Горилка, упыри и голливудский маньяк

№ 2014 / 6, 23.02.2015

Причём здесь Николай Гоголь? Авторы картины взяли себе алиби и сняли «по мотивам». Фильм создан по кальке незатейливых голливудских «Братьев Гримм».

Фильм «Вий» сдобрили контрабандным содержанием

Причём здесь Николай Гоголь? Авторы картины взяли себе алиби и сняли «по мотивам». Фильм создан по кальке незатейливых голливудских «Братьев Гримм». Такой жанр фэнтезийных сказок для взрослых и детей. Многим нравится под хруст попкорна, почему нет. Можно сдобрить вампирами и оборотнями.

В данном случае сказка получилась реалистической. В финале последовало разоблачение всех чудес и кошмаров. Кстати, в этом всё-таки есть определённая услуга Николаю Васильевичу. Его повесть «Вий» – не совсем ужастик, как мы привыкли думать со времён панночки в исполнении Натальи Варлей. Эта повесть о нравах. Предрассудках, которые производят чудовищ, оживающих после чрезмерного потребления горилки.

Всерьёз обсуждать художественные особенности и достоинства картины едва ли стоит. Спецэффекты копировать научились. Поэтому важно послание, которое этот фильм несёт. Как без этого, не может же он быть пустым фантиком? Особый интерес могут представлять выискивание или конструирование скрытых подтекстов. Кому как любо. Разве не любопытно выстроить определённую конспирологическую модель фильма? Скрытое – это ведь не только замаскированная реклама водки определённой марки. Было бы странно, если всё крутилось только вокруг этого.

Конечно, можно пофантазировать и связать концепцию нового «Вия» с актуальными украинскими майданными событиями. Сейчас Украина и Майдан – синонимы и от этого никуда не деться. Разве что время вылечит. Надеемся. Тут и титушки – философ, ритор и богослов. В картине тоже бегают экзальтированные крестьяне с факелами в руках. То, конечно, не олимпийские факелоносцы. Они рыщут в поисках источника своих горестей, в поисках извечного козла отпущения, кого бы можно было ритуально покарать и после зажить счастливо и вольготно, после принесённой жертвы. Не совсем с чистого листа, с каплями крови, но что тут такого?.. Бывает. Благо есть свой «поп Гапон», который заряжает толпу и направляет куда надо, то есть к светлому будущему.

Есть и другой аспект: триада Запад – Украина – Россия.

Учёный-картограф Джонотан Грин приводит к разуму народ украинского хутора. Представитель передовой западной культуры спасает и открывает истину. Вытаскивает хуторян за вихры из трясины невежества, суеверий и предрассудков. В итоге кузнец запускает летающий аппарат, как по рисункам Леонардо. Модернизационный толчок задан. После путь Грина лежит в Россию, где начинается строиться Петербург и активно прорубается окно в Европу. Теперь свет учёности и модернизации следует нести туда. А то там также как и на хуторе – одни духовный скрепы, оболванивающие массы, управляющие ими, держащие в порабощении.

Грин не верит ни в Бога, ни в бесов. Именно он может «излечить» людей от дурмана, исследовать проклятое место. Им движет – дух исследования, знания. Свой родной Гринвич он сделает всемирно известным. Вот и проблема – может ли религиозное мировоззрение сочетаться с цивилизационным прорывом или это категорические антиподы и религия – тормоз на пути развития общества и цивилизации?

Другой аспект послания нового «Вия» можно увидеть в характеристике власти, во взаимоотношениях её с религией, теме о месте и роли веры в обществе. А здесь и до пресловутого оскорбления чувств верующих недалеко.

На самом деле недалеко. Не сложно предположить, что найдутся одиозные ревнители и возбудятся. Создадут вокруг картины информационный перфонманс, который подгорячит интерес, а он скоро будет затухать.

Единственный представитель светской власти – пан Сотник. Он опечален гибелью дочери и пересудами по её поводу. Сотник всё больше сидит в своей светёлке, погрузившись в думы, и попивает горькую. Его казна пуста. Тысячу золотых он посулил Хоме Бруту для выполнения последней воли дочери, но и те разворовали. Сотник практически отошёл от общественно-полезных дел. Авторитет его катастрофически падает и на этом фоне набирает влияние священник Паисий. Из неприметного сельского попа он вырастает в харизматика, легко манипулирующего массами.

Вот здесь и появляется призрак, нет не Вия, а актуальной российской дискуссии на предмет сращения Церкви с властью. Человек может совершенно ничего не знать о состоянии дел в Православной Церкви, но относительно этого сращения, он обязательно укорит, ещё и скажет, что взамен коммунистической идеологии, которая в своё время подменила Православие. Это вирусная мысль и, естественно, этот вирус не мог не отразиться на картине.

«Вий» живописует всю пагубность ситуации, когда вера, Церковь начинает претендовать на влияние в светском государстве – так, наверное, можно было бы написать в краткой рецензии на фильм. Тему эту не обойти, её сделали главной.

Если честно, то не припомню такого уровня, мягко говоря, критичности в раскрытии религиозной темы. Даже в советские годы едва ли что-то подобное было.

Отец Паисий – натуральный голливудский маньяк. Он средоточие всех смертных грехов, при этом сам одухотворённо и с визуальными эффектами разглагольствует о духовных скрепах, о враге, в поисках которого он пребывает непрестанно. «Народ хочет чуда, я его и даю», – рассуждает Паисий. В экстазе разросшегося самомнения он даже восклицает: «Жизнь в руках не Бога, а моих»

Его скрепа – кровь, которой он хочет повязать всех практически по рецептам «Бесов» Достоевского. В жертву он решил принести Настусю.

Паисий вначале пресмыкается перед Сотником, но почувствовав свою силу, проводит антигосударственный мятеж. Сотник получает камнем по затылку. Все желания святого отца концентрируются на жажде власти и денег. Он – страшнее любых чудовищ, зомбирует массы, погружает их для лучшего управления в пучины тьмы, невежества и чуть тоже не доводит до греха.

Главный враг Паисия – заморский картограф, несущий свет учёности, представитель нового креативного класса, ведь священник как раз утверждает, что все беды от учёности. Грина Паисий с первого взгляда аттестует в качестве посланника Сатаны.

Священник выведен в картине в качестве средоточия зла. С него зло пошло на хуторе, с крови панночки, которую он пролил. Возможно, создатель картины хотели вывести через это мораль: до чего может довести безраздельная власть Церкви и её служителей. Покопай любого священника и найдёшь в нём потенциального маньяка. Как-то так. А потому общество должно быть чрезвычайно осторожным к усилению Православия. Не зря нас этим непрестанно писатель Виктор Ерофеев пугает…

При желании можно отыскать здесь аллюзии, отсылающие к скандалу с Пусси Райт. Тоже по мотивам. Здесь две прекрасные девушки стали жертвой священника. Одну он замучил, другую не смог, хотя и заключил в узилище. Всё потому, что Паисий в итоге сам собой подменил закон и власть.

В финале маньяка-священника отправляет в небытие обрушившееся деревянное распятие. Тоже нравоучительно, особенно, после его человекобожеских слов: «Жизнь в руках не Бога, а моих». Кстати, тлетворное влияние Запада оставила печать и на биографии Паисия: в финале он признаётся, что миссионерствовал в западных землях и освоил рецепты влияния на неокрепшие умы и познал методику устроения новой религии.

Мотивированность всей этой религиозной темы, которая выпячена в картине, весьма сомнительна. Очередная голливудская калька, где образ плохого священника, а также церковной общины превратившейся в агрессивную секту дикого культа разработан. Вопрос в контрабандном послании наряду со скрытой рекламой водки – эта та шкура и рога, которые периодически появляются в картине.

При чём здесь Гоголь? Хотя и говорят, что с выходом картины, спрос на повесть Николая Васильевича вырос. Появились даже издания со стилизованными под фильм обложками. Но с другой стороны, классика у нас сейчас самая незащищённая. Под её брендом, используя громкие имена и привычные названия, можно любое содержание контрабандой втиснуть.

Но ведь так может случиться, что через некоторое время основной ассоциацией на имя Николай Гоголь будет: это тот, который про маньяков-священников писал.

Вопрос не в оскорблении чувств верующих. Это треш, это для оголтелых. Проблема в подмене, мировоззренческой манипуляции, которая ряжена в безобидную сказочку со счастливым финалом.

Андрей РУДАЛЁВ,
г. СЕВЕРОДВИНСК