Глухота и слепота шолохоеда Дмитрия Быкова
Рубрика в газете: НЕ МОГУ МОЛЧАТЬ, № 2019 / 2, 18.01.2019, автор: Валентин ОСИПОВ
Приятно, когда в интернете литература вызывает интерес, тогда и достигается главная культурная задача искусства – передача духовно-нравственных ценностей грядущим поколениям. И я, честно говоря, очень обрадовался, увидев насколько популярен фильм-лекция Дмитрия Быкова о «Тихом Доне» в рамках проекта «Открытый урок» на сайте телеканала RTVi. Лектор с вдохновенным лицом вещает полный учебный час, делится своими открытиями-откровениями по поводу романа, – не каждый сейчас готов отдать столько времени на просмотр видеоролика о литературе… Но ведь смотрят! И какова аудитория: больше 150 тысяч слушателей-зрителей! Однако все эти восторги и радость очень быстро сменились недоумением и негодованием. И я объясню почему.
Что сходу поразило? Наконец-то свершилось! Дмитрий Быков благоразумно отрёкся от былого своего занятия пропагандировать, что увенчанный премией Нобеля всемирно прославленный роман украден Шолоховым. Тем не менее, он не отказался полностью от этой темы, и то и дело возвращал слушателей к инсинуациям вокруг плагиата. Причём в лекции нет ни одной ссылки на труды противников такой кощунственной теории. Взамен – почтительные реверансы сочинениям тех, кто огульно, но многословно оклеветал Шолохова. Дмитрий Быков рекламирует сочинения Бар-Селлы и Медведевой, но – замечу! – без единой цитаты, дескать, верьте ему, Быкову, на слово!
Бар-Селла он называет «самым талантливым» исследователем. А каков на самом деле научный уровень Бар-Селлы? Его книга переполнена субъективными суждениями и попросту ругательствами: «Дура Шолохов… Литературное чучело… Шолохов с его звериным невежеством…». Другой упомянутый Быковым автор – И. Медведева. Библиография её «научного труда» включает лишь одну шолоховедческую книгу и всего-то одну цитату из воспоминаний о Шолохове. Ненаучность этой книги подтверждена известным шолоховедом Г.Ермолаевым, который отмечал, что в ней «непомерное количество ошибок и неточностей».
Нельзя не отметить, что Дмитрий Быков наконец осознал (пусть и в числе самых последних) то, что давно очевидно и для науки, и для читателей: «Тихий Дон» – гениален. Несколько раз это было им повторено в лекции при восторженно-восклицательных интонациях. Я был удивлён: зачем Дмитрию Быкову вдруг понадобилось акцентировать внимание на гениальности Шолохова?
Я предполагаю, что отрицание плагиата и заверения в гениальности коварно сгодились, чтобы представить Шолохова гениальным глашатаем русофобства и ненависти к казачеству. Уже в описании к лекции читаем: «Если называть вещи своими именами, перед нами история самоуничтожения лучшей части русского народа; история, в финале которой – полный крах, поскольку вся надежда – на последние, архаические, родовые связи… Это история о том, как народ уничтожает себя – отлично сознавая, что делает…»
В самой лекции, как и в других высказываниях о Шолохове, Дмитрий Быков снова внушает неискушённо-доверчивой аудитории, что, дескать, хотел Шолохов открыть стране и миру – далее цитирую фильм-лекцию: «У этого народа нет моральных основ…», «как в людях рождается зверство…», «распад человеческого…», «этот народ ничем не объединён…», «роман о том, как убивают друг друга…», и так далее в том же духе.
Но отчего, как это принято в литературоведении, уважаемый лектор не ознакомил аудиторию с мнением тех, кто не согласен с ним? Восполню пробел. Из десятков возможных инакомыслящих выбираю трёх, к тому же идейно ничем не схожих. Айзек Азимов: «Меня потрясла гуманистическая направленность романа-эпопеи, страстная проповедь человеческого достоинства». Замечательный романист и шолоховед Фёдор Абрамов: «В эпоху всеобщего революционного энтузиазма он заговорил об угрозе, которая несёт революция отдельной человеческой личности». Владимир Путин: «Он открыл самые лучшие черты русского человека».
Да и сам Шолохов провозгласил то, как важны для него чувства человеколюбия (в слове на весь мир – при вручении Нобелевской премии): «Я хотел бы, чтобы мои книги помогали людям стать лучше, стать чище душой, пробуждать любовь к человеку, стремление активно бороться за идеалы гуманизма и прогресса человечества…».
Почему же эти и другие исследователи увидели в романе совсем другое? Неужели Дмитрий Быков самый проницательный из всех? Я, конечно, иронизирую, потому что не заметить в романе Шолохова подлинного гуманизма – это и глупо, и кощунственно. Текст наполнен идеями самоценности человека, жалостью к человеку, убеждённостью, что человек – это человек. Вспоминается бездонно-мудрая в своей краткости заповедь от одного простого казака из романа: «Ить, человек!»
Александр Твардовский когда-то так определил нравственную суть «Тихого Дона»: «Смысл романа Шолохова – какой ценой куплена революция, не велика ли цена?» Но Дмитрий Быков с ним не согласен. Зрителям он преподносит очередную формулу «новаторского» прочтения романа. На вопрос, что породило революцию и Гражданскую войну, он отвечает так: «Метания Мелехова между женой и любовницей… Распад семьи – распад общества-социума… Гражданская война случилась потому, что Григорий полюбил Аксинью». Такие упрощения не достойны научного дискурса. Социальный раскол общества (беды народа и благоденствие правящего класса), политический раскол (за монархию и власть капиталистов или против) – нет, этого ничего не было, по мнению Дмитрия Быкова. А ведь и в тексте романа достаточно призывов к революции, есть и такой житейский приговор власти с горькой слезой на глазах от одного персонажа из народа: «Невтерпёж, братушка…» Или такое определение ситуации от самого Григория Мелехова, пребывающего на тот момент в чине белого офицера: «Господам генералам надо бы вот о чём подумать: народ другой стал с революции, как, скажи, заново народился. А они всё старым аршином меряют. А аршин того и гляди сломается…»
Не понимает Дмитрий Быков и художественной ценности шолоховского произведения. Без должной панорамы доказательств он заявляет, что нобелевский лауреат «совершенно неопытный писатель…», что «роман написан не профессионалом, дилетантом…» и «силён своим непрофессионализмом… Без всяких литературных ухищрений…». Не могу догадываться, что для Быкова значит «профессионализм», но силён роман совсем не отсутствием такового. Не я один, но многие исследователи отмечали красоту языка «Тихого Дона». Из истинно бездонного половодья творческих изысков приведу лишь несколько примеров. Так разве не втягивает в безотрывное чтение уже первая полная таинственности строка, выписанная всего-то 23-летним писателем: «Мелеховский двор на самом краю хутора…» Или строка двойной притягательности – рождена и пейзажистом, и мелодистом: «Нацелованная волнами галька, перекипающее под ветром вороненой рябью стремя Дона». Диву даёшься и дальше сколь часто чтение становится и зримым, и слышным. Вот будто ноты для виртуозного смычка: «Жито чётко брызнуло по воде, словно кто–то вполголоса шепнул – «шик!» Или стаккато в сцене драки у мельницы: «А-а-а-а… Г-у-у-у. Хряск. Стук. Стон. Гуд». И музыка, рождённая природой: «Полая вода успокоенно лепетала…». И словно аккорд хуторской гармошки: «Да уж дюже ты игреливая…». Или строка, чарующая своей тихой грустью: «Прелью сырой и пресной дышал берег, с конских губ ронялась дробная капель. На сердце сладостная пустота. Хорошо и бездумно…». А как забыть прельщающие диковины донских речений: «Несёт на затоп кизяки…», «Зачужалый голос…», «Лошадей пустили на попас…», «Хрусткий чок конских копыт…»?
Шолохов мастер метафор искусных, но не искусственных. И Дмитрий Быков мог бы явно заинтересовать своих зрителей, если бы рассказал, например, что Г. Ермолаев обнаружил в романе 2146 сравнений (образных сопоставлений), он же сопоставил упомянутую статистику с «Войной и миром», где сравнений 761. Понятно, что эти подсчёты не являются мерилом таланта, а лишь творческим показателем, но всё же это не базарная ругань Бар-Селлы.
Дмитрий Быков и сам не прочь «рубить с плеча». Так, он говорит, что «в романе нет положительных героев…» Но позвольте! Григорий Мелехов и Аксинья… Много ли найдётся читателей, кои бы не воодушевлялись бы ими, не зацикливаясь только на том, сколько чёрного шло от этих светлых персонажей. Они переполнены неистовым желанием искать счастье-правду, даже если обстоятельства заставляют погружаться в бездну зла! А неужто не безоговорочно положительны образы матери Григория, Натальи-жены и сестрички Дуняшки?! А сколько казаков являют собой чистоту верований и намерений?
Кажется, Дмитрий Быков возрождает те классово-идеологизированные оценки образа Мелехова, что сводились к одному тщательно обструганному политзнаменателю, который был исчислен и провозглашён Сталиным: «Отщепенец!».
В довершение не могу не отметить и некоторые фактические ошибки, допущенные Дмитрием Быковым. Так, например, выдающаяся метафора «чёрное солнце» запечатлена не в конце романа, в сцене возвращения Мелихова домой, как заявляет лектор, а намного ранее – в сцене гибели Аксиньи. Роман начал писаться не в 1925-м, как говорит Быков, но спустя год, а печататься начал и вовсе в 1928-м. Алексей Толстой никогда не приезжал в Вёшенскую… И, скорее всего, при более пристальном просмотре обнаружиться ещё немало подобного «непрофессионализма» (в котором Быков обвиняет всех, кроме себя).
Обидно за читателей и слушателей Дмитрия Быкова: он не откликается на критику вопреки законам научной этики. Помимо множества восторгов от несведущих и далёких от литературы зрителей, есть немало и тех, кто недоволен – далее несколько цитат из комментариев к видеоролику (пунктуация и орфография сохранены):
«Более уместно было бы увидеть его (Дмитрия Быкова – В.О.) в диспуте с другими знатоками, лучше всего конечно с профессорами, русской литературы. Тогда и зрители могли бы выбрать правильную на их взгляд точку зрения».
«Передергивает, выворачивает. А надо, и соврёт, недорого возьмёт. Вот расстрел пленных подтёлковцами: «А ты думал как?» говорит казак, «цинично улыбаясь» – по Быкову. А у Шолохова же он говорит, задыхаясь, глядя померкшими глазами».
«Есть чувство, что этот человек не изучает ответственно материалы, о которых с такой лёгкостью рассуждает. Это нечестно. Вызывает недоверие. Отталкивает. Каждый раз у меня остаётся неприятный осадок от встречи с его отсебятиной».
И в этом вся суть «шолохоедов» – они настолько упиваются собственным «могуществом» глумиться над великим произведением, что не видят и не слышат никакой критики вокруг, решительно никакой – ни профессиональной, ни зрительской.
Как бы не пыжились Быков и ему подобные, им никогда не оболгать имя великого писателя. А вот Быков никогда классиком не станет, хотя и разъел такую ряшку, обижая неправдой других
Валентин Осипович настолько далек от этой темы, что даже не в курсе, что Быков и раньше всегда защищал авторство Шолохова. А Шолохов , конечно, плагиатор. В.О. Осипов в свое время предложил автору этих строк полемику по поводу его, Осипова, работы “Белая книга. Шолохов”. Но после того, как я написал развернутый отзыв, в котором неоднократно уличил В.О. Осипова в , так скажем, лукавстве http://tikhij-don.narod.ru/Osipov_1.htm , он предпочел отмолчаться, что более, чем показательно.
“Тихий Дон” – великая, по-настоящему Большая Книга. И никакие толкователи и досужие толмачи не способны преуменьшить её значение в нашей литературе и принизить гениальность автора.
По Валентину Осиповичу -есть два мнения :его и неправильное….
Алексей, ваш отзыв -достаточно убедителен, но “научная этика” Осипова и там подвела.