Аристотель

Рубрика в газете: Проза, № 2025 / 51, 26.12.2025, автор: Дмитрий МАСЛОВ

Решение отправиться добровольцем на войну каждый, очевидно, принимает по-своему. Но практически все добровольцы, с кем меня сводила судьба, были людьми твёрдых убеждений в правильности нашего дела. Все мы до поры смотрели телевизор, слушали новости, закипая изнутри гневом по поводу происходящего на Донбассе беспредела. К весне 2023 года многие из нас достигли «точки кипения», будучи готовыми сами отправиться на войну. Достаточно было какого-то последнего толчка, триггера для вступления в ряды бойцов. Чтобы внести свой посильный вклад в правое дело борьбы с возрождавшейся коричневой чумой на Украине. А заодно и разобраться получше, что же там происходит на самом деле, без ажиотажа и пропаганды.

Для меня таким триггером стал Аристотель. Правда, тогда ещё его звали по-другому, Юрий Иванович. Он был ветераном спецназа одного легендарного подразделения ещё из советских времён. В рамках поддержания патриотического духа неравнодушных он организовывал встречи с интересными людьми. Которым было что рассказать о прошлых подвигах, победах и провалах. В основном, это касалось работы спецслужб, политиков и т.п. Кроме этого, Юрий Иванович был писателем. Его книги были посвящены истории его жизни и спецподразделения, в котором он служил.

Поэтому, когда на своём телеграм-канале он опубликовал призыв послужить Родине, я был уже готов и без колебаний принял этот призыв. Если уж воевать, думал я, то лучше уж рядом с опытным товарищем. Тем более, что Юрий Иванович, ставший к тому времени Аристотелем, предложил мне должность своего помощника. Это была большая честь для меня. Так мы оказались на фронте в составе добровольческой бригады «Кабаны».

Важно сказать, что Аристотелю к тому времени было уже 67 лет. Его непростая жизнь за последние 10 лет отняла много здоровья. Было бы нечестно с моей стороны хвалить его отличную физическую форму. Но при всех своих болячках Аристотель старался не стать обузой для однополчан и старался изо всех сил быть наравне со всеми. Ходил километры по грязи дежурить в окопах, спал в блиндажах. Я это не одобрял, о чём ему говорил. Но Аристотель не мог по-другому. Ему нужно было быть с ребятами на самом передке. Пусть даже ценой остатков своего здоровья.

Вообще-то, лучший возраст для воина – примерно от 25 до 35-40 лет. Ещё организм полон сил, но при этом уже есть достаточно опыта и житейской мудрости. Более молодые бойцы часто подвержены адреналиновому ажиотажу, отчаянны, но не всегда осторожны. Многие склонны к настоящему героизму. Даже иногда неоправданному.

Возраст вместе с опытом, к сожалению, забирает здоровье. У всех по-разному, но природу не обманешь. Поэтому возрастному бойцу передвижения вместе с молодыми подчас обходятся гораздо тяжелее. Сердце работает хуже, усталость наступает быстрее, от нагрузки начинают болеть артрозные суставы. Но самое обидное – это падающая восстанавливаемость организма, которая требует больше отдыха, мешает заживлению ран и травм. Есть ещё один большой головняк, нарастающий вместе с возрастом бойца, – это семейные проблемы. От них никуда не деться, даже уйдя на фронт. Они стопудовым якорем тащат на дно, мешают сосредоточиться на боевой задаче. Но об этом лучше будет написать отдельно.

Мы с Аристотелем поселились в руинах пятиэтажного дома в городе Т. К нашему появлению там обстрелы уже значительно уменьшились, поэтому мы рискнули обосноваться на первом этаже. В нашем случае, кроме заложенного оконного проёма был заложен ещё и балкон снаружи. Понятно, что от прямого попадания это бы не помогло, но мы его как-то не ждали. А в подвале жить было бы уж очень грустно. До наступления зимы количество мышей зашкаливало все мыслимые пределы. В закрытой, вроде бы, комнате они умудрялись заползать даже в спальные мешки. Про продукты, хоть и подвешенные под потолком, и говорить нечего. Съедали всё. Даже кнопки на радиостанциях сгрызали.

Мы с Аристотелем дежурили на КП по очереди. Работа была несложная, но требовала внимания. После того, как нас усилили третьим бойцом, появились эпизоды одновременного пребывания в нашем ПВД. Часто вечером, приходя поспать, я заставал Аристотеля над рукописью. Он что-то писал, обдумывал, потом снова писал. Я засыпал, а он всё продолжал писать. Иногда мы с ним обсуждали происходящее вокруг нас. Тем было предостаточно. Мне интересно было сравнить свою оценку событий с точкой зрения Аристотеля. Под такие беседы я обычно и засыпал. Помню, однажды спросил напарника, о чём будет его книга.

– Понимаешь, – начал Аристотель, – описать нашу фронтовую жизнь несложно, но читателю нужна интрига, сюжет. Думаю провести аналогию с беседами древних философов. Только не знаю вот, чем всё закончить?

– Тут всё просто, – решил поумничать я. – Прилетела ракета и все погибли… Очень драматично, а главное – жизненно!

 

Я вспоминал об этой беседе спустя полтора года, когда американская ракета прилетела точно по месту нашего дежурства. Враги даже опубликовали видео-подтверждение этого прилёта, снятое беспилотником. Почти все наши сменщики погибли. Их потом доставали ещё две недели. Вот такая концовка сама собой случилась у ненаписанного романа моего друга.

 

Аристотель явно в более ранние годы был неплохим водителем. Нам с ним повезло получить ещё летом УАЗ-фермер по гуманитарной линии от моих друзей. Машину отремонтировали, довели до ума и ездили на ней активно. Но каждый, кто знаком со знаменитой «Буханкой» (а наш «фермер» можно считать разновидностью Буханки), знает, что управление этой машиной требует особых навыков. Это вам совсем не на Ниссане по Москве рассекать. И даже не на Жигулях.

 

 

Нет смысла перечислять все прелести этого легендарного суперкара. В его честь ещё напишут сонеты, романы, снимут героический эпос и т.п. Несмотря на мой почти 40-летний водительский стаж, пассажиры в моём Фермере постоянно норовили дать мне уроки правильного вождения. А поскольку пассажирами моими, как правило, были люди возрастные, старше меня и с большим жизненным опытом, то советы на мою голову сыпались, как из рога изобилия. После 20-минутной езды рядом с таким экспертом у меня начинали трястись руки, и я реально забывал, как управлять машиной. Нет, советы давались правильные, тут советчики были на высоте. Вот только с выполнением их команд случались затыки. Ну не включается 3-я передача на Буханке с первого раза! Западание педали газа с немыслимым визгом двигателя – это тоже никак не зависело от моих ног…

Дорога из тылового города М. до передового города Т. занимала обычно два часа. Я часто представлял себе, как хорошо будет проехать после войны этот путь за каких-нибудь полчаса, а то и меньше. Но тогда это была усеянная воронками фронтовая дорога, покрытая щедрым слоем грязи. Фактически, движение в обе стороны проходило по одной полосе из-за объезда препятствий. Причём ездили всегда по серости или ночью. С заклеенными фарами. Видимость – пять метров. Самое страшное было столкнуться в лоб с танком или самоходкой, которые тоже ездили без фар, причём довольно быстро. Даже удивительно, как быстро способна вспотеть ваша спина, когда в последний момент на какие-то сантиметры уворачиваешься от летящего навстречу из кромешной темноты танка!

Кстати, это потом становится отдельной темой для обсуждения с напарником – остановится ли танк, переехав нас? Или поедет дальше, чтобы не стать мишенью для врага? Кто узнает про такое ДТП и приедет нас вытаскивать? Короче, вопросов много.

Так сложилось, что несколько раз нам с Аристотелем пришлось проехать по этой дороге. Водителем нашей Буханки-фермера был я. Каждый раз за 2 часа я успевал выслушать миллион советов по вождению и приезжал абсолютно раздавленным, с пониманием своей водительской бездарности. Это было испытание! Даже покруче страха встретиться с дроном или танком по пути!..

Однажды, нам выпало задание съездить в город М. за гуманитаркой. Чтобы не ехать порожняком, мы взяли с собой двоих ребят из разведроты и одного медика, которых тоже послали в город с какими-то секретными задачами, а может быть – просто на ротацию.

– Можно, я сегодня сяду за руль? – задал мне Аристотель риторический вопрос. Как будто я мог ему отказать?! Он же Профи! Гуру! Айртон Сенна!.. Судя по всем предыдущим мастер-классам!

– Конечно, товарищ Аристотель! Об этом я даже и мечтать не мог! – покладисто ответил я, едва скрывая сарказм.

Далее должно следовать описание нашей незабываемой поездки… Но я не могу выбрать, с чего начать… Наверно, с того, что вместо двух часов мы ехали три. Машина наша, как специально, находила самые коварные ухабы. Бойцы внутри не смели снять каски, ибо биться головой о крышу без каски больно. Мы глохли раз пятьдесят. Полностью останавливались, причём на дроноопасных участках. Каждый раз вжимая голову в плечи, ожидая прилёта вражеской птицы. Машина рычала, прыгала, качалась, останавливалась. Я не сказал ни слова! Я молчал! Бойцы летали по салону, бились касками об крышу, царапали руки об автоматы. Я молчал… Я предвкушал, что если нам суждено доехать живыми, то больше никогда не услышу от Аристотеля советов «под руку».

В какой-то момент, когда машина, резко развернувшись при торможении, чуть не опрокинулась в очередную воронку, разведчик Дикий не выдержал:

– Дайте, я уже сяду за руль!! Это же какое-то…

Я честно не помню, какими эпитетами он наградил наш экипаж, нашу машину, нашу поездку и, возможно, наших родителей. Но помню, что руль ему не отдали…

Всю дорогу я украдкой посматривал на Аристотеля, пытаясь уловить признаки неуверенности, но видел за рулём человека, не привыкшего сдаваться. Он просто проходил очередное испытание в жизни и готов был идти до конца.

После города Р. дорога стала чуть лучше, а главное – шире. Дроны туда уже не долетали, а танки ехали по другой полосе… Машина пошла ровнее, и переполнявшие всех пассажиров эмоции быстро сошли на нет. Как и должно быть, наверно, на войне. Нельзя долго на что-то сердиться, иначе теряешь контроль, а там и до ошибок рукой подать. Перемещение бойцов из точки А в точку Б состоялось, пусть и слегка помятыми, но живыми, а это было главное. Ещё одна страница наших военных приключений с Аристотелем была пролистана. На ней до конца поездки я не проронил ни слова…

 

– Как всё-таки хорошо, что ты дал мне проехать тогда! – до сих пор иногда вздыхает Аристотель, глядя на Москву через окно моего Ниссана. – Это был для меня полезный опыт!..

– Да, это была незабываемая поездка! – искренне отвечаю я каждый раз. – Я рад, что всё закончилось хорошо!

И, видя недоверие к моей искренности, добавляю:

– Ведь именно благодаря Вам, я узнал, что такое двойной выжим сцепления и перегазовка. – …А что? Истинная правда..