили свою приверженность курсу на независимость ПМР и последующее свободное присоединение к России, для подавляющего большинства населения какой-либо союз с Молдовой категорически неприемлем, для них вопрос о статусе давно решён. А ещё республика единодушно поддерживает своего лидера – Игоря Смирнова, альтернативы которому на политической арене Приднестровья попросту нет, что, конечно, не может не вызывать озабоченности. Однако пока Смирнов, тьфу-тьфу-тьфу, жив-здоров и покидать свой пост не планирует, являясь реальным гарантом политической стабильности в стране.
Независимость республики была провозглашена на II Чрезвычайном съезде депутатов всех уровней Приднестровья 2 сентября 1990 года, став вынужденным ответом на агрессивные попытки кишинёвских националистов втянуть страну в состав Румынии, лишить права разговаривать на родном языке. Власти Молдовы предпринимали неоднократные попытки задушить движение протеста, а в июне 1992 года развязали полноценную вооружённую агрессию против непризнанной республики. Тогда лишь беспрецедентное мужество защитников республики, помощь добровольцев со всего бывшего Союза и, в конце концов, вмешательство российской армии остановили войну, заморозив конфликт на долгие годы. С тех пор каждый новый президент Молдовы постоянно говорит о необходимости восстановления территориальной целостности страны, предпринимая при этом всяческие шаги, лишь отпугивающие 
население левого берега Днестра. За эти годы как в Кишинёве, так и в Тирасполе сложились две самостоятельные политические и экономические системы, сформировались свои независимые друг от друга элиты, проект под названием «Приднестровская Молдавская Республика» не просто выжил, но и продолжает успешно развиваться даже в условиях экономической блокады. К сожалению, в Молдове этого не замечают (или не хотят замечать), всё больше сжимая кольцо блокады, пытаясь сделать то, что не смогли сделать оружием – насильно заставить приднестровцев жить по их законам, не понимая, что поезд окончательно ушёл ещё шестнадцать лет назад, когда молдавские снаряды окончательно похоронили надежду на возможность мирного сосуществования в одном государстве. И сегодня, несмотря на то что граница открыта (это вам не Абхазия и не Южная Осетия, где власти были вынуждены просто выдавить грузин, чтобы полностью обезопасить себя), а от Тирасполя до Кишинёва пара часов езды, жители Молдавии не горят желанием посетить отколовшийся регион, доверяя пропаганде и рассматривая ПМР как нищую и дикую сепаратистскую республику. А на самом деле ПМР по своему уровню жизни ничем не уступает остальной Молдавии – страны, с гигантским внешним долгом, занимающей первое место в мире по доле денежных поступлений из-за рубежа в ВВП, треть населения которой постоянно находится на заработках в России или в Евросоюзе, экономически отсталой страны с практически полным отсутствием промышленности и запущенным сельским хозяйством, в котором доля импорта значительно превышает долю экспорта. Ведь именно на территории Приднестровья сконцентрирована значительная часть промышленности бывшей МССР. Среди прочего Молдавский металлургический завод, Молдавская ГРЭС, которая питает своей энергией не только большую часть Молдовы, но и приграничные территории Украины, в области сельского хозяйства левобережье Днестра тоже всегда давало весьма высокие показатели: Приднестровье называли «огородом Молдовы». Несмотря на непризнанный статус и блокаду, более ста стран покупают приднестровские товары, экономика региона полностью самодостаточна и не зависит, как в Абхазии, от российских инвестиций.
И эта маленькая самодостаточная страна живёт собственной полноценной жизнью. Первое, что появляется, когда попадаешь в Тирасполь, это ощущение того, что ты попал в Советский Союз. Повсюду обилие символики советского образца (ПМР сохранила флаг и герб МССР), кстати, надо отметить, что «нищая республика» не жалеет денег на праздничный декор городов – всё украшено флагами, ленточками, билбордами с государственной символикой, фонтаны работают круглосуточно, праздничный салют длится до получаса – снарядов, как у нас, не жалеют. Везде клумбы, чистые улицы (окурка на тротуаре днём с огнём не сыщешь, стены домов и остановки не загажены объявлениями и граффити), автоматы с газировкой (да-да, той самой). И в то же время, чувствуется, что на дворе 2008-й, а не 1988 год. Многочисленные бутики, рестораны, банки – весь налёт эпохи рынка придаёт городу своеобразный шарм. И хотя здесь живут, казалось бы, такие же люди, как в Москве, – одеваются вполне себе по-европейски, говорят с нами на одном языке (их в ПМР три: русский, украинский и молдавский, хотя в повседневной жизни используется практически повсеместно только русский), исповедуют ту же религию и ту же культуру, – такое ощущение, что наша ментальность противоположна их ментальности. И дело не только в том, что Москва – это отдельный мир, отличающийся от остальной России. А в том, что духовные ценности советского общества до сих пор живы в Приднестровье. Здесь нельзя встретить старушек, собирающих бутылки (здесь вообще не принято мусорить), нищих, просящих подаяние, бомжей, проституток (про нравственность – отдельная тема: приднестровские девушки очень красивы, но в них нет ни намёка на распущенность). Здесь главный государственный праздник, День Республики, – общенародное гуляние, а не казённое пиршество. Люди со всей страны съезжаются в столицу и отмечают весь день и всю ночь. С утра на главной площади города проходит военный парад, после него каждое предприятие республики, трудовые коллективы, студенческие активы, национальные общины выставляют свою продукцию на тематических подворьях, движение перекрывается, и Тирасполь превращается в подобие нашей ВДНХ. По масштабам это можно было сравнить с нашим днём города, но всё же это другое: счастливые лица, флажки и воздушные шары, все радуются друг другу, улыбаются, поздравляют каждого прохожего, и, несмотря на то что до самого утра гуляет молодёжь, совсем нет пьяных, никаких драк, милиция веселится вместе с народом, работы для неё практически нет. И вот тут мне подумалось, что именно здесь, в Приднестровье, удалось создать полноценное гражданское общество, в котором сразу видно единение народа, армии, милиции, в котором политические партии представляют реальные интересы групп граждан, а не занимаются распилом средств, где политика вообще лишь инструмент регулировки общественной жизни, а не самоцель, общество, которое поднялось из руин войны, живёт и развивается и желает только одного – чтоб за ним признали право жить так, как этого хочется простым людям – жителям этой маленькой республики, а не политикам в Кишинёве. А ещё они, несмотря ни на что, чувствуют себя частью «русского мира» и хотят быть с Россией. И продолжают с надеждой смотреть на Москву, хотя та не спешит признавать ПМР зоной своих интересов. Российские паспорта здесь раздаются как-то неохотно, гораздо активнее в этом направлении работает Украина, частью которой когда-то были эти территории, и которая в случае окончательного геополитического краха Молдовы тоже может выставить свои претензии на них. И многие политики ПМР уже ждут, когда, наконец, Молдова окончательно отойдёт к Румынии, и тогда проект «Украина» станет серьёзным конкурентом проекту «Россия». Сейчас приднестровцы всё внимательнее следят за развитием политических событий у своего восточного соседа. Но не теряют своего времени и власти Румынии, которые через западные фонды вкладывают огромные деньги в программы по «прочистке мозгов» приднестровской молодёжи, активно вербуют наиболее активную её часть, возят в Кишинёв, Бухарест, в Европу, демонстрируют перспективы присоединения к Молдавии, а затем к Румынии, а значит, к ЕС. И многие официальные лица в Тирасполе неоднократно спрашивали меня: когда же Москва начнёт предпринимать такие же действия, неужели Россия не боится потерять этот форпост на границе цивилизаций. И я не знал, что ответить, ибо было мне, как всегда, стыдно за нашу державу, постоянно и демонстративно отвергающую дружбу тех, кто верит в неё как в единственного гаранта своего выживания. Может быть теперь, после признания Южной Осетии и Абхазии, когда весь мир заговорил о том, что Россия поднимается с колен, что-то изменится? Или же Кремлю выгоднее вести диалог с Кишинёвом, шантажируя его, чтобы предостеречь Молдову от вступления в НАТО? Вопросов больше, чем ответов. А в Приднестровье все ждут, когда же, наконец, будет дан ответ на главный вопрос их жизни. Ждут и живут полноценной человеческой жизнью: работают, отдыхают, веселятся, грустят, влюбляются, женятся, рожают детей, продолжают строить и укреплять своё гражданское общество назло всему миру, живут так, как хотят жить сами, за что шестнадцать лет назад заплатили сотнями жизней простых людей: русских, молдаван, украинцев, и отстояли своё право на жизнь. Хочется верить, что окончательно и бесповоротно отстояли.
Дмитрий РОДИОНОВ
Родионов (Огнеев) Дмитрий Николаевич родился в Москве в 1981 году. В 2003-м окончил Московский государственный лингвистический университет по специальности «переводчик и специалист по межкультурным коммуникациям». С юности увлёкся политикой, активно принимал участие в предвыборных кампаниях 90-х. С 2003 года профессионально занимается политтехнологиями, участвует в создании и раскрутке различных политических проектов. Имел ряд публикаций в различных СМИ, в том числе в 2003 – 2005 годах был главным редактором молодёжной газеты «Доктрина». С 2004 года возглавляет Фонд развития патриотической культуры среди молодёжи «ННТК», занимающийся выявлением и раскруткой молодых талантов в музыкальной сфере. С 2008 года – член экспертного совета Института Инновационного Развития.
Добавить комментарий