Комната у Рильке и Бродского
№ 2023 / 44, 09.11.2023, автор: Максим АРТЕМЬЕВ
Стихотворение Бродского «Не выходи из комнаты», честно говоря, навязло в зубах. Его цитируют, все кому не лень. На сегодняшний день это, наверное, одно из самых его популярных произведений. И, как это бывает с чем-то заезженным, оно воспринимается как символ пошлости. Нет, не Бродского, а того, кто его зачитывает. Человек выучил пару строк и хвастает – какой он знаток литературы.
Любопытное дело, я лет с двадцати считал себя поклонником поэзии Нобелевского лауреата, знал всё им написанное после середины 60-х, но на этот стих впервые наткнулся в романе Романа Сенчина в середине первого десятилетия XXI века. Под стихотворением стоит дата создания – 1970 год, и оно в оборот было введено далеко не сразу. Думается, история его написания и публикации заслуживает своего расследования.
Но у нас сегодня другая задача. Райнер Мария Рильке, поэт, несомненно, более великий, чем Бродский, в самом начале XX столетия сочинил стихотворение Eingang («Вход»). И начинается оно так – Wer du auch seist: am Abend tritt hinaus aus deiner Stube, drin du alles weißt («Кто бы ты ни был, выйди вечером из твоей комнаты, в ней ты всё знаешь»). Бродский призывает не выходить, Рильке, напротив, зовёт выйти. Любопытно будет сравнить оба стихотворения, вывести, так сказать, нашего классика на международную арену, сопоставить с немецким коллегой.
Бродский Рильке в поздние годы читал, и даже написал в 1994 о его стихотворении «Орфей. Эвридика. Гермес» эссе, как всегда у него, затянутое и скучное. Беда Бродского в том, что обычно ему было нечего сказать, а что-то писать надо, и он вытягивал из себя нити слов без особенного смысла, всё время пытаясь занять какую-то позу. Он не умел писать прозу легко и просто, непринуждённо. Немало уделяет он места Рильке и в эссе 1981 года, посвящённом Цветаевой – «Об одном стихотворении».
Как отмечают исследователи, например, Лев Лосев, два стихотворения Бродского написаны под воздействием Рильке – «Торс» и «Испанская танцовщица». Соответственно, у Рильке это «Архаический торс Аполлона» и одноимённое «Испанская танцовщица». Насчёт «Танцовщицы» – очень может быть, но «Торс» написано в середине 70-х, когда Бродский, как кажется, Рильке ещё не знал или почти не знал.
Он вообще с немецкой поэзией знаком был плохо. Языком владел чуть-чуть, и с самого начала ориентировался на англо-американскую – Т.С.Элиот, Р.Фрост. Поэтому на вопрос – могло ли на него повлиять стихотворение Рильке «Вход» в 1970 году? – мне кажется, стоит ответить отрицательно. Так что речь, скорее всего, идёт о совпадении зачина – побуждение входить / не выходить из комнаты.
Основная идея «Не выходи из комнаты» Бродского – эскапистская. И не надо понимать стихотворение как антисоветское (иные «интерпретаторы» так и пишут). Оно написано в любимом жанре поэта – назидания, и в этом смысле для него характерны парадоксальные советы с сочными жизненными наблюдениями – «в прихожей пахнет капустой и мазью лыжной». Сразу представляется типичная советская коммунальная квартира, где в общей прихожей кто-то хранит капусту, кто-то – лыжи. Важно понять: комната Бродского – это не комната Рильке, это комната в коммуналке. Как раз в 1970 году в том же Ленинграде был снят фильм «Волшебная сила», со знаменитой киноновеллой с Аркадием Райкиным, где была колоритно представлена коммунальная квартира. (И ещё одна цепочка – Бродский-Райкин-Бирман (режиссёр)-Драгунский (сценарист) – из песни слова не выкинешь).
Поэтому «комната» у Бродского имеет дополнительную смысловую нагрузку, каковой нет у Рильке. Его комната – низшая единица социальной обособленности. В ней современник Бродского может остаться наедине с собой. Конечно, во времена Рильке комната в домах зажиточных людей обладала большей приватностью чем сейчас, как правило, закрывалась на ключ, чтобы войти, следовало постучать, но всё равно, немецкий поэт ведёт речь о другом, духовном и экзистенциальном. А Бродский не пишет – «не выходи из квартиры». Это важный момент, который мало кто считывает.
То, что комната – это часть коммунального микромира (или ада, кому как нравится), подтверждают следующие слова – «Только в уборную – и сразу же возвращайся» (туалет в коммуналке), «не выходи из комнаты, не вызывай мотора» (позвонить с общего телефона, чтобы вызвать такси), «Потому что пространство сделано из коридора и кончается счётчиком» (продолжение описания пространства коммунальной квартиры), «Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция» (то есть выход из комнаты приравнивается к выходу на улицу, что возможно только в коммуналке), «Зачем выходить оттуда, куда вернёшься вечером» (возвращаются «домой», следовательно комната и есть «дом», то есть место проживания), «пускай только комната догадывается, как ты выглядишь» (при проживании в отдельной квартире или доме такого вопроса бы не возникло) и т.д.
А у Рильке «комната» – часть «дома». Третья строка – als letztes vor der Ferne liegt dein Haus, «последнее, что лежит перед далью – твой дом», deine Stube – dein Haus. Иными словами, комната Рильке – это не столько комната, сколько место проживания, которое автор предлагает покинуть; он не зацикливается на «комнате» и использует это слово один раз. А Бродский – восемь раз на шесть четверостиший. И вспомним название его автобиографического эссе – «Полторы комнаты», образ комнаты в коммуналке прочно владел его сознанием.
Бродский предлагает от мира отвернуться и закрыться, в нём нет ничего нового и интересного, Рильке же побуждает выйти, чтобы создать свой мир – Und hast die Welt gemacht. Он говорит, что нужно «от потёртого порога себя освободить» – von der verbrauchten Schwelle sich befrein. Бродский же не верит, что прихожую можно изменить. Он говорит: «Ты написал много букв; ещё одна будет лишней», а Рильке сравнивает созданный мир со словом – ein Wort, и он не считает, что вовне – избыток слов. В этих стихотворениях Бродский – безудержный пессимист, а Рильке – осторожный оптимист. Его произведение тонко и негромко – слово ещё созревает в тишине (das noch im Schweigen reift), глаза героя должны нежно опуститься (lassen sie deine Augen zärtllich los), чёрное дерево надлежит медленно поднять (hebst du ganz langsam einen schwarzen Baum), и оно стройное и одинокое (schlank, allein).
Напротив, Бродский почти кричит – к концу стихотворения он трижды использует восклицательные знаки (а у Рильке стих кончается задумчивым троеточием). У него резкие, грубые и динамичные образы – «войдёт живая милка, пасть разевая, выгони не раздевая», «Танцуй, поймав, боссанову», «Не будь дураком!», «Запрись и забаррикадируйся».
И об игре слов у Бродского. «Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?» – «Солнце» как и «Шипка», марка болгарских сигарет, но здесь и второй смысл: «зачем тебе солнце» – как синоним выхода на улицу. И «не совершай ошибку … если ты куришь Шипку», тут фонетическая игра с «куришь шибко». И, конечно, нельзя не обратить внимание на то, какая в «от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса» звукопись, игра с чередованием «с» и «р», и, одновременно, семантическая, с греко-латинской лексикой.
Любопытное сравнение.
Только не надо называть Бродского “нашим классиком”. Это перебор, Максим.
Это их классики, а не наши.
Наши классики – совсем другие люди.
Бродский, несомненно, – классик великой русской литературы, – как части мировой литературы.. Как и Набоков, кстати. Если бы смогли уехать Булгаков или Пастернак, к примеру, – а они этого хотели – они тоже были бы в этом ряду. Другое дело написали бы они то и так, как написали оставшись в СССР. Кстати, – эфиопы на полном серьезе считают Пушкина своим эфиопским великим поэтом, который просто писал на русском языке, потому что жил в далекой России, где его и “грохнули”. За грохнули они не знают, но Дантеса тоже считают русским и к тому же белым расистом… Это не байка, – я лично слышал такую версию от эфиопа. Стоит ли нам в оценке творчества Бродского (Довлатова, Некрасова и им подобным великим русским литераторам) быть эфиопами? Мне кажется – нет…
Важно отметить, комната это помещение с камином, и год 1970 также время эпидемии холеры, это надо учитывать, и не будет разночтений.
Большинство ругающих Бродского – бывшие его поклонники. Не поклоняйтесь никому, и не будет повода потом думать и сочинять про бывших возлюбленных плохо …