A LUMINE MOTUS (ВЗГЛЯД СБОКУ)

№ 2023 / 15, 21.04.2023, автор: Александр СВЕШНИКОВ

 Архитектор изображает в своих эскизах проект дома, в котором будут находиться люди. И, так или иначе, жильцы этого дома станут существовать по законам, придуманным этим архитектором. Расположение комнат, размер окон, через которые они будут видеть мир, цвет стен и длина коридоров… Сам того не желая, архитектор предписывает своё понимание мира, свою фантазию, свои комплексы и философские взгляды будущим жильцам.

Потом многое может поменяться – в устройстве района, в котором расположен этот дом, в городе, в стране. Так в нашей недавней истории было уже не раз. Дворцы Культуры превращались в казармы, дома терпения – в общежития и школы, храмы – в спортивные залы и общественные бани. Подменялись понятия, заново переписывались нормы человеческого поведения, чёрное превращалось в белое и наоборот. Причём, как показало время, делается это легко, и люди, в большинстве своём задавленные и бесправные, редко могли как-то повлиять на эти изменения, да и не проявляли особого рвения к этому. Главная их задача мало отличалась на протяжении последних столетий – выжить, не попасть в тюрьму, не заболеть какой-нибудь неизлечимой болезнью, не потерять единственную работу…

Но отбросим в сторону мироустройство в отдельно взятой стране, или даже целой планете. Эти короткие заметки о новом фильме Светланы Быченко я начал с рассуждений об ответственности условного «архитектора» перед будущими «жильцами» потому, что «архитектором» может быть любой творец, любой строитель «здания», которым будут пользоваться люди – зрители, слушатели, читатели и так далее. И как бы ни пытались внешние силы, скромно назовём их так, изменить их жизнь, Храм останется Храмом, Дворец культуры – Дворцом культуры, а дом терпения – домом терпения. Есть авторы – создатели, а есть, образно говоря, «жрецы». И о них сейчас не хочется говорить, поскольку они примитивны и крайне не образованы, и не заслуживают нашего внимания.

То, что сделала Светлана Быченко в своём фильме с красивым латинским названием «A Lumine Motus» – это её очередное архитектурное сооружение, в котором придётся жить людям. И разговор не о том, сколько людей поселится в этом доме, важнее то, какую жизнь предписывает режиссёр-архитектор своим зрителям.

А в данном случае – это здание, сотканное из детства, из снов, из прекрасных и наивных мечтаний маленькой сибирской девочки, уже большую часть своей жизни прожившей не в лесу у реки, а в московской бетонной клетке, но не потерявшей при этом умения видеть и слышать природу.

«A lumine motus» – это, конечно, сказка. Это мир, который существует в реальности, но которого мы не видим, поскольку наша «оптика» разучилась его воспринимать уже очень давно, с тех незапамятных времён, когда человек из пещер и земляных укрытий переселился в каменные, а затем и бетонные клетки. Фильм возвращает нас в далёкое прошлое, которое так же непривычно и фантастично, как и туманное будущее. Растения и цветы, о существовании большинства из которых мы даже не подозревали или усердно забыли, движутся за солнечными лучами, проявляют свой характер, мёрзнут, страдают, радуются, злятся. Конечно, эти черты поведения предписывает им режиссёр, это её Храм, её видение мира, её детские сны. Но кино, в силу своих специфических свойств, погружает зрителя в эту сказку настолько убеждённо и искренне, что начинаешь верить, зрение как будто восстанавливается после тяжёлой болезни, и смешанное чувство надежды и восторга поселяется в наши сердца, находя в них потайное вакантное местечко, о котором мы и не догадывались.

Мне сложно говорить об этом фильме не только потому, что непростое архитектурное сооружение под названием «A Lumine motus» возведено девочкой из-под Красноярска, а я, как ни крути – мальчик из Москвы. Так случилось, что волею судьбы мне пришлось какое-то время находиться рядом с автором и даже принимать участие в строительстве этого Храма. А, как известно, хочешь не разочароваться кино – никогда в нём не работай, желаешь не потерять друга – не вступай с ним в деловые и, не дай Бог, в финансовые отношения. Я всё это прекрасно понимал, но всё же рискнул. И, странное дело, несмотря на сложности, и физические, и моральные, мы со Светланой сумели сохранить наши отношения даже после трёх месяцев совместной работы. Почему так произошло? Просто мы оба старались…

Поэтому то, что происходит на экране этого очень необычного и в то же время как бы понятного фильма – я воспринимаю с разных сторон. Но несомненно одно – возведённый Светланой Храм красив, гармоничен с окружающей его природой, необходим «жильцам», как истово верующим, так и атеистам, и какая бы скользкая глина ни хлюпала под ногами съёмочной группы, какие бы страсти – обиды, непонимания, разочарования – ни сопутствовали его возведению, мне очень приятно, что я был свидетелем его строительства.

Надо сказать, что наблюдение процесса изнутри, а точнее «сбоку», всегда сопряжено с какими-то интересными в профессиональном плане открытиями. Твои собственные привычки и то, как работает твой товарищ – сравниваешь, анализируешь, пытаешься понять и принять (что, мягко говоря, непросто). Конечно, все мы очень разные, и непроизвольно несём с собой на съёмочную площадку полный набор черт собственного характера – «болячек», предвзятостей, разочарований и ошибок. Наблюдая за Светой, я не переставал удивляться её уверенности в том, что кино, которое она делает – необходимо и важно. Я, к сожалению, уже давно потерял подобную уверенность. И мне было чрезвычайно интересно увидеть, как одержимость движет моим товарищем, не даёт отступать даже в крайне сложных ситуациях, при которых у меня, например, давно опустились бы руки.  А путь, который придумала для себя Светлана, был не только тернист и труден, он был дорогой первопроходца, со всеми вытекающими из этого проблемами. И были моменты, когда она теряла тропу, её уводили в дебри и болота (иногда в буквальном смысле) миражи фантазий и несуществующих целей. Но она находила в себе силы вновь выйти на свою колдобистую дорожку и продолжать самоотверженно двигаться вперёд.

Я не знаю, чего я ожидал от фильма в итоге. Задачи были тысячи раз обговорены, способы реализации придуманы, основные «герои» изучены не только в кинематографическом, но и в научном аспекте. Была уверенность в том, что Храм будет возведён несмотря ни на что (эта уверенность исходила от Светланы), но насколько это сооружение станет пригодным для людей – я не понимал. И готовый фильм развеял именно эти мои сомнения. В Доме Светланы Быченко можно существовать! И это главное и очень радостное для меня открытие, ознаменовавшее окончание работы над «A lumine motus».

Скоро фильм начнёт свою экранную жизнь. Это всегда волнительно. Но в данном конкретном случае во мне есть подкреплённая жизненным опытом вера, близкая той, которая не покидала режиссёра во время работы над фильмом. Это вера в то, что красивая детская сказка маленькой девочки из-под Красноярска откликнется в сердцах и душах таких же маленьких девочек и мальчиков из Приморья, Карелии, Ленинградской области или Забайкалья. Тут у режиссёра Светланы Быченко был беспроигрышный расчёт. Все мы когда-то были детьми, и все, хотя бы раз в жизни, наблюдали, как раскрывается навстречу доброму мирному солнышку весенний первоцвет…