ЛЁВОЧКА БЫЛ ЧЕЛОВЕК НЕОБЫКНОВЕННЫЙ…

№ 2009 / 5, 23.02.2015

О Льве Толстом, как известно, написаны моря литературы – и научно-исследовательской, и биографической, и мемуарной. Но за немногими счастливыми исключениями многочисленные научные работы о Толстом советской эпохи
О Льве Толстом, как известно, написаны моря литературы – и научно-исследовательской, и биографической, и мемуарной. Но за немногими счастливыми исключениями многочисленные научные работы о Толстом советской эпохи, как справедливо замечено в книге, о которой пойдёт речь, пронизаны «прожжёнными руководящими цитатами из Ленина» и освещены в ней «пустопорожней литературой, где только неутомимо анализируются «кричащие противоречия». И это совершенно справедливо.
Многие же мемуарные и дневниковые произведения о Толстом по праву считаются классическими, именно из них мы узнаём о том, каким был Толстой в жизни и творчестве. Таковы «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне» Т.А. Кузьминской, «Очерки былого» С.Л. Толстого, старшего сына писателя, «Моя воспоминания» И.Л. Толстого, «Друзья и гости Ясной Поляны» Т.Л. Толстой-Сухотиной, конечно, дневники С.А. Толстой, а затем Д.П. Маковицкого, Г.Н. Гусева, В.Ф. Булгакова – и «имя им легион». Все эти мемуарные материалы вошли как органический сплав в рассматриваемую нами книгу А.М. Зверева и продолженную после его смерти петербургским литературоведом В.А. Тунимановым, также ныне покойным, вышедшую недавно в серии «ЖЗЛ» вторым изданием.
Биографических книг в «ЖЗЛ» сейчас, как мы знаем, выходит великое множество. И надо заметить, что в современных книгах этой серии почти начисто отсутствует беллетристический, выдуманный элемент, проявляющийся в придуманных диалогах, раскавыченных цитатах и т.д. И хуже они от этого никак не становятся. Именно к таковым относится и биография Льва Толстого, можно сказать, первая биография после широко известной книги В.Б. Шкловского, который писал в своей манере, всё, что ему вздумается, не заботясь подчас о точности и достоверности. А академические «Материалы к биографии Л.Н. Толстого», созданные в своё время Н.Н. Гусевым и продолженные после него Л.Д. Громовой-Опульской, доведены только до 1895 года, и на этом оказались оборваны.
Теперь перед нами абсолютно научная, опирающаяся на факты и документы книга, рассказывающая о жизни и не в меньшей мере о творческой деятельности Толстого с момента его появления на свет в Ясной Поляне на старинном дедовском диване, рассказа о его родословной, родителях и родственниках, и заканчивая тяжелейшими и трагическими обстоятельствами его ухода поздней осенью 1910 года из Ясной Поляны, где прошла почти вся его жизнь и где было им написано более двухсот произведений, и смерти на захолустно-провинциальной станции Астапово в Рязанской губернии. А точнее сказать, книга заканчивается рассказом о том, как доживала свои дни в Ясной Поляне овдовевшая графиня Софья Андреевна, умершая в 1919 году.
М.Н. Толстая, сестра писателя, пережившая брата на полтора года, монахиня Шамординского монастыря, писала вскоре после его кончины одному из сыновей Толстого: «Лёвочка был человек необыкновенный и вся его жизнь была необыкновенная…». И эта «необыкновенная жизнь», наполненная сильными страстями, могучим творческим даром, вскормленная и одухотворённая воздухом тульской Ясной Поляны, окрестных тульско-орловских имений многочисленной родни, Москвой, прежде всего второй половины и конца XIX века с её обнажившимися социальными контрастами, жизнью городского дна и «безумной роскошью» богатых бездельных господ, которая приводила в отчаяние Толстого и дала ему материал для публицистического трактата «Так что же нам делать?» (1885) и художественных произведений, родные, близкие, знакомые и знаменитые современники от Некрасова и Чернышевского до Горького, Л.Андреева, Розанова и многих других – всё это написано на прекрасном, добротном научно-фактологическом уровне (причём фактическая основа, научные и мемуарные источники оказались как бы растворёнными в повествовании, нигде почти не выплывая на поверхность и в то же время просто, ясно, изящно и доступно. Автор предисловия В.Курбатов назвал эту книгу «жёсткой и честной». Что ж, мы вполне присоединяемся к этой оценке.
Никаких особенных новаций книга А.Зверева и В.Туниманова не содержит, она очень традиционна, но в хорошем смысле, и обо всех, в особенности наиболее болезненных моментах биографии Толстого (его частная и семейная жизнь, борьба с различными соблазнами, прежде всего самым сильным из них – «соблазном похоти», о котором Толстой безжалостно написал в ряде своих известных поздних произведений, но главным образом в не публиковавшейся при его жизни повести «Дьявол» (1889), – всё это написано очень «жёстко и честно».
Особый, пожалуй, интерес, с нашей точки зрения, представляют собой те заключительные страницы книги, на которых говорится о том, как в советскую эпоху «благодаря Н.Н. Гусеву, Н.П. Пузину и другим подвижникам никогда не прерывалась живая связь с Толстым и его временем». Это подтвердилось и тем, что в последние полтора десятилетия директором музея-усадьбы «Ясная Поляна» является праправнук Л.Н. Толстого – Владимир Ильич Толстой, которому (это начал его отец, профессор Московского университета Илья Владимирович Толстой (1930 – 1997) удалось как-то примирить и объединить всех прежде разобщённых Толстых, рассеянных по всему земному шару. Хотя нашлись и находятся люди, считающие Владимира Толстого легковесным и малоподготовленным для столь серьёзной миссии – возглавлять крупнейший в мире музей.
Но как тут не вспомнить о том, что в прежние времена директорами Ясной Поляны бывали и бывшие председатели колхозов, и чаще всего проштрафившиеся партийные работники, пониженные в должности, делавшие из Ясной Поляны по причине главным образом большого притока иностранцев полицейско-осведомительный участок, где буквально, если воспользоваться выражением М.Е. Салтыкова-Щедрина, «вынюхивали крамольный дух» там, где его и не было и даже не могло быть. Автор этой рецензии может засвидетельствовать это.
Всё это было, но в первую очередь следует помнить о том, что в Ясной Поляне было и уникальное, неповторимое явление в лице скончавшегося на 97-м году жизни в феврале минувшего года Николая Павловича Пузина, родственника Толстого и А.А. Фета, который самой своей личностью олицетворял «живую связь времён», правда, иногда немножко позёрствуя при этом. Но это был последний представитель, как тогда в те времена казалось, ушедшей навсегда поместно-дворянской культуры и дворянской породы.

г. КОЛОМНА,
Московская обл.Александр РУДНЕВ