Чем порадовали москвичи

Рубрика в газете: Моменты Мельпомены, № 2024 / 46, 29.11.2024, автор: Марина ЧЕРНЫШЕВА (г. Санкт-Петербург)

Назначение В.А. Гергиева директором обоих крупнейших театров России продолжает приносить свои плоды. Уже как само собой разумеющееся петербуржцы воспринимают спектакль Большого театра России «Беатриче и Бенедикт» Гектора Берлиоза на второй сцене Мариинского театра. Постановка приурочена к 220-летию со дня рождения композитора: премьера в Москве состоялась год назад, 20 июля 2023 г. Интересно, чем нас порадуют москвичи?

 

 

Классик европейского романтизма в музыке Гектор Берлиоз обратился к музыке поздно, в 12 лет. Отец, известный врач и атеист, мечтая о карьере медика для сына, даже не разрешил ему учиться игре на фортепьяно. Однако Гектор блестяще овладел тремя другими инструментами: гитарой, флейтой и флажолетом. Произведения раннего периода, видимо, по этой причине тяготели к ним (романсы и серенады для гитары, например). В опере «Беатриче и Бенедикт» ряд волшебных по звучанию дуэтов и терцетов также имеют сходство с гитарным романсом или сопровождаются флейтой. В знаменитой арии «Сиракузское вино» капельмейстера Сомароне Берлиоз включает в аккомпанемент не только гитару, три трубы и бубен, но и – sic! – звук чокающихся бокалов.

Будучи фактически самоучкой, Берлиоз ввёл в музыку много нового, особенно в инструментовку, что, как всякая новизна, долго вызывало неприятие его произведений. Например, поражающая великолепием звучания Фантастическая симфония Берлиоза, подарившая миру образец программной романтической симфонии, только после третьего исполнения «высекла искру» из публики, вызвав неподдельный восторг у Паганини, который бросился перед композитором на колени и поцеловал ему руки. Так пришёл успех. Эта и другие увертюры успешно исполняются и сегодня во многих концертных залах мира. И у других творений композитора оказалась счастливая посмертная судьба. Успеху ряда произведений Берлиоза немало способствовало обращение композитора к романтическим сюжетам Шекспира. В их числе симфонические увертюры «Ромео и Джульетта» и «Король Лир», а также опера «Беатриче и Бенедикт» с либретто, созданным автором на основе комедии «Много шума из ничего».

Готовя рецензию на оперу комедийного плана, я безуспешно пыталась найти в Интернете изображение улыбающегося композитора: передо мной чередой проходили портреты Берлиоза то строгого до чопорности, то глубоко погружённого в размышления, то с полным драматизма выражением лица и застывшей в глазах трагедией. Как я узнала позже, несчастья в личной жизни преследовали его. Но первая моя реакция была очевидной: неужели этот человек мог создать жизнерадостную музыку, да ещё на основании комедии Шекспира?! Правда, автор делал оговорку, называя оперу трагикомедией.

Одним из новшеств, предложенных Берлиозом, был новый жанр оперы – мелолог – сочетание симфонической музыки, вокала и декламации. Впервые он был использован в симфонической увертюре «Ромео и Джульетта». Этому аналогу оперетты (и, согласно Ж. Салемкуру, французской комической оперы) вполне соответствует и опера «Беатриче и Бенедикт»: драматическая игра актёров и декламация текстов на русском языке чередуются с вокальными номерами на французском, сопровождаемыми симфоническим оркестром. Подобная структура спектакля, на мой взгляд (да простят меня музыковеды!), в оперетте выглядит легче и естественнее, а в опере дробит музыкальное пространство. Возможно, поэтому новинка не прижилась. Кроме того, не всякий вокалист обладает достаточным драматическим талантом.

Создатели спектакля режиссёр-постановщик Александр Петров и дирижёр-постановщик Жюльен Салемкур пригласили в него достойных вокалистов труппы Большого театра, «поющих драматических актёров». И не только поющих. В спектакле участвуют актёры речевых партий, без вокала, а также артисты мимического ансамбля театра.

Старый вояка дон Педро, предводитель сицилийской армии (засл. арт. России Денис Макаров), обладатель мощного баса, «командирского голоса», от первой до последней сцены спектакля выглядит естественно как генерал и отец-командир своих подчинённых, в походном темпе устраивающий их личную жизнь.

 

 

 

Интересно построена роль капельмейстера Сомароне (артист Николай Казанский). При внешней шутливости персонажа он твёрдо пытается провести мысль о главенствующей роли Музыки во всех событиях жизни.

Прекрасно звучат голоса и радуют сценическим образом исполнители ролей Клаудио (артист Максим Лисиин, баритон) и Бенедикта (артист Илья Легатов, тенор). Спокойный, аристократичный, Клаудио и по-сицилийски вспыльчивый Бенедикт составляют «контр-пару» своим героиням. Плывущая на облаке счастья утончённая Геро (артистка Гузель Шарипова, сопрано) и состоящая из одних иголок-колкостей девушка-вулкан Беатриче (артистка Юлия Мазурова, роскошное меццо-сопрано) дают полное представление зрителю о том, вокруг каких девушек могут «закручиваться» сюжеты…

Из ролей второго плана отметим замечательное контральто подруги Геро Урсулы (артистка Юлия Шаварина), в дуэте их голоса звучали прекрасно!

Вызывают симпатию медсёстры, коллеги Геро и Беатриче по госпиталю: они устрашают раненых огромными шприцами и весело распивают медицинский спирт, когда не видит начальство (очевидно, это уже XXI век?).

 

 

Многие режиссёры в качестве символа современности вводят на сцену «инородное тело» – движущуюся технику, выпадающую из контекста сценографии. Однако следует признать, что в этом спектакле мотоциклист, вещающий простуженным на ветрах полей сражений басом о судьбоносных моментах (победа! Военные сборы!), весьма уместен. Многочисленные находки режиссёра-постановщика свидетельствуют о желании довести юмор до уровня спектакля-комедии. В первом действии их даже слишком много и оттого временами возникает ощущение «скомканности» эпизодов.

Но к концу второго действия жизнь/сюжет берут своё: не успели влюблённые подписать брачный контракт, как объявлены военные сборы, и они расстаются в надежде на встречу. Как говорится, трагикомедия по Берлиозу…

 

 

О творческом содружестве двух главных авторов спектакля, дирижёра-постановщика и режиссёра-постановщика, зритель узнаёт перед началом спектакля из текста буклета Большого театра. Дирижёр Жульен Салемкур знакомит с музыкальным творчеством Гектора Берлиоза, его вкладом в развитие музыки и музыкального театра. Режиссёр Александр Петров в своём эссе делает акцент на истории создания либретто и разъясняет свою позицию в постановке спектакля. Эта своеобразная, блестяще написанная «увертюра», не только помогает зрителю в восприятии спектакля, но и позволяет ему оценить уровень духовного развития и профессионального мастерства постановщиков спектакля. Из очень подробно составленной программы зритель также узнаёт о большом коллективе соавторов, обобщённый творческий потенциал которого пошёл в общую «копилку» созданного спектакля.

Чувствуется, что оба постановщика любят своё детище и стараются сделать его лучше и понятнее зрителю. Спектакль получился молодёжный, со всеми плюсами – прекрасными сочными, богатыми обертонами голосами в сочетании с красотой и молодостью, и минусами – недостатком сценического опыта. Для молодых солистов участие в спектакле Жульена Салемкура, опытного дирижёра, в творческом багаже которого более чем 300 опер на главных сценах театров по всему миру, большая удача: есть на кого опереться и у кого поучиться. Дирижер с трепетом и восторгом относится к Гектору Берлиозу, его творчеству и бережно – к вокалистам. Это особенно чувствуется в сольных номерах и дуэтах лирических сцен, когда голос вокалиста становится инструментом №1 в оркестре.

Режиссёр-постановщик спектакля перемещает действие в город Мессину времён Первой мировой войны, по его мнению, более близких современному слушателю в исторической перспективе, а также – по психологическому контексту событий, которые могут происходить в любом прифронтовом городе. Осовременивание сюжета в театре, как известно, редко привносит что-то интересное в постановку, скорее вызывает негатив. Однако в спектакле москвичей такое «перемещение во времени» осуществлено деликатно, и зритель ситуацию принимает.

Единственная дисгармоничная сцена – начало праздничного бала, который устроил губернатор города по поводу победного возвращения войска: медперсонал танцует в «спецодежде». Это превращает общегородские празднества в «корпоратив» медиков… Кроме того, при взгляде из зала полумрак в определённых сценах «удаляет головы» медсестёр в ярко белых нагрудниках с красным крестом, – они и видны, в отличие от голов персонажей. Впечатление жутковатое. Или это была нечаянная шутка? – А почему бы и нет? Ведь Шекспир предупреждал: шум – из «ничего»! Да и Бенедикт кричит об этом же слушателям, убегая от молодой укрощённой жены на военные сборы.