«Человек мира» – универсальная личность в творчестве Лилии Паронян
№ 2024 / 15, 19.04.2024, автор: Людмила ПАШКОВА
Лилия Паронян – оригинальная, самобытная современная поэтесса. Её лирика запоминается интимностью и философской глубиной, простотой и сложностью, оригинальным стилем и неожиданными признаниями. Поэзию Паронян отличает терапевтическая направленность: несмотря на эмоциональный тон и темпераментный язык, стихи производят успокаивающий эффект на современного читателя. В них много личных переживаний, волнующих воспоминаний, трепетных признаний любимым людям и, наконец, тонкой, обострённой рефлексии над своим внутренним «я». Лирическая героиня наверняка близка многим любителям хорошей серьёзной поэзии. Она живёт такой насыщенной, интенсивной внутренней жизнью, что каждый читатель обязательно найдёт в ней что-то своё.
Стихотворный сборник «Человек мира» — это последовательное раскрытие поэтессой своего душевного мира. Красной нитью через него проходит тема самоидентификации героини. Она не всегда удачно, однако с завидной настойчивостью и последовательностью утверждает (в первую очередь — самой себе) значимость своего «я» («Как-то я решила быть посредником…», «Когда-то я была ребёнком…», «Я…»). Её душа осознаёт право быть собой («Вина»), её главное желание — быть свободной, независимой, смелой («Каким ты пробуждаешься каждое утро?..»).
Автор упорно ищет внутренний стержень, пытаясь сформировать в себе новую личность («Границы», «Путешествие длиною в жизнь»). Она не ограничивается внутренним самоутверждением, но стремится показать своё «я» перед всем миром и призывает к тому же читателей («Смело заявляйте о своих желаниях…»). Героиня всеми фибрами души стремится к счастью и пытается вывести его формулу. В конце концов она находит его в своём «я», которое и считает главным залогом успеха в жизни («Грусть…», «Я когда-то поставила себе цель миру доказать…», «Успех»). Главный способ самопознания героини — через литературное творчество («Немного иллюзий на время и фантазий…»). С помощью стихов она пытается не только заявить о себе миру («Я и мой путь!»), но и создать новую реальность – как для себя, так и для всего человечества («Стихи»). Так она рассчитывает сохранить свою индивидуальность в сумасшедшем круговороте современного общества, полного ненужной информации («Информация»). В противовес автоматизированному миру поэтесса придумала романтичный образ внутреннего микрокосма – в виде волшебной пещеры, которая находится в глубине её души и стала ей и домом, и семьей («Дом»).
Продолжая тему самоидентификации, героиня подбирает себе разные, часто противоречивые образы. Она предстаёт перед читателями то правительницей на троне («Трансформация»), то хрупкой, ранимой, нуждающейся в защите женщиной («Я зачастую обесцениваю саму себя…», «Было…»). Она видит себя и мамой («Я мама»), и суровой судьёй самой себе за то, что пренебрегла собой («Каково проснуться в один прекрасный день…»), и женщиной-загадкой («Я была такая, а теперь другая!..»). Лирическая героиня примеряет на себя характеристики животных – как хищных (уссурийского тигра, тигрицы – «Вот она – я в своей тени…», белого тигра, готового бороться за свою самобытность, – «Белый тигр»), так и безобидных (кошки – «Психология стиля», лани, которая не в силах порвать с болезненным прошлым, – «Ответственность»).
Но, несмотря на чувство самодостаточности, автор остаётся одинокой и называет одиночество своим единственным другом («Нервиоса!»). Вместе с тем она установила невидимую связь своей души с детьми, в которых находит утешение («В бесконечной бездне любви к моим детям…»). Однако, невзирая на клубок внутренних психологических противоречий, лирическая героиня принимает себя такой, какая она есть, – без оглядки на общественные стереотипы («Общественная красавица»). Лилия Паронян позиционирует себя как универсальную женщину мира. Она находит в себе русские, грузинские, армянские и даже испанские корни, которые подпитывают её космополитизм («Человек мира»).
Интимное, камерное мироощущение не мешает поэтессе сознавать себя частью Вселенной и жизни всего человечества («Земля», «Женщина», «Кто я?»). Более того, она ощущает себя причастной к вселенской скорби и боли («Спасение утопающих — дело рук самих утопающих»). Пытается наладить адекватный, конструктивный контакт с окружающими людьми («Вопросы»), несмотря на то, что пережила скорби и сталкивалась с предательством («Доверие…»). И пытается примириться с этим миром, который не только детдом, но и приют для человеческого сердца («Доверие…»).
Но вместе с тем лирическая героиня остаётся замкнутой в себе, ведя постоянный внутренний диалог с душой, призывая её начать новую жизнь («Проснись!»). Она находится в постоянном поиске, однако вполне уверена в себе и в правильности выбранного пути («Если… If… Si…»); рассчитывает избавиться от внутренних страхов, которые сковывают её личность («Выговор»); страстно жаждет психологической уверенности и самостоятельности («Каково это – жить свободно…»).
К интимной лирике примыкают стихотворения-воспоминания и посвящения родным, близким и любимым людям. Лилия Паронян посвятила проникновенное послание папе («Папа и моё прошлое»), в котором трогательно простилась с ним, попросила прощения и поблагодарила за то, что он в своё время верил в неё. Отныне ей придётся учиться жить одной, руководствуясь лишь воспоминаниями об отце. Этот горестный опыт научил автора беречь родных и побуждает искать с ними взаимопонимание, к чему она призывает и своих читателей («Будьте рядом со своими детьми…», «А вы всё ещё осуждаете в жизни близких…»). Более того — поэтесса научилась быть признательной семье за творческие вдохновения («Какое счастье – быть и осознавать…»). Так, она сочинила тёплое стихотворение-благодарность брату, которого называет своим единомышленником и ориентиром («Брат»). Поэтесса признаётся в любви к родному дому («К себе»), который является её музой, усладой и утешением.
Вместе с тем героиня не в силах подавить тоску по прошлому («Где же мой счастливый взор и влюблённый взгляд?..»). Она ностальгирует по своей юности и девичьим мечтам, но не впадает в депрессию из-за быстротечности времени. Семейная тема пробуждает в поэтессе родовую память («Турция»). Мысли об истории прошлых поколений порождают в ней вихрь противоречивых чувств. Она испытывает «страх и тревогу», думая о смерти, войнах, людской ненависти. Но этот негативный хаос тут же производит обратный эффект — даёт ей силы утвердить собственную «истинную личность» и «желанную людскую человечность».
Иные ощущения испытывает героиня при виде красивейшего португальского города Порту («Порту»). Она с упоением вдыхает «холодный океанский бриз» его улочек, любуется старинной архитектурой и с жадностью вслушивается в его «тихий шёпот». А солнечная Испания пробуждает в душе героини бурную радость и эйфорию жизни («Испания»). Она до того счастлива, что буквально «готова раствориться в массе свободных личностей». Солнце и морская гладь – стихии, где автор чувствует себя по-настоящему свободной, и она надеется, что это ощущение пьянящего счастья примирит её со всем миром.
Правда, ей это будет нелегко сделать: ведь она пережила полуголодное детство, конфликты, тяжёлую психологическую обстановку в семье («Помню…»). Но выстояла благодаря трудолюбию («Словно кошмарный сон, до сих пор меня преследует…») и стремится быть в единении с родными («Перемены»).
Лирику Паронян отличает глубокий психологизм. Поэтесса изучает своё глубинное сознание («Границы»), через воспоминания пытается постичь свою душу («Психология души»). Её героиня переживает отчаянную внутреннюю борьбу между эго и супер-эго («Сопротивление»), но в конце концов всё-таки находит внутренний компромисс через осмысление как своего, так и чужого опыта («Я предприняла спешно оборонительные меры…»).
Любовная лирика поэтессы запоминается сочными образами и метафорами. Она сравнивает это чувство то с праздничным тортом («Любовь…»), то с эпидемией в теле («Love?»), то с состоянием, близким к безумию («Для меня любовь не имеет цены…»). Как любая женщина, она жаждет настоящей, искренней, глубокой любви («Мой любимый мужчина»). Вопреки всем жизненным испытаниям, поэтесса верит в женское счастье («Женщине суждено быть счастливой!..», «Какая бы ты ни была, не спеши жизнь прожить…»). Она со страстной убеждённостью доказывает универсальную сущность женщины и её самодостаточность («Мир женщин», «Красота»).
Отдельного упоминания заслуживают философские стихотворения Лилии Паронян о жизни и её быстротечности («Миг», «Время», «Стоит нам найти, мы снова теряем!..»). Но краткость человеческого бытия не повергает автора в тоску или депрессию – напротив, она призывает читателей ценить время и изучать его («Наши года…», «Жизнь», «Чувство…»). Лирическая героиня воспринимает бытие как жизненный поток, в котором возможен переход от смерти к жизни через любовь («Жизнь – она повсюду!..», «Поражение!»).
Язык стихов Лилии Паронян многообразен и оригинален. В них встречаются:
- медийная (коммуникация – «Со мною сложно просто дружить…», матрица – «Кто я?», информация, автоматизированный мир – «Информация», трансляция – «Ветер», таблоиды, вирус нейтралитет, военное положение – «Точка кипения!»), философская (предназначение, душа – «Когда-то я была ребёнком…», «Каково это – жить свободно…», сущность – «Я…», Вселенная – «Свобода…»), психологическая (глубинное осознание – «Границы», воспоминания, самовыражение – «Психология души», депрессия – «Стадии утраты», трансформация, внутренний мир – «Трансформация») лексика;
- разговорные словечки (кишка тонка – «Я и мой путь!», репит – «Страх», побочка – «Таких, как я, в этом мире много…», коллапс, шокотерапия – «Мы перестали чувствовать наши стихии…»);
- оригинальные эпитеты (шлейф чувств – «Чувство…», родовые сценарии – «Стихи», комфортное понимание – «Наш жизненный путь», я-телесное – «Та часть себя, которую мы так сильно осуждаем…», кожа бархатного качества – «Молодость», людская человечность – «Турция»).
Поэтесса не может обойти вниманием современное интернет-пространство, которое заполонило всё общество («Информация»). Её героиня вынуждена искать себя среди битов («Стихи»), хай-тека («Белый тигр»), мировой паутины («Если… If… Si…»).
Сборник «Человек мира» открывает читателям новые грани человеческого сознания, тонкие душевные струны женщины и глубинную философию бытия людей в этом несовершенном мире.
Какой подробный отчёт о содержании стихотворений… Учитесь, литературные репортёры!
Однако автор нам так и не указала те “новые грани человеческого сознания”, которые открыты в сборнике “Человек мира”. – Ни одной грани!
Ах, женщины, женщины… поэты и поэтессы… желающие доказать…
“Она сказала: “Не люблю!”,
А он сказал: “Не может быть”.
Она сказала: “Я не пью”,
А он сказал: “Мы будем пить”.
Когда же выпили вино,
Она сказала: “Дорогой,
закройте шторы… И окно”.
А он сказал: “Пора домой”.