Когда книга отдувается за пиитов

№ 2009 / 24, 23.02.2015

Ко­го толь­ко не при­ни­мал Ма­лый зал Цен­т­раль­но­го до­ма ли­те­ра­то­ров за по­след­ние го­ды. Дей­ст­ви­тель­но, при­об­щить­ся к «боль­шим» ли­те­ра­тур­ным сим­во­лам хо­тят мно­гие. От­то­го и про­во­дят­ся там по­рой за­ско­руз­лые псев­до­ли­те­ра­тур­ные по­си­дел­ки

Кого только не принимал Малый зал Центрального дома литераторов за последние годы. Действительно, приобщиться к «большим» литературным символам хотят многие. Оттого и проводятся там порой заскорузлые псевдолитературные посиделки, где с умными лицами восседают пожилые и представительные бездельники, причисляющие себя к лику культурных элементов. Впрочем, нередко и противоположное. Или всё же редко? К какому типу мероприятий отнести прошедшую на днях в Малом зале ЦДЛ презентацию антологии поэзии «Земляки», я затрудняюсь. Вроде бы под стильной чёрной обложкой (1100 страниц, это вам не пирожки с котятами) собрались и достаточно любопытные произведения, и выглядит оно внушительно, но впечатление от этого сдулось как воздушный шарик, начавший взлетать, которому в темечко зарядила гайка из лукьяненского «дозора», и… Вышло то, что вышло.

А кормить начинали маслом. Вернее, книгой.

Упруго, многозначно приходит к читателю лирика Сергея Бреля. Слова отталкиваются от бумаги (кажется, порой ты действительно видишь это) и резонируют в тебе – «Полустанок. Июньская дрёма. / Шмель-послушник тоски путевой. / Новобрачные дебри черёмух, // запах сосен и воздух живой…». У Бреля вообще слово – чеканно, видимо, сказывается принадлежность к кинематографической культуре – всё должно быть видимо, но не обязательно – ожидаемо. Скажите, разве вы могли предугадать следующего фрагмента: «Я Вас люблю… безбожно и бесправно, // бессовестно, безумно и легко – / в немую ночь распахнутые ставни // и ревности сухое молоко». И притом, что Брель нарушает современные неписаные законы стихосложения, – нельзя так уж банализировать первую строку, нарисованный образ в тривиальных словах превращается в стереометрическую картинку.

Борис Ильин, недавно появившийся, но уже галопом пробежавшийся по многочисленным литературным брендам, таким как «Новый мир», «Юность», «Москва», «Литературная гостиная» и многим другим, присовокупив к этому несколько критических статей и побед на различнейших форумах от витаковского «Осиянного слова» до тверского «конкурса Петрова», интеллектуально-старомоден. Но как выгодно это смотрится на фоне пустых и нелепых молодых волчат, которые узость ума прячут за непонятным набором слов. Ильин проще для восприятия и сложнее для ума. Его стихи сегодня – милая рефлексия на несколько отдалённую от суровой и горькой реальности, но нынешнюю действительность: «Наслаждаюсь, счастливый, горами скалистыми. // Вся поэзия – цепь высочайших гор. // Здесь великими становятся органистами, // Сотрясающими музыкой скалистый собор. // Впечатленья поспешно схватив, я быстро // Перекладываю на музыку душу мою. // Но беспомощно путаюсь в органных регистрах // И – растерянный, молча в горах стою». Согласитесь, есть что-то милое в этой видимо небрежной, но очень музыкальной поэзии.

Владимир КОРКУНОВ