Непокладистый адвокат

№ 2013 / 48, 23.02.2015

Справка: Фёдоров Михаил Иванович, 1953 г.р., адвокат. Имеет три высших образования: математическое, юридическое и литературное, полученное во ВГИКе на сценарном факультете.

Справка: Фёдоров Михаил Иванович, 1953 г.р., адвокат. Имеет три высших образования: математическое, юридическое и литературное, полученное во ВГИКе на сценарном факультете.

Член Союза писателей России. Автор произведений о жизни России в переломные годы.

Живёт в Воронеже. 15 декабря 2013 года Фёдорову исполняется 60 лет.

Юрий Гончаров говорил: «Прожив писательскую жизнь, я бы никому не посоветовал идти по писательской дороге. Лучше заниматься каким-нибудь другим делом, где нет такого давления, запретов, цензуры. Где не уродуют душу, не заставляют о том, что является правдой, молчать, а вместо правды говорить ложь».

Эти слова напрямую относятся к писателю из Воронежа Михаилу Фёдорову, первая книга которого «Ментовка» вышла в 1995 году в Москве. В ней на примере жизни районной милиции рассказывается о жизни страны в 80-е годы. Эта книга вряд ли могла увидеть свет в пору всевластия коммунистов. Потому что та жизнь, полная лицемерия, лжи и беспамятства определялась, как «ментовка».

Михаил Фёдоров, как и многие провинциальные писатели, пришёл в литературу через Москву. Именно здесь в журнале Владимира Фирсова «Россияне» вышли его первые рассказы. А Воронеж его выталкивал, как выталкивали Юрия Гончарова, правда которого была не по душе ни властям, ни определённым коллегам по писательскому цеху, как когда-то они не признавали Троепольского, которого открыл Александр Твардовский публикацией в «Новом мире», как гнобили Алексея Прасолова, доведя до ручки, как вышвырнули друга Прасолова Павла Мелехина, жизнь которого трагически оборвалась в Подмосковье. Поэтому понятно, что писатель и адвокат Михаил Фёдоров не с распростёртыми руками был принят определёнными коллегами по писательству.

Его книгу «Громкие» дела писателей» называли в Воронеже чуть ли не самой популярной книгой года. Написанная на архивных материалах, она сбросила штору таинства с жизни воронежских писателей, показала полные духа и порой – низости истории. Свои же воронежские писатели сдали писателя Леонида Завадовского, расстрелянного в 1938 году, и вместе с тем помогали ссыльному Осипу Мандельштаму; устраивали схватки не на жизнь, а на смерть из-за путёвки в Коктебель; шантажировали, добиваясь издания произведений; душили молодую поросль и не подпускали её к страницам журнала «Подъём»; устраивали драки в писательской организации из-за квартиры, а потом в той же писательской отбывали условное наказание.

Всё это настолько знакомо и характерно не только для воронежской писательской организации. И, естественно, эту правду-матку Фёдорову не простили, ему устроили обструкцию, где особо исходили пеной душители литературы многолетний редактор «Подъёма», на совести которого десятки загубленных талантов, Евсеенко, литературный чиновник, прославившийся тайными делишками, одним из которых было выколачивание себе ордена Новичихин, также тайно лезший в почётные граждане Воронежа Будаков. Вот эти «нарциссы» и хотели отомстить Фёдорову не за то, что он написал правду о Завадовском, Мелехине и др., а за то, что вывел похожие на них образы хапуг и выскочек Евсейки, Ничевохина, Бутакова-Нудякова. Если вспомнить Троепольского, то в писательской среде выставил на показ «Прохоров семнадцатых» (Рассказ Гавриила Троепольского «Прохор семнадцатый, король жестянщиков»). Но получилось обратное: они тем самым выхлестали себя. Книга живёт и пользуется спросом у читателей.

Теперь в Воронеже сложилась пикантная ситуация: одних членов писательского Союза именуют состоящими на учёте, других – не состоящими. Словно состоящие обладают какой-то особой меткой, как состоящие на учёте у психиатра, на учёте у нарколога, на учёте у участкового, и не состоящие на учёте ни у психиатра, ни у нарколога, ни у милиционера. Это в очередной раз разукрасило богатую на истории воронежскую писательскую жизнь.

Значительным событием в жизни писателя явился выход в свет романа о Гаврииле Троепольском «Человек Чернозёма», который рассказал о жизнь священника из глубинки отца Николая, расстрелянного в 1931 году за противление колхозам, и о – его сына писателя Гавриила Троепольского, нёсшего в народ евангельские истины в пору расцвета богоборчества. Я писал об этом романе в статье «Русский Чернозём», Литературная Россия за 8 марта 2013 года.

Михаил Фёдоров востребованный читателями и неугодный определённым группам, которые Прасолов называл «шайками», писатель. К такому его подталкивает другое «тягловое», выражаясь словами поэта Егора Исаева, дело – адвокатская практика. Она даёт ему множество историй, которые просятся на бумагу. Недавно в журнале «Москва» (2013 год, номер 2,3) увидела свет повесть Фёдорова «Православный адвокат». Она рассказывает о стойкости монахини Марии, выстоявшей перед неправедными наветами. Выстояла ни без помощи своего адвоката.

Фёдоров неугоден тем, кого задевает, неугоден тому же Евсеенко за критику этого уволенного из «Подъёма» редактора, известного написанием про Вячеслава Дёгтева очерком «Нераскаявшийся и непрощённый» (Евсеенко Нераскаявшийся и непрощённый, Подъём, номер 4, 2006 год).

Фёдоров призывал Есеенко покаяться за многочисленные свои грехи, не позориться и не канючить в писательском Союзе премию «Прохоровское поле», которой был достоин тогда живший писатель-фронтовик, участник Курской битвы Юрий Гончаров.

Но Евсеенко за год до подведения итогов уже пробивал премию через руководство Союза писателей, оно пошло у него на поводу, вручило охальнику. В статье «Шефы-повара изящной словесности» (Литературная газета, 11–17 февраля 2009 года) Евсеенко с лихвой воздал им, оскорбив благодетелей.

И что ещё более печально, руководство Союза писателей поехало вручать премию охальнику, вместо того чтобы проститься с ушедшим в эти дни из жизни поэтом Егором Исаевым.

Фёдоров не сдаётся. Продолжает писать откровенные, колющие глаза хапугам, нарциссам, взяточникам, аморальным типам произведения, выходят из-под его пера одно за другим.

Он следует завету Юрия Гончарова писать правду.

Александр ТРАПЕЗНИКОВ