Четыре стихии Саши Кругосветова
Рубрика в газете: Нерушимое целое, № 2019 / 23, 21.06.2019, автор: Максим ЗАМШЕВ
Произведения в жанре малой прозы сейчас не в чести. Поэтому авторы, дерзающие в них работать, по определению бескорыстны. Саша Кругосветов не интересуется успехом как таковым, никогда не подстраивается под утилитарные цели, главное для него воплотить свою творческую свободу в текстах, разбить каноны, найти свежую, ни на кого не похожую интонацию. В новой книге «Уже или ещё» – это качество определяет и формальную, и содержательную структуру книги.
Композиционно книга представляет собой череду рассказов, новелл, эссе, связанных между собой, создающих горизонтальное напряжение, заставляющих читателя переживать и сопереживать как автору, так и его персонажам.
Какие качества делают прозу Кругосветова такой, какая она есть? Что выделяет его на общем фоне, что создаёт его авторский облик?
Во-первых, он необычайно остроумен. Причём это остроумие не потешное, не гротесковое, а идущее от острого наблюдательного ума. Он выбирает из всего своего богатого житейского опыта те ситуации, где есть какая-то внутренняя интрига. Яркий пример: первый рассказ «Что за фрукт хурма?». Здесь девушка-грузинка вроде бы вводит героя в заблуждение, но потом оказывается, что главное заблуждение – это неверие в прекрасное. Тонко всё тут выстроено, без натяжек, со послевкусием грузинского вина и воздуха.
К слову, в первом разделе, называющимся «Сладкий вкус молодости», все рассказы исполнены впечатлений почти импрессионистических. Здесь разные ландшафты, умело выписанные, и в этих ландшафтах разыгрываются истории далеко не тривиальные. И в каждой ощущается острый ум автора, его особое творческое зрение.
Второе свойство Кругосветовской прозы, вызывающее симпатию, это глубочайшее проникновение в мотивировки человеческих поступков.
Здесь, конечно, в качестве иллюстрации годятся все тексты из цикла «Две стороны любви». Для меня важно, что Кругосветов, исследуя такое сложное чувство, как любовь, не ограничивается только лишь анализом эмоциональной стороны, а приводит тончайшие философские выкладки.
Третья, и почти ключевая, особенность творческого метода Кругосветова состоит в том, что он на редкость органично балансирует на границах жанров и приёмов. В целом, он, безусловно, реалист, причём реалист сюжетный. Ему никогда не придёт в голову маскировать отсутствие фантазии или изобретательности за постмодернистскими мантрами. Но рамками реализма он себя не ограничивает: в его арсенале и мистические приёмы, и абсолютно романтические инвективы, и постулаты магического реализма.
Всё это укрупняет прозаический мазок, создаёт необходимую для современной прозы стилистическую полифоничность, позволяет читателю насладиться объёмом мысли и разнообразием содержания.
Четвёртой отличительной чертой Кругосветова-прозаика смело можно назвать его удивительный дар рассказчика. Он способен увлечь читателя историей, на первый взгляд, неприхотливой, выявляя в ней то, что значительно, правильно накладывая тени, чётко высвечивая акценты и нюансировку. Яркое доказательство этого небольшая повесть «Придёт время, и она возьмёт нас в свой замок»
История о событиях в одном театре здесь изложена не хуже самого залихватского детектива, причём манера письма очень интеллигентна, без пафоса: «Молодая актриса рассматривала в зеркале своё лицо, крохотные преждевременные морщинки и думала о своих проблемах. А проблем у неё хватало. Поначалу всё складывалось вроде неплохо. Вначале была бабушка. Потом – близкая подруга, рыжая Светка – огромная, мужиковатая, веснушчатая девица, синеглазая с красноватыми веками, немного старше Маринки. Светка опекала её как старшая сестра. Опекала, ездила с ней в Крым на каникулы. Было что-то от мужского покровительства в её отношении к младшей подруге, но ничего «такого» между ними не было. В студии Марина познакомилась с Артёмом. Её ровесник, весёлый, разбитной, отвязный малый, будучи студентом, он рано начал сниматься в кино».
Всего несколько фраз, но сколько информации, сколько поворотов, сколько особенностей характера героини.
В этой повести есть всё: и очарование Ленинграда 60-ых годов:
«И тут во весь рост поднимается гигантская фигура Калерии Ивановны. Почему гигантская? Кто такая эта Калерия Ивановна? Вы не знаете, кто такая Калерия Ивановна? Ну, значит, вы ничего не знаете о театральном мире Ленинграда в шестидесятые годы. Калерия Ивановна – жена самого Цезаря Ильича, почившего в бозе в начале шестидесятых, великого руководителя цирка Чинизелли, а потом и Ленконцерта, единственной коммерческой организации культурного профиля в советское время».
И мерзость человеческого стукачества, и борьба, не всегда удачная, с соблазнами, и просто житейская боль и обида.
Всё переплетено искусно, в экстремальных ситуациях характеры выглядят выпуклей, а обычная история адюльтера восходит до эпической саги с нравственной прививкой.
В книге нет ни одной случайной вещи. И хоть они подчас полярные и по жанровым особенностям, и по размеру, и по подходу к написанию, – их целое нерушимо.
Это Саша, Саша Кругосветов,
Саша Кругосветов, вам говорят.
Два шаги налево, два шаги направо,
Шаг вперед и два назад.
Саша поднимался на Везувий,
Прямо на Везувий, вам говорят.
Чтобы не обжечься – два шаги налево,
Шаг вперед и два назад.
Это неприлично, негигиенично
И несимпатично, вам говорят.
Ну, я не решился уж все-то цитировать. Так можно черт знает до чего допеться.