СОЛИТОНЫ В ЛИТЕРАТУРЕ

№ 2015 / 7, 23.02.2015

 

Солитон – (от лат. solus – один) – локализованное стационарное возмущение нелинейной среды. Как физический объект характеризуется следующими свойствами: локализован в конечной области, распространяется без деформации, переносит энергию, импульс, момент импульса, может образовывать связанные состояния, ансамбли. Солитоны ведут себя подобно частицам: при взаимодействии друг с другом или с некоторыми другими возмущениями они не разрушаются, а продолжают движение, сохраняя свою структуру неизменной. Это свойство может использоваться для передачи данных на большие расстояния без помех. Схожая картина наблюдается в литературном процессе. Новый реализм, в частности, его особо плодоносная ветвь новый сентиментализм, созданы для того, чтобы вернее передавать в образах реалии жизни и влиять если не на события в стране, то хотя бы на литературное сообщество. Написанные в уединении авторами произведения, на первый взгляд, размываются вкусами и личными пристрастиями читателей, но всё же доносят зерно правды на питательную почву, как зеркало, отображают жизнь, возвышают людей в идеале вымысла, опрокидывая привычные представления о литературе не как об инструменте познания и отдушине в быту, а о великом преобразователе бытия.

                                                             Журнал  «Бельские просторы»

                                                                            № 12, 2014.

В декабрьском номере журнала стоит обратить внимание на подборку Милы Машновой «Забирай эти сны». Интересные с точки зрения народной ментальности при довольно свободной манере изложения образы требуют предельно строгой формы, подтянутости восприятия. Автор творит энергией земли, не отягощён причастностью сторонам добра или зла. Окружающий мир предметно олицетворён, навевает раздумья и оторопь:

Солнце пряталось плавно в ладонях Незнакомки загадочной – Ночи, Восседающей гордо на троне, Разрывающей сумерки в клочья

 

Лирическая героиня точна в действиях, возвышенна, достигает силы сотворения материи:

 

Растерев между пальцами пепел, Я в горсти обнаружила звёзды, Их слизал языком тихий ветер, Свив на небе созвездия-гнёзда

 

Велико желание переломить законы сна, но ясно, что предмет любви вполне реален, встреча влюблённых неминуема:

 

Облачённый в тончайшее высокомерье, С постоянством, в котором читается смерть, Ты приходишь во сне, громко хлопая дверью, Из-под ног выбивая небесную твердь.   Я гляжу на тебя взглядом раненой птицы, Уронив телефон, заменивший перо… Если б только ты знал, как, нарушив границы Этих снов, я хочу тебя встретить в метро!

Жизненная правда, преграды взаимопониманию, спорный духовный облик и негативный опыт – все борения нацелены на то, чтобы дойти до Абсолюта, напитать душу целебными соками. Надо только дождаться, должно пройти необходимое время:

Обернись в паутину отчаянья, Словно в шёлковую простыню, И мелодию слушай молчания, Я её пустотой начиню

Мила Машнова выполнила свою задачу. Услышан неутомимый голос уже давно выстраданных героев, далее предстоит качественная работа, чтобы проникнуться и долгожданной реакцией читателей, и удовлетворением от поэтического результата. 

                                                             Журнал «Дружба народов»

                                                                         № 12, 2014.

Почитатели зарубежной поэзии давно ждали на страницах журнала публикации «Этот остров полон звуков…» Голоса современной британской поэзии.

Переводы А.Строкиной, М.Фаликман, В.Сергеевой, С.Лихачёвой, А.Круглова, Г.Курячего. Семь поэтов представлены достаточно яркими образцами творчества. Отклик в душах читателей закономерен, о чём говорит и сходство, и своеобразие стихов британцев относительно российской поэзии. Остановимся на особо примечательных подборках. В одной из них Дэвид Константайн – поэт из северной Англии (он родом из Сэлфорда, что недалеко от Манчестера) выступает отчётливо выраженным лириком. Порой нащупывает в изложении вескую интонацию гимна, но остаётся и в этом близок к созерцательности:

вокруг фонарей сиял ореол дождя. Шли корабли-исполины, огромные как дома, мимо кротких коров в полях. И был там шлюз, куда мы гоняли на великах, а матросы, лодыри-весельчаки,  распевая песни, нам апельсинов сбрасывали чуток, из тех, что везли на продажу в грязный старый городок.

 

Нельзя сегодня в поэзии обойтись и без ноток интимности, настойчивого самовыражения лирического героя в тихой любви:

 

Как славно, что он ощутит К ней на секунду любовь,  без надежд, без интриг, За то, что красива, за то, что дано ей уйти, Как только захочет… А после пойдёт, как привык, На мост, где в жару и в дождь пьяницы вслед свистят Девицам, что крутят педали, не оглядываясь назад.

В другой подборке Кэтрин Симмондс, которая живёт в графстве Корнуолл, представлена интересным стихотворением «Опыт», где ненавязчиво постулирует своё видение мира и место в нём человека:

 

Мы пришли, мы уйдём; всем отмерен свой срок, Это вечный закон естества, милый друг. Управляют верхи – голосует народ; Qui pro quo – что ж, цена такова, милый друг.

Характер героя ни за что не сломить, нужные силы и решения он всегда найдёт в своём сердце:

Канут наши желания камнем на дно, Эхом всхлипнув не раз и не два, милый друг, Не держись за утраты; вставай и иди – Вот и всё. Эта мысль не нова, милый друг.

Также Кэтрин Симмондс образно выразила чаяния современного человека в стихотворении «Разговор с липой». Предельно эмоциональное выведение личных проблем в поле обсуждения особенно привлекает:

У неё нет имени, – говорю, – и пускаюсь в размышления о том, как всё изменилось, и саженцы вдоль дороги стали деревьями, о том, что молодёжь и те, кто постарше блуждают, точно израильтяне, но найдётся ли выход? Нет у них Моисея, который бы провёл их через море кредитов и безденежья. Ничего нет, кроме Твиттера, заполонившего их головы.

 

Нашла отражение в стихах и позиция лирического героя по отношению к окружающим:

 

Трудно любить людей? Бывает… особенно, когда знаешь, что внутренне мы похожи. Когда волнуемся или спешим, или же протекают ботинки. Лучше быть бессловесным деревом, о котором всё известно заранее, и оно зла не делает, и ему зла не чинят.

 

Откровенный финал больше ставит вопросов, но было бы проще всего опустить резкие тона в сложных условиях напряжённой жизни:

 

Ну что ты скажешь? На наши нужды, долги, съёмное жильё, наши банковские счета, на то, что все наши проблемы кладут под сукно? Эй, дерево! Или ты всего лишь сырьё для мебели? Будущая бумага? Дрова для камина? Живой символ достоинства и благородства? Украшение наших кладбищ?

Среди прозы журнала оставляет заметный отпечаток в памяти авторитетная в прямом и переносном смысле повесть Сергея Костырко «Дом». Жизнеописание криминального короля 90-х северо-западного российского городка дано без романтизации преступного мира, но с необходимыми приключенческими нотками. Образ главного героя Евгения исключительный, он без тюремного прошлого, но с противоречивыми характеристиками – «трус и псих». Но неслучаен выбор автора, именно несоответствие криминальных качеств и наклонностей истинным чертам личности, случайно попавшей в жернова судьбы, и олицетворяет абсурд, бестолковость поступков и понятий переломного времени. Вытолкнутый из проблемного детства герой, без профессии и перспектив, примыкает к беззаконному миру, вовлечён в череду бессмысленных убийств и грабежей. Подчёркнуто обыденное взросление перемежается с беспомощностью в общении, принося только душевные шрамы, страхи и тоску. В будущем завидное положение в обществе путём сращивания криминала с властью, призрачность семейного положения только усиливают человеческий дискомфорт, скрадывают реальность простого счастья иллюзорностью земных благ и удовольствий. На протяжении всей повести писатель оставляет надежду и самому герою, и читателям, ищущим истину в сострадании, на исправление Евгения, возвращение на путь раскаявшегося человека. Но финал, где подобно поступку Брута, нанесён удар ножом в спину лучшего друга, что нельзя ничем оправдать, подводит черту под судьбой закоренелого негодяя. По инерции он продолжает жить, пользоваться успехом, не сомневаясь, творить зло. Только эпилог и образ покалеченного Евгением в детстве в драке Витьки Бибикова расставляет акценты. Земное счастье, которое ничем не купишь, пусть в совместной жизни с проблемными реальными людьми или воображаемыми с телевизора, как у Бибикова, недосягаемо для главного героя, потерявшего облик человека, забывшего созидательный труд и простые житейские радости. Такой «Дом» получился у Сергея Костырко, можно сказать, талантливое воплощение целой страны, большой непредсказуемой России.

Николай ПАЛУБНЕВ,
г. ПЕТРОПАВЛОВСК-КАМЧАТСКИЙ