ПОЧЕМУ РУССКИЕ УЕЗЖАЮТ ИЗ ДАГЕСТАНА

№ 2001 / 22, 28.05.2015

 

Помните печально знаменитое “Нет человека — нет проблем”, то есть применительно к нашему случаю: уехал человек — и привет, пусть сам себе помогает. Нечто подобное происходит и в Дагестане, где мигранты, нынешние и будущие, чувствуют себя людьми второго сорта. По данным общественных организаций, число беженцев и вынужденных переселенцев в республике — около двадцати тысяч человек. По официальным же данным, на 1 января 2001 года их 9276 человек. Это значит, что более 10 тысяч человек (то есть разница между первой и второй цифрой) не живут, а выживают. Судьба “незабытых”, то есть имеющих статус вынужденного переселенца и беженца, так же незавидна. Грубо нарушаются их гражданские, имущественные права, оскорбляется человеческое достоинство. Каждое второе обращение в общественную юридическую приёмную, действующую при Региональной благотворительной общественной организации помощи беженцам и вынужденным переселенцам “Набат”, связано именно с миграционной службой республики или её подразделениями на местах. Отсутствие гласности в работе, факты волокиты при решении вопросов мигрантов, унижение вынужденных переселенцев — таков фон, на котором зачастую разворачиваются действия, полные холодного расчёта и равнодушия одних и неслыханных страданий, слёз, отчаянных и униженных просьб других. Думаю, не трудно догадаться, кто первые, кто последние.

Проблем, касающихся вынужденных переселенцев, в обществе накопилось великое множество. Государственным структурам зачастую их решение не под силу. Причины разные. И объективные (плохое финансирование, например), и субъективные, о которых вскользь сказано выше.

На помощь беженцам и вынужденным переселенцам (а значит, и государству) приходят общественные благотворительные организации, которые зачастую становятся последней надеждой для “унесённых ветром” соотечественников, заслоном на пути чиновничьего произвола.

3 — 4 апреля в Махачкале пройдёт конференция на тему “Пути решения проблем беженцев и вынужденных переселенцев в Дагестане”. Её целью является консолидация усилий общественных организаций, органов власти, СМИ в решении жгучих проблем мигрантов. Ожидается участие в её работе руководителей “Форума переселенческих организаций России”, объединяющего 252 общественные организации, представителей ряда международных, а также правозащитных организаций.

Записки, которые ниже предлагаются вниманию, лишь на первый взгляд кажутся не имеющими прямого отношения к теме предстоящей конференции. Это не так. Тем, кто не от хорошей жизни уже был вынужден покинуть Дагестан, впрочем, как и потенциальным мигрантам, кому статус беженца или вынужденного переселенца вовсе “не светит”, никакая защита их интересов не гарантирована.

…Когда-то я жил в доме на пересечении махачкалинских улиц Мира и 26 Бакинских комиссаров. Была у нас такая традиция — по вечерам соседи выходили в ухоженный дворик, накрывали стол, пили чай, играли в шахматы, домино, рассказывали смешные истории, делились свежими новостями. Душой нашей дружной компании была тётя Нина — умный, добрый человек, прекрасная хозяйка, мать двоих детей. Прошло 6 — 7 лет. Тётя Нина уехала с мужем и детьми в Краснодарский край. Следом — ещё несколько русских семей.

С тех пор многое изменилось, даже названия улиц: Мира стала Аскерханова, 26 Бакинских комиссаров — Ярагского. Квартиры на первых этажах превратились в магазины, аптеки и т.д., выветрился дух прежних братских взаимоотношений — ему на смену пришли предприимчивость, расчёт. Редко встретишь и старых знакомых из того двора — “одних уж нет, а те далече…”

Между тем во многих регионах России мигрантов не особо ждут. Слово “понаехали” режет слух. Но я не про это. Я про Дагестан, про дагестанское лицемерие. Другого точного слова, характеризующего состояние нашего больного общества, привыкшего жить во лжи, не подберёшь. Из Дагестана уезжают русские. С обидой, болью, тоской, неуверенностью в завтрашнем дне. Уезжают от безысходности, от страха за жизнь свою и близких, уезжают, не веря в хрупкий мир в республике, в то, что будет дан отпор религиозным экстремистам или просто авантюристам, жаждущим власти. И голос муэдзина, призывающий правоверных к молитве, вряд ли звучит в сердцах сидящих на чемоданах людей как призыв опомниться и успокоиться…

В прошлом году из Дагестана уехало 1291 человек. Отрицательное сальдо — 3026 человек.

По переписи населения 1989 года удельный вес русских составлял 9,21%, на первое января 2001 года — 5,6%. Два года назад, то есть в 1999 году, 5262 русских уехали из республики. Отрицательное сальдо — 3832 человека.

В последние 5 — 6 лет в республике число руководителей разных уровней русской национальности сократилось в 1,5 раза. Это приводит к тому, что новые руководители нерусской национальности зачастую расставляют на различных должностях в том или ином министерстве или вузе своих земляков, а порой и родственников.

Понимая, что продолжающийся отток русских бьёт по престижу республики в глазах федеральных властей (при том, что на 85 — 90% бюджет республики дотационный), время от времени праительство принимает меры и решения, направленные на исправление ситуации. Создана и работает правительственная комиссия РД по проблемам русскоязычного населения. В какой-то мере удалось переломить негативную ситуацию, но полностью остановить отток русских из республики не удаётся. На них пока не действуют обещания решить кадровые вопросы, гарантировать места в вузах детям из русских семей и так далее. Зато каждое сообщение из сводок МВД действует на потенциальных мигрантов как катализатор. И им есть о чём задуматься.

На оперативном учёте в органах внутренних дел находятся 2538 активных приверженцев религиозно-экстремистского течения “ваххабизм”. У населения за прошлый год изъято 542 единицы огнестрельного оружия, в числе которых — пистолеты, пулемёты, автоматы, зенитно-ракетные комплексы, взрывчатые вещества. Число зарегистрированных преступлений только в Махачкале выросло по сравнению с 1999 годом на 18,7%, больше зарегистрировано за тот же период преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков.

В отношении русских в прошлом году, по данным МВД республики, совершено 633 преступления, а в 1999 году — 722. Далёк от мысли, что сами русские сплошь и рядом ангелы во плоти. За аналогичный период ими совершено, соответственно, 873 и 858 преступлений. Половина из них — в Махачкле. Таков криминальный фон, влияющий на отток русских, на настроения потенциальных мигрантов.

Есть факты, когда в адрес русских поступают прямые угрозы, направленные на вытеснение их из республики. Во многих общеобразовательных школах дети из русских семей чувствуют себя абсолютно не защищёнными от нападок и давления товарищей по учёбе. Но латентная, то есть скрытая от учёта, преступность (многие русские вообще из страха не заявляют в милицию о таких фактах) гораздо опаснее. Так какой здравомыслящий человек в этих условиях не будет предпринимать упреждающие действия? И предпринимают, в панике убегая из республики.

Другой пример. Каждая переименованная в Махачкале и других городах улица — тоже урок русским дагестанцам, свидетельство лицемерия властей. Я насчитал только в столице республики более 30 бывших русских названий улиц, в том числе и те, которые в своё время были названы именами русских просветителей, мыслителей, революционеров, писателей, поэтов. Чем, спрашиватеся, провинились перед дагестанцами Чернышевский или Гоголь, многие другие классики и исторические личности? А ведь сколько недовольства (и справедливого недовольства!) проявили мы, дагестанцы, когда в своё время город Гаджиево в Мурманской области переименовали в город Скалистый! Где же наша последовательность, где присущее горцам стремление к справедливости? Разве теперь мы вправе издеваться над исторической памятью общества?

Как это понимать, когда мы к месту и не к месту заявляем о нашем духовном и политическом единстве, родстве с Россией и тут же исподтишка, воровато плюём в это же родство и единство? Почему молчат крупные поэты, к кому известность пришла во многом благодаря русскому языку? Горько сознавать, но факт — некоторые переименования происходят с благословления членов почтенного Совета старейшин республики. Может, они рассчитывают, что “в том строю есть промежуток малый” и, если не улица, то хоть переулок достанется и им? Всё может быть.

Не хочу много писать об экономических причинах оттока русских из Дагестана. Основу дагестанской экономики, особенно машиностроения, заложили специалисты из России. В основном, промышленные предприятия были ориентированы на выпуск продукции для нужд обороны (до 80%), на них работали тысячи русских людей. В 90-е годы большая их часть осталась без работы из-за сокращения военных заказов. Напомню также, что Россия всегда спешила на помощь республике после стихийных бедствий. Делается это и сегодня. Но Дагестан, несмотря на предпринимаемые усилия, продолжает оставаться одним из самых неблагополучных в экономическом отношении регионов страны.

Надежды, что очень скоро республика возродится, мало. Скорее поднимутся дворцы очередных “новых дагестанцев”, чем заработают на полную мощь заводы и фабрики.

Грустно. И обидно. Обидно оттого, что власть вроде бы хочет, но не может делать, как хочет. Общество, пожалуй, и не хочет, и не может. Оно устало от несбывшихся надежд, от собственной беспомощности, неорганизованности, рыхлости. Равнодушие разъедает его.

Для русских, уезжающих из республики, может послужить слабым утешением то, что не только они вынуждены покидать республику. Братьев по несчастью много и среди других дагестанцев. Так, в прошлом году из Дагестана уехали 7369 человек разных национальностей. Правда, примерно столько же и вернулось в республику…

Но это тема для другого разговора.

Алюсет АЗИЗХАНОВ, 
председатель Региональной благотворительной общественной организации

помощи беженцам и вынужденным переселенцам “Набат”